Александр Сорочинский - В таёжных дебрях Подкаменной Тунгуски
Используя последние данные астрофизики, на сегодняшний день установлено, что метеорит представлял собой шар почти стопроцентного ледяного состава, диаметром около пятидесяти метров, взорвавшийся на высоте сто – двести метров над землёй. Хорошо, что благодаря последним достижениям науки, мы получили достоверную информацию о подобных природных явлениях, но мне жаль, что оказалась несостоятельной теория о катастрофе инопланетного космического корабля, при посадке его на Землю!
Хотя и это ещё не окончательный ответ, потому что были экспедиции, которые установили, что одновременно с этим метеоритом в небе был какой-то техногенный объект, который мог менять траекторию своего движения на 90° и упал где-то под селением Байкит, в нижнем течении Подкаменной Тунгуски. Более того, оплавленные части этого объекта нашла специально снаряженная для этого поиска экспедиция (правда не с первого раза). Кроме этого, местные жители раз за разом рассказывают о регулярно появляющихся и зависающих над местом катастрофы самого метеорита НЛО, «летающих тарелках». В зону обследования экспедиций по изучению Тунгусского феномена включается уже практически вся долина Подкаменной Тунгуски и значительные территории в её окрестностях. Так что, скорее всего в недалёком будущем нас ждут здесь новые интересные находки и открытия.
После окончания сезона мы долго ждали вертолёт, но отлучаться было нельзя, так как в любую минуту он мог прилететь. Я очень хотел съездить на это всемирно известное место одной из вселенских катастроф. Но для этого нужно было не менее четырёх – пяти дней. Столько времени никто предоставить мне не мог, поэтому пришлось довольствоваться ощущением, что находился совсем недалеко от одного из знаменитейших мест на Земле.
Больше недели мы провели в фактории Ошарово перед заброской, так как каждый день выяснялось, что что-то не готово к отплытию нашей небольшой флотилии: то какой-то из лодочных моторов забарахлил, то одна из лодок дала течь, то мотобуры и буровой инструмент до конца не укомплектованы.
Теоретически тогда тоже можно было бы посетить место падения Тунгусского метеорита. Тем более что мы не были связаны ожиданием вертолёта, и можно было чувствовать себя свободнее во времени. Хотя я понимал, что практически это всё равно невозможно. Единственное обстоятельство, которое утешает, никто из сотрудников нашей экспедиции за три года не смог туда выбраться, потому что наш участок работ протягивался в сторону посёлка Байкит, к Енисею, в противоположную сторону от Ванавары и места взрыва Тунгусского метеорита.
Общую картину выположенной воронки от взрыва метеорита и её кальдеры я увидел лишь из иллюминатора вертолёта. Мы уговорили вертолётчика дать крюк и покружить над местом всепланетной катастрофы, зафиксированной всеми, действующими в то время, сейсмическими станциями мира. Сам-то он пролетал над этим местом множество раз. Воронка заросла травой и была заболочена. Деревьев в её центре не было. Ближе к кальдере (ободку верха воронки) начинались невысокие ели, довольно редко расположенные, для обычной тайги. Воронка была правильной округлой формы впечатляющих размеров – диаметром несколько километров. Вот собственно и всё, что можно рассказать после беглого визуального осмотра места взрыва из иллюминатора вертолёта МИ-4, кружащего на небольшой высоте.Эвенки – тунгусы
В один из дней подготовки отрядов к заброске, к нам пришли за оплатой жилья два эвенка – муж и жена. Они сдавали в аренду нашей экспедиции большой бревенчатый пятистенок. Это были два человека одетых в абсолютно одинаковые оленьи парки, в расшитых мелким разноцветным бисером унтах, оба курили трубки. У обоих представителей местной народности были серовато-коричневые сморщенные лица, похожие на печеное яблоко. Каким-либо образом определить их половую принадлежность и возраст не представлялось никакой возможности. Они молча сидели на стульях немым укором цивилизации, которую мы сюда принесли, даже не утрудившись подумать, не то что спросить их, нужна ли она им. Тем самым выбили у аборигенов из-под ног почву, лишив обычного жизненного уклада и прервав естественный путь их развития.
С приходом русских, эвенки, или тунгусы, как их раньше называли, начали активно бить белку, соболя, других пушных зверей в больших количествах, чем было необходимо для их потребности. Взамен получили, в первую очередь «огненную воду» – водку и спирт, далее по значимости: провизию, табак, карабины с боеприпасами, моторные лодки и разную мелочь, без которой обходились столетиями! С моторами аборигены так и не научились обращаться, и при малейшей поломке выкидывали их. Русские переселенцы подбирали, за час приводили в порядок, и успешно эксплуатировали дальше. Тунгусы же покупали новые «Вихри», благо денег у них было предостаточно, а тратить было особенно не на что.
У эвенков, в силу природных национальных особенностей, как и у американских индейцев, нет иммунитета на спиртное, поэтому все они от рождения – алкоголики. Ко времени моего появления на Подкаменной Тунгуске эвенков оставалось около двадцати пяти тысяч человек (на момент вхождения в состав России в 17 веке их насчитывалось 36 тысяч), и нация вымирала, в первую очередь от алкоголизма. Я уж не говорю про их деградацию. Если в доме появлялась водка, то её разливали поровну между всеми членами семьи, включая маленьких детей. Просто дети раньше пьянели и не могли участвовать в дальнейшей делёжке.
Эвенк на охоте © фото Виктора Загумённова
В ходе одной из таких попоек, два брата стали играть в войну. Им привозили и показывали иногда фильмы, в том числе и про Великую Отечественную войну. Один брат был «фашистом», а другой – «партизаном». «Фашист», как и положено по обычному сюжету кинофильмов, поймал «партизана» и повесил его. Насмерть!
Эвенкийских детей забирали на учебный год в школы-интернаты в близлежащие городки, потому что все дети в нашей стране должны были быть грамотными. Там они получали знания, абсолютно бесполезные для их дальнейшей жизни. А вот необходимые навыки и знания для вхождения в самостоятельную жизнь со своим историческим укладом, для успешного овладевания традиционными тунгусскими профессиями – оленевода или охотника, которые им могли дать только родители в процессе совместного проживания и деятельности, дети тунгусов недополучали.
Да и родители на время их учёбы лишались ценных помощников.
Воспитание и обучение эвенкийских детей шло вопреки здравому смыслу, вразрез с местным укладом жизни и деятельности этого народа, без учёта требований, которые предъявит жизнь к взрослому молодому тунгусу. Чаще всего после окончания школьного обучения родители вынуждены были начинать обучение своих взрослых детей необходимым жизненным навыкам. То есть, время обучения в школе было для них потерянным зря.
