Михаил Шевцов - Дорога в Ауровиль
Бесконечные сувениры представлены фенечками и украшениями, курительными принадлежностями в ассортименте и прочими симпатичными кустарными поделками. Изредка попадаются музыкальные инструменты вроде барабанов и флейт.
В особо живописных местах цепь прилавков прерывается, чтобы уступить место небольшому ресторанчику, манящему запахом тандура[20], запотевшими бутылками пива на столах, прохладой затененной веранды с вращающимися под потолком вентиляторами и написанным мелом на черной доске меню, обещающим разнообразие свежайшей рыбы и креветок всяческих размеров.
Рынок, собственно, и был первой целью нашей вылазки. Впрочем, тропа эта довольно живописна сама по себе. То есть можно совмещать полезный шопинг с приятным осмотром окрестностей.
Длинная полоса песчаных пляжей в этом месте заканчивается. Каменистый берег круто спускается к воде, бьющейся пенистыми волнами между высокими шхерами. Вода здесь необычного цвета – странная смесь темно-синего со светло-голубым. Несколько таких маленьких бухт идут подряд, похожие на бассейн с искусственной волной в аквапарке.
Справа, по всему склону зеленого холма, почти от берега и до самой вершины, угадывающейся где-то далеко, бесконечными террасами жмутся друг к другу дома и гестхаусы. Несколько домов стоят слева, ниже тропы, у самого моря. Большинство же облепили верхнюю часть холма. Никакого единого архитектурного решения здесь и в помине нет. Все это нагромождение разноцветных двух– и трехэтажных строений с непременными двориками и крутыми каменными лестницами между ними похоже на собранный без всякого плана конструктор «лего». Виднеющиеся там люди тоже кажутся игрушечными. Весь этот дикий туристический комплекс немного напоминает бразильские фавелы.
Яркий свет проникает через навесы и ложится на рыночные ряды контрастными пятнами.
Торговцы, как и везде в туристических местах Индии, неизменно, словно заклинания, повторяют одни и те же фразы:
– Very good price! Look! Looking is free! Very good quality! [21]
Когда от пестрящих на солнце рубашек и платьев уже начинает рябить в глазах, рынок, наконец, заканчивается. Склон холма уходит от берега в сторону, и открывшееся пространство являет нам совершенно волшебную картину.
Неширокий золотой пляж расстилается прямо от наших ног и уходит вдаль к покрытым пушистым зеленым ковром холмам, затуманенным легкой дымкой. Яркие пальмы пробиваются через полупрозрачные легкие облачка, цепляющиеся за склоны. Слева – синее море, обрамленное широкой белоснежной каймой прибоя, тянется длинной дугой к далекому лесистому мысу. Волны набегают на берег и откатываются назад белоснежной пеной, напоминающей о шампанском. Такой же дугой вдоль ровного мокрого песка выстроилась шеренга лежаков с тентами. Справа – еще несколько рядов лежаков стоят уже у берега пресного озера, блестящего темной гладью неподвижной воды. Лежаки, как и приткнувшийся у озера шек, все-таки портят этот абсолютно пиратский пейзаж.
На пляже нас сразу встречают две молодые девочки в красивых сари, обвешанные лунги и связками бус на продажу. Старшая просто красавица. На вид ей лет четырнадцать. Серьезным выражением лица она старательно подчеркивает важность своего бизнеса. Вторая, года на два младше, стоит чуть сзади и смущенно улыбается.
Старшая подходит ко мне. У нее действительно свой прием завоевывать клиента. Вместо обычных причитаний о качестве своего товара она спрашивает:
– Как тебя зовут?
Я называю свое имя. Она протягивает мне розовую ладошку и представляется:
– Лакшми.
Морджим
Мы на пляже. Солнце начинает готовиться к закату. Ольга вытянулась на лежаке бронзовым Тутанхамоном. Арсен с волнением смотрит на снующие в море рыбацкие баркасы:
– Надо ехать на рыбный рынок за креветками. Вон их уже везут…
Неподалеку от нас смуглые рыбаки складывают сети около своей лодки.
По мостику через речку к пляжу приближается замотанный пледом Дима. Он проходит мимо нас с отсутствующим взором.
– Дим, ты как? – окликаем мы его.
– Решил искупаться, но плавки забыл, – говорит Дима, не оборачиваясь. – Пойду отойду немного, чтобы никого не смущать.
Он идет дальше, поравнявшись с лодкой скидывает плед и с каким-то странным протяжным звуком легкой трусцой бежит к морю. Его большое красное тело колышется крупными волнами снизу-вверх. Яркие белые ягодицы, словно ходики, болтаются в такт шагам.
– Красавец! – восхищенно говорит Арсен.
Индийские рыбаки замирают у своих сетей.
Второй день подряд на пляж приходит уникальная пара не то англичан, не то немцев – мужчина и женщина лет за пятьдесят. Они располагаются в стороне от лежаков, на травке. У мужика в руках длинная бамбуковая палка. Как только к ним приближается кто-нибудь – официант, торговки, собаки, – мужик начинает азартно отмахиваться палкой от непрошеных визитеров. При этом он подпрыгивает, делает страшное лицо и становится очень похожим на обезьяну.
– Им надо транспарант написать, – сказала Ольга, – и втыкать рядом: «No dogs! No indians!»
Через день после экскурсии в Арамболь мы решили посетить места, лежащие к югу, взяли такси и доехали до Морджима. В этой деревне есть маленький, но очень хороший ресторанчик «Морской конек». Он стоит на некотором удалении от пляжа, а потому цены в нем низкие до смешного. Мы хотели там позавтракать, но судьба в этот раз не была к нам благосклонна – ресторан оказался закрытым по неизвестной причине.
Отпустив такси, мы прошлись по деревне. Морджим – интересное место. В отличие от остального прибрежного Гоа, населенного католиками, здесь затаился индуизм. Из-за деревьев появляются маленькие храмы, на стенах нарисованы свастики. Если внимательно посмотреть на здешний быт, можно заметить, как он разительно отличается от остальных деревень: большие дворы, чисто, мало транспорта. Здесь почти нет пыли – воздух всегда чист и свеж.
Дойдя до перекрестка, мы увидели множество указателей на русском языке, извещавших о всевозможных услугах, предназначенных для наших соотечественников: «“Антоновка" – соки и воды», «Интернет-крыша “Связист"», «Пионерский лагерь для взрослых “Наша Раша"».
По дороге, ведущей к пляжу, мы подошли к дому, в котором я жил два года назад. Хозяева, узнав меня, радостно заулыбались.
Во дворе Ольга протянула Арсену фотоаппарат, чтобы он сфотографировал ее у наряженной рождественской елочки.
За домом, между деревьями блестит река Чапора – ее широкое устье в этом месте больше напоминает морской залив. Мы прошли через небольшую рощу и вышли на набережную, где одна из пальм, изогнувшись, одиноко зависла над водой.
