Песок сквозь пальцы - Дмитрий Матвеев
«Ты чего такой… щасливий?» Он притянул ее к себе, обнял одной рукой, вдруг охнул, отпустил. «Что?!» – «Да, похоже, еще и на правой большой палец выбил. Об руль, наверное». Она взяла руку, посмотрела: «Да, припухает. У Алексея есть мазь от ушибов, вечером надо намазать» – «Намажешь?» Он откинул волосы с ее лица, провел мизинцем по горящей щеке. – «Так, пациент, стоять, не дергаться. Раз выбрали такую ролевую игру, будем соответствовать. Значит, медсестричка и больной?» Он хмыкнул: «Та ни, не больной. Трошки раненый. Но выздоравливающий уже».
Она деловито заклеила ему ссадины пластырем, подмотала бинтом, вытерла и смазала йодом ногу. «Все, готово!» – «Спасибо, родная. Едем?» – «Едем»
«Все-таки педаль немного погнул при падении, – думал он, осторожно набирая скорость и приноравливаясь к слегка покосившейся педали. – Надеюсь, не отломится совсем, а то будет хохма – искать в пустыне шток да приматывать его скотчем к кроссовкам…»
Алексей с Региной ждали их на горочке, забеспокоились, когда увидели бинт на его руке. Он подъехал, доложился виновато.
Осмотрели велосипед, трещину в педали не нашли («Ну и славно!»), Алексей протянул ему эластичный бинт для фиксации пальца. Он намотал на руку, спел, фальшивя: «Голова повязана, кровь на рукаве, след кровавый стелется по сырой траве!» – «Та лучше б голову отломил, балбес! – махнула рукой в сердцах Регина. – Как жеж так умудрился?» – «Знаю-знаю теперь! – поднял он перевязанные руки. – Правило трех метров»
Через несколько километров вышли на перекресток, где Алексей стоял, глядя в навигатор и о чем-то напряженно думая. «Ну шо, любi друзi… Есть у нас два варианта – поехать налево, во-он туда, – он махнул рукой, – тогда нас ждет кратер Ха Гадол и Цветные пески. Но без воды. Или же поехать прямо, туда, через городок Димона, и выйдем мы на Йерухам, где тоже есть кемпинг и есть вода, но я там не был. Предложения?» И посмотрел, почему-то на него. Он пожал плечами, мол, всё равно. Богомила победно свернула темными очками: «Конечно, где вода! И Саша смоет все эти болячки, и мы помоемся!»
Поехали прямо. Дорога стала шире, они снова ехали рядом, и она говорила, глядя в спину ушедшей вперед Регины: «Ну и славно. Значит, и сегодня с комфортом, с туалетом и водой живем, спасибо свалившемуся Саше! А шо те пески нам? Шо мы, цветных песков тут не видели, чи шо?» Он улыбался…
…Город Димона проскочили по краю, тормознули только, чтобы услышать от Алексея информацию: «Городок в пустыне Негев. Тут живут в основном работники фабрик, что мы проезжали, ну, что перерабатывают продукцию Мертвого моря. Еще рядом ядерный центр расположен, говорят, что на нем разрабатывают ядерное оружие. Много живет выходцев из Эфиопии и из Союза. Считается глубокой провинцией, у евреев даже есть поговорка: «Симона из Димона», ну, про девиц, приехавших покорять Тель-Авив».
Регина дернулась и отвернулась, Богомила, сверкая очками подавила улыбку.
«Ай-ай, Алексей! – подумал он. –Экий ты бесчувственный и беспамятный. Прямо на больной мозоль наступил!»
Йерухам встретил их уже сумерками. Они спешились возле кафе, где толклась какая-то молодежь, сходили в туалет, умылись, набрали воды в опустевшие бутылки. У кафе на столике валялись местные буклеты на английском, он подобрал, сунул Богомиле, та попробовала перевести что-то про местные достопримечательности, но разобрали только, что где-то рядом находится знаменитый «Колодец Агари», возле которого ангел спас ее и сына Измаила, убежавших от Сарры. Колодец искать было некогда, а где тут кемпинг, Алексей не знал, эту часть маршрута, в обход Цветных Песков, он осваивал впервые. Им приглянулась пальмовая рощица, но Алексей ее забраковал: «Рядом с дорогой, шумно», махнул рукой к лесочку, что виднелся километрах в полутора от трассы. Покатили туда проселком, мимо отдельных домиков, сельской улочкой уходящих к горе. Оттуда же свернули ко второй рощице, вихляя по заросшему травой проселку.
«Предлагаю встать подальше, – сказал он, оборачиваясь на «частный сектор», глядящий на них бликами тесных стёкол. – А то, как бы на хозяина этого сада не нарваться…» И он зацепил ногой поливную трубу, тянущуюся к деревьям.
Проехали еще немного, углубившись в редкие деревья, слезли с велосипедов, осмотрелись. «Ставимся здесь», – махнул рукой Алексей и полез за горелкой.
Палатки они поставили быстро и молча, он помог Богомиле, потом подошел к Регине, помог ей. Велосипеды пристегнули к деревьям, попарно.
Перед ужином Богомила подошла к палатке, где возилась, раскладываясь, Регина, присела у входа, тронула ее за ногу: «Регина, ты меня извини. Я была не права, ляпнула, не подумав… Прости!» Та выглянула удивленно: «Та и ты меня извини, если шо. Забыли…» Он удивился такому замирению, особенно этому шагу Богомилы, и когда она подошла к своей палатке, он, укладывающий под тент все ценное, кивнул ей и улыбнулся: «Мир?» Она скорчила гримасу, пока никто не видел и сказала тихо: «Лучше худой мир…» Со стороны Регины донеслось озабоченное: «Э-э… Так мы, шо, опять переезжаем?» Богомила сделала большие глаза, глядя на него, он встал, подошел к Регине: «Давай с переездами оставим. Пусть как есть, ага?» – «Ну, как скажете…» – буркнула беззлобно Регина и полезла за чашкой к ужину.
…Ели в потёмках. Только уселись на траве, как от домов замелькал фонарик – кто-то ехал к ним на велосипеде. Встал метрах в ста пятидесяти, мальчишечьим голосом что-то спросил. В голосе дрожал то ли страх, то ли угроза.
«Опс! – сказал Алексей, прикрывая курткой пламя горелки. – Как бы нас отсюда не… того». Мальчик подъехал еще ближе, Богомила светанула на него фонариком, тот зажмурился, прикрылся рукой, снова испуганно повторил свой вопрос на незнакомом языке.
«We are tourists. We go on bicycles», – бросила ему в ответ Богомила. Мальчик снова что-то спросил, настойчиво ожидая, что ему ответят на понятном ему языке. «Переговоры зашли в тупик», – подумал он, когда напряженная Регина вдруг выкрикнула: «Хау… матч?» Мальчик, будто испугавшись, развернулся и помчался от них прочь.
«Что? Что ты сказала? – Алексей задыхался от сдерживаемого смеха. – Хау матч – что?» – «Да я откуда знаю!» – с досадой бросила Регина, но глядя на их физиономии тоже расхохоталась. Напряжение вылилось чуть ли не в истерику.
«Хау матч! – смеялся он, хлопая себя по коленке. – Регина, да тут сейчас все жители соберутся, после этого твоего вопроса! Придут собирать дань!»
Отсмеялись, доели супчик, потом сварили чай, все это время тревожно поглядывая в сторону домов. Там не было видно никакого шевеления, мальчик никого не вел, ни
