Евгений Габуния - На исходе ночи
Могут возразить: знаменитый чешский писатель посетил Британские острова давно, более 50 лет назад, и с тех пор кое-что могло перемениться. К лучшему, разумеется. Вероятно, что-то и изменилось. Но так же верно и то, что нет народа в мире более консервативного, чем англичане, когда дело идет о национальных традициях, привычках, складывавшиеся веками, а вкусы вообще меняются очень медленно, если меняются вообще. Сами же англичане, когда заходит речь об их кухне, делают упор на то, что они стремятся выявить натуральный вкус продуктов. Ну что ж, им, как говорится, виднее. Пусть себе выявляют, лишь бы нравилось. Но какой все же «натуральный вкус» можно обнаружить в приятном, нежно-салатового цвета мороженом, если оно пахнет ментолом? Или что можно сказать о горчице, которая совсем не горькая, а коричневый тростниковый сахар — не сладкий? Или… Однако, я думаю, достаточно об этом предмете, тем более, что сами англичане не отрицают, что их кухня примитивна, и не делают из еды культа.
День пятый
оказался последним днем пребывания в Ковентри. После завтрака (континентального!), распрощавшись навсегда с комфортабельным «Новотелем», едем в Лондон, но уже другой дорогой — через Виндзор. Погода же отнюдь не континентальная, а типично английская. Мелкий дождик, кажется, не переставал со вчерашнего дня. Впрочем, мы уже к нему привыкли, как привыкли к безлюдному пейзажу сельской Англии, по которой сейчас проезжаем.
Виндзорский замок, как и положено всякому уважающему себя замку, а тем более королевскому, стоит на холме. Над всеми его краснокирпичными древними стенами доминирует высокая Круглая башня с королевским штандартом. Этот штандарт никогда не опускается, даже если в стране объявлен национальный траур, ибо приспущенный флаг означает сдачу врагу (разумеется, гипотетическому). В самом деле, многоязыкие толпы туристов всех цветов и оттенков кожи, судя по всему, настроены мирно, вооружены лишь фото- и кинокамерами и отнюдь не собираются брать приступом эту королевскую резиденцию. Но… традиция есть традиция.
Дань этой традиции — и стражник, марширующий взад и вперед перед высокими чугунными воротами, ведущими в двухэтажные, собственно королевские апартаменты, где Елизавета II с семьей проводит весенние месяцы. Наверное, правильнее было бы назвать солдата на посту часовым, но язык как-то не поворачивается называть таким обыденным словом рослого молодца в огромной медвежьего меха шапке, серой шинели, щегольски перехваченной белой блестящей портупеей и автоматической винтовкой в руках. Печатая по каменным плитам шаг, он проследовал вдоль ворот, скрылся за каменной стеной, возвратился, потоптался на месте, с силой ударяя начищенными до блеска ботинками о брусчатку, развернулся — и снова в путь. Молодое, почти мальчишеское лицо под нацеленными объективами фотокамер невозмутимо и сосредоточенно. Он словно не замечает ни объективов, ни любопытных глаз. А я не могу отделаться от крамольной мысли, что именно на нас, туристов, и рассчитан этот церемониал, наивный, даже детский и потому чем-то трогательный.
На иной, торжественный и серьезный лад настраивает часовня св. Георгия в Виндзорском замке, построенная в конце XV — начале XVI веков в так называемом перпендикулярном плане. В ней все устремлено вверх, к богу. Резной потолок искусно повторяет узор розы — национального цветка англичан. Как следует рассмотреть его можно лишь глядя… вниз, в специальное зеркало, которое как бы приближает, увеличивает резные переплетения узоров.
Слабый, неверный свет, проникающий через витражи, бросает цветные блики на усыпальницы британских монархов. Молитвенно сложив руки на груди, покоятся изваянные из белого мрамора Георг V и его супруга. В ногах у короля в вечной скорби застыл мраморный лев, у королевы — лошадь. Покой Эдуарда VII охраняет его верный и любимый друг — собака Цезарь. Лишь на могиле Георга VI, отца ныне царствующей Елизаветы II, нет никакого памятника — только скромная плита. Такова была воля покойного.
В часовне св. Георгия происходит церемония посвящения в рыцари ордена Подвязки. С высоких хоров свисают рыцарские штандарты, разукрашенные изображениями животных и птиц; среди этой пестрой фауны больше всего львов. Рыцари, как видно, отдают предпочтение все-таки царю, хотя и зверей. В настоящее время здравствуют 26 рыцарей этого весьма необычного для нашего слуха ордена.
Они каждое воскресенье должны собираться в часовне для молитвы вместе с королевской семьей. Так велит традиция. Однако она не всегда соблюдается, и рыцари часто присылают своих представителей.
Учреждение ордена восходит к королю Эдуарду III. Однажды на балу у одной дамы (и надо же случиться такому!) упала с ноги подвязка. Придворные, естественно, стали посмеиваться над несчастной, отпускать всякие там шуточки и т. п. Благородный король Эдуард рыцарски вступился за честь дамы, галантно поднял эту принадлежность дамского туалета, пристыдил насмешников и добавил, что когда-нибудь они будут считать величайшей честью быть удостоенными ордена Подвязки с большой буквы. Так оно и произошло. Король учредил орден, одним из знаков которого является лента, завязываемая под коленом, и теперь он считается одной из самых почетных наград в Британии.
Я написал «одной из самых почетных наград» не случайно, потому что читатель, конечно, слышал и о другом высоком и необычайном ордене. Конечно же, автор имеет в виду орден Бани. Все мои попытки установить, какой же орден, так сказать, «главнее» окончились неудачей. Этот вопрос оказался чересчур трудным для моих английских собеседников и даже для всезнающей Вайлори. Однако же я склоняюсь к мысли, что орден Бани «главнее», ибо посвящение в рыцари этого ордена производится в Вестминстерском аббатстве, том самом, где коронуют монархов.
Покинув древние стены Виндзорского замка, турист сразу попадает в XX век. О нем живо напоминают возбужденные толпы путешественников со всех концов света и… огромные тяжелые «Боинги», с ревом проносящиеся над головой. Неподалеку расположен аэропорт. Такое соседство приносит немало беспокойства королевской семье, и после долгих переговоров авиакомпании согласились изменить курс своих лайнеров. Только две продолжают упорствовать, не знаю уж, по какой причине. Вот и летят самолеты, оглашая шумом двигателей королевские покои. Когда об этом узнал один человек (ну, конечно же, американец!), он простодушно спросил: почему же построили королевский дворец так близко от аэродрома?
Рассказывая эту забавную историю, Вайлори весело улыбается. Видно, ей нравится анекдот, высмеивающий «этих наивных, грубоватых, необразованных янки». Вообще, как можно заметить даже во время короткого пребывания в Англии, англичане любят подшучивать над своими младшими собратьями или, если пользоваться политической терминологией, «старшими партнерами». Впрочем, не сомневаюсь, что и у американцев хватает анекдотов о «чудаках-англичанах».
