Михаил Певцов - Путешествия по Китаю и Монголии. Путешествие в Кашгарию и Куньлунь
Несмотря на сильное падение рек Куньлуня, простирающееся в среднем по нашей барометрической нивелировке до
8 сажен на версту, скорость движения в них воды, при нормальной ее прибыли, едва ли превышает 8 верст в час или 7–8 футов в секунду, а быстрота движения первой воды, наполнившей сухие русла, по крайней мере вдвое менее. Такая умеренная скорость течения горных рек Куньлуня объясняется крайнею неровностью их русел, покрытых сплошь крупными камнями и усеянных во многих местах массивными валунами, замедляющими движение воды. В сухих же руслах, кроме этих препятствий, движение первой прибывшей воды замедляется еще тем, что она должна предварительно наполнять все углубления ложа, чтобы двигаться дальше.
В исключительных случаях, именно после сильных и продолжительных ливней в горах, когда уровень воды в горных реках поднимается до сажени выше нормального, скорость ее движения на поверхности достигает 18 футов в секунду или до 18,5 версты в час. Тогда только одни нижние слои воды, катящие по дну камни и даже массивные валуны, встречают сильное сопротивление, а верхние несутся беспрепятственно почти со скоростью паровоза.
Из балки реки Аксу караван поднялся в узкую долину этой реки и продолжал путь на восток по ее левому берегу. Верстах в 7 от устья Кубучи-дарьи Аксу принимает справа многоводный приток Кютэль-дарья с востока и выше слияния с ним течет уже с юго-востока на северо-запад в весьма узкой, но неглубокой балке, к которой спускаются с обеих сторон крутые горные склоны. Дорога, повернув на юго-восток, пролегает верст б по крутым косогорам левого берега Аксу, потом переходит на правый берег ее и, извиваясь то по косогорам, то по узким площадкам, выходит на урочище Отур-бу-лак, где мы остановились на ночлег. Река Аксу, текущая на этом урочище в плоских берегах, образует небольшой остров, покрытый порядочной растительностью.
Подходя к ночлежному месту, мы встретили партию наших рабочих, исправивших так хорошо дорогу на протяжении этой трудной станции в 13 верст, что мы прошли по ней беспрепятственно.
В окрестностях урочища Отур-булак встречаются порядочные альпийские пастбища, на которых летом откармливаются стада овец, пасомые таглыками. Пещерные жилища этих пастухов рассеяны по всем горным пастбищам и расположены повсюду на берегах речек или у источников, из которых таглыки и их стада пользуются водой.
Ущелье реки Кубучи-дарьи в Куньлуне
В горах бассейна реки Аксу водятся горные бараны и их смертельные враги — барсы, похищающие иногда у таглыков овец. Но коренным местопребыванием этих животных служит совершенно безлюдная и труднодоступная горная область реки Кубучи-дарья, в которую проникают только отважные гор-цы-охотники.
Горная вода на урочище Отур-булак пришла почти 2 часами раньше, чем на предыдущем ночлежном месте, и притом в меньшем количестве, но подвигалась также стеной около фута высоты.
С урочища Отур-булак мы прошли версты 3 по косогорам левого берега Аксу, текущей выше его уже в плоских берегах; потом, повернув круто почти на восток, следовали большую часть перехода в этом направлении. Долина реки Аксу от поворота резко изменяется: дно ее становится совершенно плоским, а бока состоят из весьма крутых и высоких обнаженных утесов темного цвета, блестящих на солнце и придающих этой бесплодной долине печальный вид. Ровное дно ее, покрытое повсюду мелкой галькой, гравием и дресвой, вовсе лишено растительности и только в редких местах, где река отложила маленькие островки глины, оно поросло злаком из рода Lolium. Сама же Аксу то скрывается в рыхлом грунте своей пустынной долины, то выходит на дневную поверхность.
В конце перехода мы повернули круто на юго-восток и, перейдя в каменистую часть долины, остановились ночевать на урочище Баши-булак. Тут на небольшом островке, покрытом мирикарией, полынью и злаком Lolium, животные нашего каравана в последний раз насытились подножным кормом, который далее на пути повсюду очень плох.
На урочище Баши-булак находится минеральный ключ, а верстах в 3 ниже его другой, более многоводный, минеральный источник, называемый Еган-булак, бьет из расселины скалы. Вода в обоих источниках кисло-соленая, а температура ее была в то время 6,7° Цельсия.
На следующий день мы продолжали путь к юго-востоку сначала по неширокой каменистой долине той же реки Аксу. На б-й версте наш караван оставил эту реку, текущую в верховьях с востока на запад из снеговых гор, и направился по ее левому многоводному и длинному притоку Ка-раташ-дарья. Долина ее отличается уже иным характером: она значительно шире пройденной долины реки Аксу, но уступает ей много в глубине; относительная высота ее окраинных гор, по мере поднятия долины в юго-восточном направлении, постепенно уменьшается, а самые горы становятся мягче, и обнажения на них встречаются уже гораздо реже, чем в долине Аксу. Весьма отлогие предгорья их, покрытые щебнем и дресвой, склоняются медленно к широкому галечному ложу речки Караташ-дарья, обрываясь к нему крутыми, но невысокими берегами. Долина Караташ-дарьи и ее окраинные горы, покрытые лишь кое-где жалкими, приземистыми кустарниками, пустынны и безмолвны: на всем пути по ней мы не видели ни одного живого существа. Через широкие боковые ущелья показывались вдали снеговые вершины мощных лучей Куньлуня, замыкающих область реки Аксу с северо-востока и юго-запада.
В 20 верстах от урочища Баши-булак мы приблизились к самому гребню Куньлуня, прорванному в этом месте узкой долиной речки Караташ-дарья. Она получает начало на южном склоне окраинного хребта, пробегает немного по Тибетскому нагорью, а потом прорывается на северо-запад через углубленную седловину гребня Куньлуня. Перед седловиной дорога поворачивает на восток и направляется по узкой долине верхней Караташ-дарьи, имеющей сильное падение. На востоке эта долина маскируется двумя заходящими друг за друга горными мысами прорванного ею гребня Куньлуня, так что путнику, поднимающемуся по ней с запада, она представляется замкнутою с восточной стороны крутой недоступной седловиной помянутого гребня. В действительности же между горными мысами его, расположенными уступом, остаются широкие ворота, через которые стремится речка Караташ-дарья с Тибетского нагорья.
Пройдя через эти ворота, мы продолжали путь по долине, которая выше них значительно расширяется и направляется по-прежнему почти на восток. В широком ложе речки Караташ-дарья тут лежали еще местами большие глыбы льда, образовавшиеся, по всей вероятности, осенью и не успевшие растаять до 20 июня. С северной стороны долина верхней Караташ-дарьи замыкается гребнем Куньлуня, быстро повышающимся от помянутой седловины в восточном направлении и вскоре восходящим за предел снеговой линии. Крутое южное предгорье его, сплошь усеянное белой галькой, прорезано многими лощинами, по которым стремятся в Караташ-дарью ручьи. С юга описываемую долину окаймляет оригинальный песчаниковый луч Куньлуня, отделяющийся от его гребня близ помянутых горных ворот. Северный склон этого любопытного кряжа, оканчивающегося тупым мысом на Тибетском нагорье, почти совершенно отвесный, и у подножья его лежит масса огромных оттор-женцев, сорвавшихся с высоты и продвинувшихся местами сажен на 200 от подошвы кряжа. Южный же, весьма пологий склон его, обращенный к Тибетскому нагорью, совершенно плоский, как крыша, и изборожден кое-где лишь ничтожными рытвинами.
