Тигр снегов. Неприкосновенная Канченджанга - Норгей Тенцинг
Мы намеревались выйти туда по узким снеговым желобам между «бараньими лбами» и разбить возможно выше лагерь VI, желательно на высоте 8200 метров. Для этого требовался сильный отряд, и выходить надо было очень рано. Утром 23 мая мы отнюдь не представляли собой сильный отряд, о раннем старте не могло быть и речи. Сказывалось напряжение предыдущего дня. Мы зашевелились в пять утра; в десять я решил, что лучше пойти на риск и отложить на день организацию лагеря VI. А сегодня отдохнуть, как можно больше пить и подготовить грузы на завтра.
Мы встали поздно, а дел было много. Дана Тенцинг и Таши пошли вниз собирать сметенное лавиной снаряжение, остальные возобновили раскопки в лагере. Отрыли засыпанные снова ночным снегопадом кислородные баллоны и тщательно обследовали всю лагерную площадку, чтобы не пропустить других предметов. Шерпы принесли снизу радиостанцию и два маленьких кислородных баллона; радиостанция оказалась исправной. Подвели итог — оказалось, что наличные запасы как раз позволяют приступить к выполнению первой части нашего плана.
Посчитали баллоны: двенадцать маленьких и три больших. Очистили от снега кислородные приборы и внесли их в палатки, подготовив для завтрашнего старта. Джордж Бенд и Джо Браун отобрали себе продукты для верхнего лагеря. Вторую половину дня держалась солнечная безветренная погода, и мы развесили на палатках спальные мешки для просушки. Стоило стихнуть ветру, как сразу заметно потеплело, и мы сели на коробки полюбоваться окружающим видом. Впервые с тех пор, как наш отряд вышел из лагеря III, выдалась минутка приятного отдыха.
Мы спустились немного вниз по склону, расчистили сиденье на льду и стали наблюдать за лагерем IV. Ни Харди, ни Стритера не было видно, а между тем они должны были прийти туда сегодня, с тем чтобы завтра выступить в лагерь V. Скоро облака заслонили вид. Белые волны из Ялунгской долины поползли через Талунгское седло. На западе лишь шпиль Джанну торчал из моря облаков.
Следующую ночь Браун отдыхал в одной палатке с Бендом, чтобы разделить с ним кислородный баллон. Мэзер переселился ко мне. Забравшись в мешок, я включил радио. Харди вызывал нас из лагеря IV он пришел туда вместе со Стритером. Теперь, после нашей дневки в лагере V, они шли за нами с разрывом в один день вместо двух. Включился в эфир Клегг и передал принятый им прогноз погоды. В Аракане подул муссон; еще три дня — и он достигнет Восточных Гималаев. Мы не знали, относится ли наш район к Восточным Гималаям, однако всей душой надеялись на противное: нам требовалось пять дней хорошей погоды!
В 4.45 мы начали просыпаться. Лагерь V оставался в тени до десяти часов, поэтому утром даже в ясную погоду в нем было холодно. Вообще в палатке всегда казалось, что снаружи скверно, но сегодня мы были полны решимости, какой бы плохой ни показалась нам погода, готовиться к выходу, а не ждать, как это часто бывает полезно в местах, где солнце появляется раньше, пока его лучи согреют и ободрят нас.
Два часа ушло на то, чтобы приготовить чай. Мы нехотя выбрались из спальных мешков и стали обуваться. У нас было заведено засекать время, с тем чтобы иметь сопоставимые данные, — сколько отнимает эта нехитрая операция на разных высотах, с кислородом и без него. В это утро я надел первый ботинок за пять минут, после чего отдыхал десять минут, прежде чем приняться за второй.
Наконец мы обулись, надели теплые костюмы. На очереди — кислородные аппараты: укрепляем на спине баллоны, присоединяем медные трубки. Нужно было помочь и шерпам — проследить, чтобы в их приборах не оказалось утечек. Баллоны и клапаны застыли, и стоило повернуть краник, как раздавалось громкое шипение улетучивающегося газа. Надо греть их! Но греть руками — слишком уж много баллонов. Растопили еще снега и стали поливать клапаны горячей водой. Наконец настал момент прилаживать свою долю грузов на станок кислородного аппарата. Нам нужно было отнести палатку, два больших кислородных баллона, весом около семи килограммов каждый, и один маленький, четырехкилограммовый, примус, керосин, продукты. Мелкие предметы вроде спичек, спирта для разжигания примуса, ключей от кислородных приборов рассовали напоследок. Оставалось привязать кошки: мы присели на снегу. От холодного металла пальцы мгновенно немели, поэтому у нас были шелковые перчатки двойной плотности для работы с кислородными аппаратами и привязывания кошек. Перчатки хорошо отвечали своему назначению.
Вообще следовало беречь руки. Раз онемев, они потом отогревались очень медленно; оголить руку на несколько секунд означало потерять пятнадцать драгоценных минут.
Ho вот все готовы и распределены по связкам. Первую связку возглавил я, Мэзер замыкал, между нами шли Дава Тенцинг и Анг Норбу. Нашей четверке предстояло прокладывать тропу и рубить ступеньки, чтобы Бенд и Браун сохранили возможно больше сил для следующего дня.
Обогнули с запада сераки над лагерем; выше простирался ледовый откос 30-метровой высоты, не позволявший разглядеть ближайший участок за ним. Поднявшись, мы обнаружили там трещину, перешагнули ее и очутились на отлогом нижнем склоне котловины под Серпом. Здесь нас ожидали еще несколько небольших трещин. Кое-где на матово-белом снегу виднелись блестящие пятна, суля ледяную корку, по которой удобно идти в кошках. Мы шли в направлении нижних скал «ручки» Серпа — где по рыхлому снегу, где по корке; она выдерживала наш вес и позволяла двигаться довольно быстро. Первую передышку сделали в начале скального участка.
Ветер выдул здесь большое углубление в снегу. Мы подумали: не худо бы найти такое же углубление повыше на Сходнях, где из снега торчит скальный гребешок, — будет как раз для палатки.
Неровные красно-коричневые скалы представляли собой надежную опору. Последний раз мы видели близко скалы у Горба, где они были серые, трещиноватые, мрачные, а ходили по камню до сих пор лишь на базе. Выключив кислород, посидели здесь минут десять. За час ходьбы наш отряд подошел почти к подножию Сходней.
Сходни начались за грядой утесов, перемежающихся желобами. Издали, а также на фотографиях этот участок выглядел очень крутым, но теперь мы убедились, что общий уклон лишь немногим превышает 45 градусов. Скорость продвижения играла для нас решающую роль, а она зависела от характера снега между скалами.
До этого места я шел впереди; дальше меня сменил Мэзер. Мы
