Жюль Габриэль Верн - Пять недель на воздушном шаре. Путешествие трех англичан по Африке

— Нельзя терять ни минуты, — говорит ему Фергюссон, — не пробуй отцепить якорь. Мы сейчас перерубим канат. Скорей за мной!

— Но в чем же дело? — спрашивает Джо, влезая в корзину.

— Что случилось? — допрашивает Кеннеди, держа карабин наготове.

— Смотрите, — ответил доктор, указывая на горизонт.

— Ну, и что же? — в недоумении возразил охотник.

— Луна!

В самом деле, луна, красная и великолепная, поднималась по темной лазури в виде огненного шара. Конечно, это была настоящая луна. И это значило, что либо на свете две луны, либо чужеземцы-плуты, каверзники и поддельные боги…

Естественно, что подобные мысли возникли в умах окружающих. Этим и объяснялась перемена в настроении толпы. Джо не мог не расхохотаться.

Толпа, понимая, что добыча ускользает из ее рук, завопила; луки и мушкеты нацеливались на «Викторию».

Но один из колдунов махнул рукой, воины опустили оружие. Колдун полез на дерево, очевидно намереваясь ухватиться за канат и притянуть шар к земле. Джо кинулся с топором в руках.

— Рубить, что ли? — спросил он.

— Обожди! — ответил доктор. — Быть может, нам удастся спасти якорь, а я ведь очень дорожу им. Канаты всегда успеем перерубить.

Колдун, взобравшись на дерево, умудрился, сломав несколько веток, отцепить якорь. Освобожденный шар мгновенно взвился вверх, захватив якорем колдуна, и злосчастный негр совершенно неожиданно понесся верхом на этом крылатом коне в воздушное пространство…

Изумление толпы, когда она увидела, что один из ее вангангов уносится в воздух, не поддается описанию.

— Ура! — закричал Джо, в то время как «Виктория» благодаря своей большой подъемной силе быстро поднималась вверх.

— Он держится крепко, — проговорил Кеннеди, и небольшое путешествие, конечно, не повредит ему.

— Что же, мы сбросим этого негра? — спросил Джо.

— Что ты! — отозвался доктор. — Мы преспокойно опустим его на землю, и, думается мне, что после подобного приключения его влияние как колдуна среди его соплеменников чрезвычайно возрастет.

— Пожалуй, они даже сделают из него бога! — воскликнул Джо. — С них станется!

«Виктория» была уже на высоте почти тысячи футов. Негр с отчаянной энергией вцепился в канат. Он молчал, глаза его были устремлены в одну точку. К его ужасу примешивалось удивление. Легкий западный ветер уносил «Викторию» от Казеха. Прошло полчаса. Доктор, заметив, что местность под ними совершенно пустынна, уменьшил пламя горелки и снизился. Футах в двадцати от земли негр решился спрыгнуть. Он упал на ноги и опрометью пустился бежать к Казеху, а «Виктория», освобожденная от лишнего груза, снова стала подниматься.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

— Вот что значит стать сынами Луны без ее позволения, — заговорил Джо. — Ведь эта спутница Земли могла сегодня сыграть с нами преплохую шутку. А вы, сэр, своим лечением не подорвали ее славы?

— В самом деле, что с ним, с этим казехским султаном? — вмешался охотник.

— Сорокалетний полумертвый пьяница, — ответил доктор. — Плакать по нем вряд ли кто-нибудь станет. Из этого приключения следует сделать вывод, что почести и слава мимолетны и не надо ими слишком увлекаться.

— Тем хуже! — воскликнул Джо. — Мне, правду сказать, это было по душе. Подумать только! Тебе поклоняются, ты разыгрываешь бога… А тут вдруг появляется луна, да еще вся красная, как будто она действительно разозлилась…

Так болтал Джо, рассматривая ночное светило с совершенно новой точки зрения; а в это время небо на севере стало заволакиваться густыми, зловещими тучами. Довольно сильный ветер на высоте трехсот метров над землей гнал «Викторию» на северо-северо-восток. Небесный свод над нею был ясен, но почему-то казался тяжелым.

Около восьми часов вечера наши аэронавты находились на 32° 40' восточной долготы и 4° 17' южной широты. Под влиянием надвигавшейся грозы воздушное течение несло их со скоростью тридцати пяти миль в час. Под ними быстро проносились волнистые плодородные равнины Мфуто. Эта картина была так живописна, что нельзя было ею не восхищаться.

— Мы сейчас в центре Лунной страны, — заметил доктор Фергюссон. — Ведь эти места сохранили и поныне свое древнее название, должно быть, потому что во все времена здесь обоготворяли Луну. Действительно, чудесная страна! Трудно где-нибудь встретить более роскошную растительность!

— Хорошо бы перенести ее под Лондон, это было бы не естественно, но очень приятно, — заметил Джо. — Почему вся эта красота досталась таким диким, варварским странам?

— А кто может поручиться, — возразил доктор, — что со временем эта страна не станет центром цивилизации? Может быть, в будущем, когда в Европе земля истощится и перестанет питать население, народы устремятся сюда.

— Ты полагаешь? — спросил Кеннеди.

— Конечно, дорогой Дик. Проследи за общим ходом событий, вспомни о переселениях нарядов, и ты придешь к тому же выводу. Азия — первая кормильца мира, не правда ли? Четыре тысячи лет, быть может, она творит, оплодотворяется, производит, а затем, когда лишь камни усеивают землю там, где раньше колосились золотые гомеровские нивы, ее дети покидают ее истощенное и увядшее лоно. И вот мы видим, что они устремляются в Европу, юную и мощную, она питает их две тысячи лет. Но и здесь плодородие уже идет на убыль с каждым днем. Новые болезни, что ни год поражающие растительность, скудные урожаи, недостаточные ресурсы — все этр признак угасания жизненной силы, неминуемого опустошения. И мы видим, что народы бросаются на обильную грудь Америки, как на источник, который, может быть, нельзя назвать неиссякаемым, но который пока еще не иссяк. И этот новый континент в свою очередь станет старым; его девственные леса будут вырублены для нужд промышленности; почва, слишком много производившая, потому что с нее слишком много требовали, обессилеет; там, где каждый год снимали два урожая, теперь с трудом получают с истощенной земли один. И вот Африка предложит новым расам сокровища, веками накоплявшиеся в ее лоне. Севооборот и осушка болотистых местностей оздоровят вредный для европейцев климат, рассеянные по стране водные пути соединятся в общем русле и образуют судоходную артерию. И эта страна, над которой мы парим, более плодоносная, более богатая, более жизнеспособная, чем другие, станет великой страной, где будут сделаны еще более удивительные открытия, чем пар и электричество.