Андрей Курков - Львовская гастроль Джимми Хендрикса
Тарас занервничал, подсчитывая свои финансовые запасы.
В кармане пиджака зазвонил мобильник. Он вытащил его, глянул на монитор. Звонила Оксана.
— Привет! — сказал он.
— Привет, — из телефона донесся ее шепот. — Я у тебя за спиной. Не оборачивайся! Всё в порядке! Приятного аппетита!
— Я еще ничего не заказал, — проговорил Тарас, не сразу заметив, что она уже дала отбой.
— Ну ты и спрятался! — у столика появилась Дарка.
На ее лице — радостная улыбка, на щеках — румянец, на руках — атласные зеленые перчатки.
Тарас вскочил, осторожно поцеловал ее в щечку. Помог снять дутую зеленую куртку на гусином пухе. Взгляд его замер на перчатках, но Дарка, присев за стол, быстро их сняла и спрятала в карман куртки.
— Как у тебя? — спросила.
— Хорошо, — ответил Тарас, но голос его прозвучал несколько неуверенно.
У стола очень вовремя появилась официантка.
— Вы уже решили? — спросила она.
— Одну минуточку! — попросил Тарас и, раскрыв меню, положил его на стол между собой и Даркой.
— Я рыбу хочу! — заявила Дарка.
— У нас свежий карп, очень рекомендую! — деловито, внушающим доверие голосом сообщила официантка.
Будь она молодой и смазливой, Тарас бы ей не поверил, но этой официантке было за сорок, и ее приятное серьезное лицо словно подчеркивало, что она за свои слова отвечает.
Дарка кивнула.
— Два карпа, — сказал Тарас.
Они еще заказали по салату и по стакану апельсинового фреша.
Официантка удалилась. Проводив ее взглядом, Тарас подумал, что настал подходящий момент для важного разговора.
— Дарочка! — обернулся он к своей любимой. — Я тебя люблю!
— Это я знаю, — довольным голоском произнесла Дарка.
— Нет, не знаешь! — отрицательно мотнул головой Тарас. — Я тебя так люблю, что хочу, чтобы ты стала моей женой!
У Дарки от неожиданности открылся ротик.
— Ты хорошо подумал? — спросила она после паузы. На ее лице больше не было улыбки.
— Да, — Тарас кивнул. — Очень хорошо!
Дарка вздохнула.
— Я не знаю, — прошептала она. — У меня такая работа… Мы ночью не сможем быть вместе… Тебе не понравится…
Тарасу показалось, что у Дарки в глазах блеснули слезы.
— Ты что, — зашептал он, наклонившись к ней и обняв за плечи. — Ты что! Надо только верить, что всё будет хорошо! Да и зачем тебе эта работа? Сидеть одной в ночной обменке?!
— А что я еще могу делать? — спросила неуверенно Дарка. — Сидеть днем в дневной?!
— Нет, у меня для тебя есть совсем другая идея!
— Какая? — Дарка посмотрела на Тараса жалобным взглядом. — Скажи!
В памяти Тараса вдруг пронесся образ Ежи Астровского, стоящего перед ним на коленях. Он даже не понял, почему Ежи вдруг появился в его мыслях именно в этот момент.
— Скажу, — пообещал Тарас. — Только ты сначала ответь, что согласна быть моей женой!
Дарка молчала. Она потупила взгляд и выглядела совершенно растерянной и сбитой с толку.
— Ну, хочешь, я стану перед тобой тут на колени и громко тебя попрошу?
— Не надо! Ты что? — испугалась она. — Тут же полно людей!
Тарас оглянулся и удостоверился, что и в их зале теперь не осталось ни одного свободного столика. До Оксаны, сидевшей за его спиной, его взгляд не дотянулся.
— Выходи за меня замуж! — повторил Тарас шепотом, только теперь его шепот звучал тверже и настойчивее.
«Она ведь не сказала нет!» — подумал Тарас, внимательно глядя в лицо Дарке.
Прошло пару минут ее неподвижности и вздохов, и Дарка кивнула.
Тарас от радости случайно укусил собственную губу. Он приподнялся, обнял Дарку и снова поцеловал в щечку. Попробовал поцеловать в губы, но она отвела его лицо нежным прикосновением ладони.
— Тут люди, — зашептала она.
Он сел на место.
Официантка принесла заказ. Дарка и Тарас принялись за рыбу. Карп таял на губах, хотя нижняя, укушенная губа Тараса немножко щемила. Особенно после очередного глотка апельсинового фреша.
— Вкусно? — спросил он.
— Да, — Дарка кивнула.
— Дарочка, а когда мы можем понести заявление?
— В ЗАГС? — переспросила она. — Давай весной, в апреле!
— Ты что, — Тарас даже вздрогнул, услышав сказанное. — Давай завтра! Или в пятницу! Но четверг лучше! Давай завтра!
— Ты так спешишь! — удивилась Дарка. — Обычно так спешат замуж беременные, — она снова улыбнулась.
— Я — беременный, — Тарас тоже улыбнулся. — Беременный тобой.
Дарка рассмеялась негромко, но звонко. Сидевшие за соседним столиком оглянулись.
— Надо папе сказать, — проговорила Дарка. — А вдруг он против?
— Он не против, я ему уже сказал, — соврал Тарас. — У меня даже свидетели для бракосочетания есть! Ну, по крайней мере, свидетельница!
— И кто это? — игриво спросила Дарка. — Одна из твоих бывших?
— Нет, что ты! Оксана, моя давняя подруга.
— Ты меня хоть заранее с ней познакомишь?
— Обязательно! — выпалил Тарас. — Могу прямо сейчас!
— Сейчас?
Тарас оглянулся назад и увидел Оксану, сидевшую за столиком в гордом одиночестве. Лицо Оксаны выразило испуг и непонимание.
— Пойдем, подсядем к ней, — прошептал Дарке Тарас. — Бери свою тарелку, а остальное я сам перенесу!
И они вдвоем со своей рыбой пересели за стол к перепуганной Оксане.
— Оксана! Это моя невеста, — заявил он, показывая взглядом на присевшую за стол Дарку, тоже перепуганную и побледневшую. — Познакомьтесь, а я пока остальное перенесу.
Но пока он носил салаты, соки и приборы, Оксана и Дарка сидели и молча смотрели друг на друга.
— Вы чего? — удивился Тарас, наконец усевшись рядом. — Оксана, это Дарка, Дарочка, это Оксана! — Он сопроводил свое представление дам друг другу элегантными жестами.
— Очень приятно, — выдохнула Дарка. — А вы что, знали, что будете свидетельницей до того, как он мне сделал предложение?
— Но он же уже сделал вам предложение? — осторожно поинтересовалась Оксана.
— Только что.
— И вы… вы согласились?
— Согласилась, — выдохнула Дарка.
— Ну, слава богу, — обрадовалась Оксана, и на ее круглом личике появилась ослепительная улыбка. — А то я уже испугалась! Думаю, чего это вы ко мне пересаживаетесь? Поссорились, что ли?!. Вам так повезло, Дарочка… Точнее, это ему повезло, — Оксана бросила опасливый взгляд на Тараса. — Он такой недотепа, непрактичный! Ест плохо и не регулярно! За ним глаз да глаз нужен…
— В каком смысле? — насторожилась Дарка.
— В хорошем, — быстро исправилась Оксана, поняв, что сказала нечто двусмысленное. — Он просто себя не бережет. А если уж брать мужчину в мужья, надо, чтобы он жил долго и был здоровым! Иначе какой от него толк!
