Соленый ветер. Штурман дальнего плавания. Под парусами через океаны - Дмитрий Афанасьевич Лухманов
Это было так, как бывает только во сне… Не верилось, что твое судно проходит мимо тебя…
Я остановил греблю, и с минуту мы все смотрели на плывший мимо нас корабль.
Затем снова взялись за весла, зашли вперед, потом спустились под корму, и я снял корабль и спереди, и сбоку, и сзади.
Как жаль, что обычная фотография не может передать красок! Как жаль, что я не мог одновременно снять и «Товарища», и свою шлюпку…
Какая это была красота!
Как плавно и мирно, но могуче дышали и океан, и паруса, и самый корабль! Как впились в него горящие глаза моих молодых гребцов! Как напрягались и дышали мускулы на их почти неприкрытых молодых, действительно похожих на бронзу телах! Как то высоко вздымалась, то опускалась, буквально, купаясь в лазури, наша ослепительно белая шлюпка…
Через четверть часа сон кончился.
Шлюпка была поднята на место и закреплена, разбуженное неожиданностью маневра и зрелища возбуждение улеглось, обычная жизнь корабля вошла в норму.
Я сказал: «Обычная жизнь корабля вошла в норму», но я еще очень мало сказал об этой обычной жизни.
Прежде всего, на берегу, в городе есть дни и ночи. Днем люди работают, служат, торгуют, занимаются своими делами. Ночью одни веселятся, другие отдыхают. Но день и ночь всегда разделены резкими гранями.
В море нет строгих граней между ночью и днем. В море есть только сутки. Сутки и вахты. Вся жизнь разделена на четырехчасовые клетки, а весь экипаж на три вахты. И если ничто не нарушает «нормальной жизни», никакие экстраординарные случаи не требуют участия в работе всего экипажа, не требуют так называемого аврала, то каждый, независимо от времени дня или ночи, четыре часа «стоит на вахте», то есть работает или принимает участие в управлении кораблем, а восемь часов находится «под вахтой», то есть отдыхает.
Для того, чтобы вахта «переходила», то есть одним и тем же людям не приходилось нести вахту в одни и те же часы, время от четырех часов пополудни до восьми часов вечера разделяется на две «полувахты».
Один только капитан не имеет на корабле определенных часов службы, — он на службе всегда. Знание моря и корабля само диктует ему время, когда он должен непрерывно бодрствовать или когда он может отдыхать. Ответственность за судно и за жизни людей экипажа не снимается с него никогда.
На корабле ведется два учета времени, — общий — двадцатичетырехчасовой и повахтенный — четырехчасовой. В месте, где сосредоточено управление кораблем, то есть где-нибудь поблизости штурманской рубки, висит небольшой колокол. В старые годы, когда еще не умели делать пружинных часов, и все часы делались с маятниками, на кораблях употребляли стеклянные песочные часы — «склянки». Около колокола подвешивалось две склянки — получасовая и четырехчасовая. Около них ставился часовой. Как только последняя песчинка получасовой склянки пересыпалась из верхнего отделения в нижнее, часовой ударял в колокол, перевертывал склянку и подвешивал ее за противоположный конец. Таким образом, он отбивал одну, две, три… восемь склянок. К моменту восьмой склянки песок из верхнего отделения четырехчасовой склянки должен был тоже весь пересыпаться в нижнее отделение, и обе склянки переворачивались и перевешивались часовым одновременно. С переворотом большой склянки начинался новый счет боя в колокол бил опять от одного до восьми.
Давно уже пружинные часы заменили неуклюжие песочницы, но традиционный колокол продолжает висеть на обычном месте, и один из вахтенных матросов, на обязанности которого лежит наблюдать за часами, каждые полчаса «отбивает склянки» в маленький колокол.
На баке (носовая часть) висит другой, сравнительно большой колокол, и другой матрос — «впередсмотрящий», — обязанный зорко следить за горизонтом и немедленно докладывать вахтенному начальнику обо всем, что он увидит, «репетирует» каждую склянку в большой колокол. Ночью, перед тем, как отрепетировать склянки, он обязан оглядеть, хорошо ли горят отличительные огни корабля, и, отбив склянки, громко кричать: «Огни горят ясно!»
Таким образом, всякий член экипажа всегда знает, более или менее точно, который час, а вахтенный начальник получает гарантию в том, что впередсмотрящий не дремлет.
Если вы заглянете в вахтенный журнал корабля, то увидите в нем запись всех событий по двадцатичетырехчасовому исчислению времени, но если вы спросите вахтенного макроса, который час, то он вам ответит: «шестая склянка на исходе» или «третья склянка вначале», или «сейчас семь склянок должны пробить».
За четверть часа до восьми склянок рассыльный будит очередную подвахту криком: «Такая-то вахта, на вахту!»
С последним ударом восьмой склянки, обе вахты выстраиваются на палубе, и новый вахтенный начальник, вместе со сменяющимся, проверяет людей по списку. Затем, если есть какая-нибудь работа, «полуаврал», которую не под силу выполнить одной вахте, она быстро выполняется сменяющимися и сменяющими, после чего раздается команда: «Рулевых и впередсмотрящего сменить, подвахтенные вниз!» С этими словами новая вахта вступает в свои обязанности.
Работа на корабле начинается рано, с четырех часов утра. Прежде всего надо затопить камбуз, налить пресной воды в кипятильники для утреннего чая и в дежурную расходную цистерну, приготовить на целый день топливо для камбуза и брандспойт для утренней мойки палубы. С рассветом начинается мытье палубы и утренняя уборка корабля, которые обычно должны быть закончены к подъему флага, к восьми часам утра.
Разумеется, если обстоятельства плавания заставляют во время вахты ставить, убирать или делать какие-нибудь маневры с парусами, то другая работа откладывается.
Вахту, которая должна вступить в восемь часов утра, будят за три четверти часа, чтобы она успела позавтракать. Восемь часов утра — торжественный момент на корабле: наверх выходит капитан. Он принимает рапорты от вахтенного начальника, старшего преподавателя и врача. В восемь часов торжественно подымается кормовой флаг.
С восьми до двенадцати часов дня, если позволяет погода, чинят паруса, снасти, скоблят, красят, чистят. В половине двенадцатого обе подвахты обедают. Вахта же, стоявшая до полудня, обедает после смены. Перед полуднем назначенные на штурманскую практику ученики выходят на ют с секстанами и по меридиональной высоте солнца определяют широту места. Кроме того, широту и долготу места судна определяют по способу Сомнера: утром и вечером по солнцу, а ночью по звездам. От полудня до двух часов в жарком климате назначается отдых, нарушаемый только работами по управлению судном. При обыкновенных условиях от двенадцати до четырех часов продолжаются судовые работы, от четырех до шести — идет вечерняя уборка корабля: относят на место инструменты, краски, кисти,
