Иржи Ганзелка - Там, за рекою, — Аргентина

Светлячок воздушного замка неслышно бежит между небом и землей назад, в царство грез.

РЕВОЛЮЦИЯ ПЕСЕН И ТАНЦЕВ

От Рио-де-Жанейро до Сан-Паулу по шоссе ровно 500 километров.

В 1908 году граф Лесдайн, совершая свое знаменитое путешествие на автомобиле, покрыл это расстояние в рекордное время — за 37 дней.

Теперь хорошая машина проходит этот же путь за 8 часов — при условии, если шоссе сухое. После тревожных сообщений о наводнениях в провинции мы должны были рассчитывать часов на шестнадцать.

В 200 километрах от Рио-де-Жанейро на нас обрушился тропический ливень. Горы потонули в потоках воды, фонтаны жидкой грязи обдавали нашу «татру» всякий раз, как только мы обгоняли какую-либо машину. За Таубате путь нам преградила колонна автомобилей. Они застряли на раскисшей дороге, закупоренной увязшим грузовиком.

Лишь в 50 километрах от Сан-Паулу начинается мощеное шоссе. Встречные машины — одна за одной — слепят уставшие глаза полным светом фар. Наш сегодняшний путь мы завершаем уже ночью, изнуренные ездой по дорогам, превратившимся в болота. Глаза болят. Но бразильские водители не имеют обыкновения гасить при встрече фары. Они прекрасно знают свою дорогу и гонят на полном ходу, чтобы на этом единственно приличном участке наверстать время.

— Тормози!..

Поздно. Впереди, в нескольких метрах от нас, посреди мощеного шоссе неожиданно оказалась широкая рытвина, за ней — груда булыжника. Прыжок передними и задними колесами в песок, звон разбитого стекла. От буфера разлетелись в стороны камни, и «татра» остановилась как вкопанная.

Нигде перед этой прорехой в дороге нет даже и намека на какие-либо предупредительные знаки. По мнению бразильской дорожной администрации, это было бы проявлением излишней чуткости по отношению к водителям. Разворотить 10 метров дороги — до самой середины проезжей части, сложить из камней пирамиду и уйти восвояси. А зачем же еще предупредительный знак или красный свет?

— Это у нас в Бразилии не принято, — объясняет шофер, который подъехал и остановился за нами минутой позже. — Ни одно страховое общество все равно ничего бы не выплатило вам. В страховых гарантиях категорически исключены все случаи, когда причиной аварии бывают ямы на дорогах. А эта ямка что надо! — добавляет он.

Мы были уверены, что на этот раз у машины не осталось ни одной целой рессоры. А в каком состоянии управление, картер, кузов, аккумулятор, фары? Нам даже думать не хотелось, сколько ран так неожиданно получила «татра».

Постепенно мы раскидали рассыпавшуюся груду камней перед машиной. Но на песке под «татрой» не оказалось ни следов масла, ни капель кислоты из аккумуляторов. Ребра двигателя остались нетронутыми, рессоры в полном порядке. Только разбитая фара, помятый передний буфер, капот и правое крыло.

— У вас, случаем, не бронемашина? — улыбнулся человек в очках, один из тех любопытных, что остановились впереди. — Если бы такое произошло с моим «понтиаком», меня бы пришлось до самого Сан-Паулу тащить краном, как котенка…

И вот уже снова шуршит под колесами дорога. Едем мы медленно, так как у нас горит только левая фара, а средняя вспыхивает лишь по временам.

— Хорошо еще, что полчаса назад дорожная полиция в Жакареи пожелала нам счастливого пути. Полюбуйся-ка!

Прямо перед нами в темноте показался паровой каток, занявший больше половины дороги. Он беспечно стоял себе далеко от обочины, так, как поставил его водитель, несколько часов тому назад закончивший работу. И разумеется, без огня, без предупредительного знака.

С низких туч, ползущих над Сан-Паулу, постепенно сходит розоватый отсвет миллионов электрических огней. Гаснут фасады первоэкранных кинотеатров на авениде Ипиранга, с автостоянок на Аньянгабау одна за одной снимаются машины и подстраиваются в автомобильный поток, текущий к отдаленным предместьям.

Но окна двадцатиэтажного небоскреба над сквериком на Руа-Шавьер светятся еще и после полуночи. Как раз в это время из подъездов здания начинают выходить последние группки молодых людей с папками под мышкой и с блокнотами в карманах. Студенты, рабочие, журналисты, чиновники и учителя, люди, целый день занятые самыми различными делами. После работы они съезжаются со всех уголков Сан-Паулу к недавно выстроенному зданию городской библиотеки, где читальные залы и рабочие комнаты открыты до двенадцати часов ночи. Это один из малочисленных, но подлинных очагов культуры города, в стенах которого не прекращается вечная погоня за деньгами.

В скромно обставленных читальных залах посетителю предлагается богатый выбор португальской и зарубежной литературы, последних новостей техники, современных общих и специальных словарей и справочников, доступно размещенных по системе международной классификации.

В отделе старинных печатных изданий имеется коллекция редких карт, от которых веет легендами первых путешествий и открытий времен португальских и испанских мореплавателей. Старые карты французского географа Жана Батиста Бургиньона д'Анвийе, гравюры, заколдованное очарование минувших веков. Подклеенные легендарные карты с «белыми пятнами» — his sunt leones, обрамленные потускневшими зарисовками пальм, тропической растительности, индейцев и их челнов, нагруженных кофе. Живописные гравюры старых английских карт, изображающие въезд в залив Сидаде-де-Сан-Себастьян-до-Рио-де-Жанейро — Города святого Себастьяна Январской Реки, как некогда звучало полное название нынешнего Рио. Нигде не видно ни небоскребов, ни стальных мастодонтов на ленточках бетона. Лишь гордые каравеллы на полных парусах входят в залив под Сахарной Головой, минуя островки с пальмами и буйной тропической зеленью.

В городской библиотеке Сан-Паулу по вашей просьбе вам могут изготовить микроснимки редких старинных изданий. Мы закладываем бумажными полосками страницы самого первого описания путешествия по Бразилии. Трактат Стадена, с наивной простотой повествующий о его драматической встрече с бразильскими индейцами и о пленении его людоедами племени тупинамба недалеко от тех мест, где сейчас грузят на пароходы сотни тысяч тонн кофе, — за островом Сан-Висенти у Сантуса.

— Через три дня можете зайти за микроснимками, — любезно сообщает нам заведующий отделом старых изданий.

Сегодня суббота.

В вестибюле старик швейцар важно надевает на нос очки и говорит с удивлением:

— Как? Работаем ли мы в воскресенье? Что вы! Закрываем сегодня в три и до среды все будет закрыто. Ведь у нас же карнавал!