Соленый ветер. Штурман дальнего плавания. Под парусами через океаны - Дмитрий Афанасьевич Лухманов
29 мая 1926 года я неожиданно получил из Москвы телеграмму: мне предлагали взять под команду парусник «Товарищ», который должен был совершить учебное плавание из Мурманска в Аргентину.
Эта телеграмма выбивала меня из колеи. Мне жаль было отрываться от техникума, который рос и креп на моих глазах, пугала большая ответственность, пугал мой возраст — мне было почти шестьдесят лет.
Мне ясно представлялись все трудности похода. Я знал, что экипаж укомплектован северными моряками. Поморы — мужественные моряки и великолепно управляются с парусами на своих елах, ботах и маленьких шхунах; но ведь «Товарищ» — не «шхунка», а большой четырехмачтовый корабль. Наконец, я знал, что самое судно после полученной им последней жестокой трепки в Северном Ледовитом океане находится далеко не в блестящем состоянии и требует основательного ремонта. Тем не менее я согласился и принял на себя командование «Товарищем».
В Мурманске
Трудно выискать более унылые места, чем те, по которым пролегает путь из Ленинграда в Мурманск.
Мелкий корявый лес, тундра, гранитные валуны. Холодно, несмотря на конец июня. Мелкий упорный дождь. На станциях пусто. Оживление только у нашего вагона-ресторана, который бойко торгует на всех станциях, снабжая их буфеты и местных жителей побогаче ленинградскими продуктами и пивом, пивом без конца. Пиво от нас увозят ящиками.
Со мной едет пятнадцатилетний мальчик Андрюша. Я взял его юнгой на «Товарищ». Он страстный любитель моря. Пусть поплавает с годик и поступит в техникум уже со стажем. Хотя в душонке и щемит немного от разлуки с матерью и от неизвестного будущего, но он бодр, счастлив и болтает без конца.
А вот у меня на душе тоскливо, неприветливо, холодно…
Большую ответственность взял я на себя, согласившись принять под команду «Товарищ».
За последние дни я хорошо познакомился с историей этого корабля.
«Товарищ», бывший «Лауристон», большой стальной четырехмачтовый барк, построен в Ирландии в Бельфасте в 1892 году. В начале мировой войны он, вместе с другим таким же судном «Катанга», был приобретен русским правительством, разоружен и работал как морская буксирная баржа в Белом море. За все время Гражданской войны «Лауристон» и «Катанга» стояли без дела. Наконец в 1923 году одно из этих судов было решено превратить в учебное и отправить в дальнее плавание.
Осмотрели, согласно этого плана, оба судна. «Катанга» оказался значительно более мореходным кораблем, но «Лауристон» более прочным и лучше сохранившимся.
«Лауристон» вновь вооружили сборным такелажем с него и с «Катанги» и переименовали в «Товарищ». Приспособление корабля для учебных целей выразилось в том, что во второй палубе выгородили небольшое пространство и устроили там сорок разборных коек. Это обошлось, конечно, недорого, но было немножко маловато для того, чтобы превратить старое, запущенное, наспех вооруженное парусное судно в учебный корабль.
Половину лета 1924 года «Товарищ» стоял у набережной Васильевского острова в ожидании груза и капитана, который взялся бы водить это судно по океанам.
Во второй половине лета, взяв груз железного лома, «Товарищ» ушел за границу под командой капитана К.
Совторгфлотские дельцы наивно рассчитывали, что за границей он легко получит груз в один из портов Австралии или Индии и, сделав «небольшой» ремонт, отправится в кругосветное плавание.
Рейс кончился скандалом. Иностранные фрахтователи отказались доверить свои грузы судну, давно вычеркнутому из регистровых списков Ллойда как мореходный корабль. «Товарищ» был деклассирован как судно, превращенное в баржу и не подвергавшееся периодическим осмотрам и ремонтам.
Возобновление утерянного международного класса путем капитального ремонта под наблюдением инспекторов Ллойда стоило страшно дорого. На такой ремонт не было соответствующих ассигнований.
Решено было вернуть судно в Ленинград с грузом угля для портовых надобностей, поставить на зимовку и начать срочные хлопоты об ассигновании сумм в иностранной валюте на его ремонт.
После этого решения капитан К. ушел с корабля и остался в Англии.
«Товарищ» вернулся в Ленинград под командой старшего помощника.
Я был на судне после его возвращения, но дальше сходней не пошел. Там царило разливанное море дешевого фальсифицированного германского рома. Весь корабль был пьян.
Зима 1924/25 годов ушла на исхлопотание ассигнований на ремонт и переписку с иностранными судостроительными заводами.
11 июня 1925 года «Товарищ» вышел на капитальный ремонт в Киль.
Капитаном корабля был назначен некто С., долго служивший на парусных учебных судах в царское время и прекрасно знающий свое дело. Со стороны знаний и опытности трудно было найти лучшего капитана для учебного корабля, но… С. не ужился с учениками и был снят с судна в Киле.
Его заменил старый седобородый капитан Т.
Т. был малообразованный, очень покойный, очень себе на уме, молчаливый, плохо говоривший по-русски латыш.
Старший и второй помощники никогда не плавали на парусном корабле, третий плавал матросом и только четвертый прослужил одну навигацию помощником на маленьком парусном шхуно-барке в Азовском море.
Ремонтом заведовал главным образом боцман, и ремонт был сделан так, чтобы, что называется, «отбыть номер». Ни о каких перестройках и улучшениях, конечно, не могло быть и речи. А если добавить к этому, что боцман от старости был настолько слеп, что с палубы не видел людей на реях, то можно себе достаточно ясно представить, какой «капитальный» ремонт получил «Товарищ».
Однако, если слово «капитальный» производить от слова «капитал», то ремонт был достаточно капитален для того, чтобы немцы занесли «Товарищ» в регистрационные списки и присвоили ему класс германского Ллойда.
Пока «Товарищ» ремонтировался, Москва торопила берлинское представительство Совторгфлота с приисканием для него груза в какой-либо отдаленный порт.
Груз был найден — гранитные кубики для мощения улиц, из шведского порта Лизекиль в Росарио в Аргентину, на общую сумму фрахта около 23 тысяч рублей на наши деньги.
Что думали берлинские представители, соглашаясь на эту фрахтовку, трудно сказать.
Порт Росарио лежит на реке Парана в 600 километрах от берега моря. Глубина фарватера на перекатах при нормальном уровне воды — 22 фута. Осадка «Товарища» в полном грузу около 23 футов. Дойти под парусами не только до Росарио, но даже до Буэнос-Айреса, который лежит в устье Лаплаты, образующейся от слияния рек Параны и Уругвая, корабль размеров «Товарища» не может. Во что обойдется буксировка большого, глубоко сидящего корабля 600 километров вверх по реке, неизвестно.
Но это, конечно, все «пустяки». Ремонт «Товарища» был сделан, судно получило класс; груз в отдаленный южно-американский порт найден, — задание Москвы выполнено на 100 %.
2 декабря
