Хроники мёртвого моря - Косарев Александр Григорьевич
Чуть не насильно усадив Хромова в кресло, Пасько тяжело плюхнулся на стоящую рядом небольшую кушетку.
– Илюша, Илья Фёдорович, – заворковал он, вынимая откуда-то из-под стола початую бутылку армянского коньяка «Ахтамар» двенадцатилетней выдержки, – ты войди и в моё положение. Я понимаю, что тебе пришлось не сладко…
Илья вытер платком выступивший болезненный пот со лба и возмущённо фыркнул.
– Ваши-то проблемы, товарищ генерал, мне вполне понятны. Я вам не враг, и тем более не противник. Но поймите и меня. Есть же предел человеческому терпению. Вы весь год, прямо как нарочно, направляете меня туда, куда… вернее откуда, шансов вернуться живым и здоровым практически не было. Ясно, что это являлось составной частью моей работы, но в результате всех этих безумных приключений я абсолютно ничего, кроме трудностей в семейной жизни и бесчисленных ранений не имею. Ровным счётом ничего! Меня всё так же держат здесь за полного «болвана», мною всё так же затыкают непонятно откуда возникающие проблемы, меня всё ещё водят как лошадь в «шорах» по какому-то безумному и бесконечному кругу… Всё, терпение моё лопнуло, я устал. Это виданное ли дело, приехать на какой-то неведомый колымский прииск, и тут же проснуться в госпитале у метро Щукинская! Вы сами-то можете мне сказать, где я был в промежутке между этими двумя событиями? А?
– Нет, – односложно выдохнул генерал, – не могу. Собственно, именно это-то я и хотел у тебя выяснить в первую голову.
– У меня?!!! – вскочил в запальчивости Хромов. Ну, знаете ли! Да это вообще ни в какие ворота не лезет. То есть вы на полном серьёзе хотите сказать, что несколько месяцев не имели обо мне никаких известий?
– Совершенно верно, не имел, – ловким движением налил ему Пасько полстакана. Но если ты думаешь, что мы тебя не искали, то ты ошибаешься. Поиски, правда, были поначалу не очень удачны, – слукавил он, – но результат-то налицо. Во всяком случае, я вижу тебя перед собой вполне живого и… почти здорового.
Он осторожно пододвинул коньяк ближе к Хромову.
– Ты, брат, прежде чем возмущаться, давай прими-ка сначала это лекарство от всех болезней.
Дождавшись, когда тот залпом выпьет предложенную порцию, Борис Евсеевич без промедления налил ему ещё, сбивая, таким образом, слишком агрессивный настрой своего помощника.
– Ну, ты сам-то подумай хоть минутку, глупая твоя голова, – придавил он своей мощной ладонью лежащую на подлокотнике руку Ильи, – куда же ты сейчас пойдёшь? Но ты же видишь, какая ерунда кругом творится? Видишь, какая в стране обстановка складывается? Таких как ты вояк по России тысячи бегают, как бездомные «бобики», без работы и перспектив на будущее.
– Не наблюдаю я ничего! – в свою очередь напряг горло Илья. Откуда я могу что-нибудь наблюдать, когда я уже два года в руки не брал газет, а телевизор видел только издалека, да и то в основном в выключенном состоянии. Я даже не знаю, какая в стране власть сейчас, и какие по рукам ходят деньги! Только успеваю сдать остаток командировочных в одних бумажках, так мне выдают новые, в каких-то других купюрах. Нет уж, лучше пойду в кооператив какой-нибудь, буду там одноразовые шприцы делать!
– Я вижу, ты совершенно непреклонен, – наконец сдался генерал, – что ж, имеешь право. Но всё же я надеюсь, что в последней просьбе ты мне не откажешь, по старой дружбе. Ты не думай, – убеждённо воскликнул он, – вопрос в принципе несложный. Дела чисто кабинетные.
– Знаем мы ваши кабинетные дела, – более расслаблено улыбнулся наконец-то выговорившийся майор, – наверное, опять на очередной курорт попросите прокатиться, с очередной девушкой позагорать.
– Не совсем на курорт, – неожиданно проворно поднялся с места генерал, – но дело, в общем и целом, несложное. На вот, ознакомься с исходным документом, буквально вчера ко мне поступил.
«Солист» – «Кирьянову», – было написано на куцем листке факсовой бумаги. Ответственно заявляю, источник не ниже семнадцатого, контрабандный вывоз, Шереметьево – 2, таможня, дежурный смены Бугров Леонид Николаевич. Задержанный – Кучарян, Эраст Амбарцумович, 1963 г.р. Ниж. Нов., атлет, н.д. ср. раз. Код – 3.
– Обрати внимание «Код – 3», значит сообщение высшей степени достоверности. И вот ещё, пожалуйста, взгляни, «ответственно заявляет», – многозначительно подчеркнул голосом Борис Евсеевич, заметив по выражению лица своего собеседника, что Илья уже привычно вникает в смысл малопонятного для посторонних послания. Да и не такой человек «Солист», чтобы просто так столь серьёзными заявлениями бросаться. Поезжай-ка, голубчик, разберись по быстрому с этим Кучаряном. Машину я тебе сейчас дам, а о твоём увольнении мы договорим с тобой попозже, как вернёшься. Дело-то для тебя совершенно плёвое будет, – добавил он, именно в тот момент, когда Илья почти закрыл дверь его кабинета.
Дверь за майором с грохотом захлопнулась. Пасько ещё несколько мгновений постоял неподвижно, глядя на неё, потом медленно вернулся к кушетке. Поднял стакан с недопитым коньяком и осторожно перелил его обратно в бутылку.
– Вот, что значит хорошая химия, – с удовольствием выговорил он, бережно убирая бутылку в сейф, – с нервными офицерами просто чудеса какие-то творит.
Убрав ключи в карман брюк, он решительно поднял телефонную трубку.
– Будаков, – приказал он, когда ему ответили, – проследи тут за моим крестником. Да, готовится выехать в сторону аэропорта Шереметьево. Глаз с него не спускать, мне кажется он ещё не совсем в себе. Сопровождайте куда бы он ни поехал. Да, укрепил, – Пасько коротко хихикнул, – а ничего, ему полезно, ещё злее к работе будет.
Он положил трубку и несколько минут рассеянно смотрел в окно, за которым неслись низкие дождевые облака.
– Это вам ребята не щи лаптем хлебать, – вдруг прошептал он, обращаясь неизвестно к кому, – тут работать надо!
* * *Так и не дождавшись чересчур медлительного лифта, Хромов вразвалочку сбежал по лестнице и вышел на улицу. Заметив коротко подмигнувшую фарами разъездную «Волгу», он молодцевато прыгнул на переднее сиденье и резко захлопнул за собой дверцу.
– Куда гребём? – скучным голосом поинтересовался сидевший за рулём молодой белобрысый парень, отряхивая ладони от прилипших к ним хлебных крошек.
– В Шереметьево гребём, в международный, – приказным голосом ответил Хромов, – и побыстрее.
– Ясно, что быстрее, – невозмутимо отозвался водитель, не спеша трогаясь с места, – тут иначе и не бывает.
Поскольку час был относительно ранний, доехали они до аэропорта довольно быстро. Илья за время проведённое в дороге успел только выбрать из нескольких имевшихся у него служебных удостоверений подходящее для данного случая и вчерне продумать более или менее подходящую легенду своего интереса к безвестному контрабандисту. Показывать, что у него есть свой человек в таможне он, по вполне понятным соображениям, не мог и поэтому должен был рассчитывать только на себя.
Войдя в громадное помещение таможенного терминала, Хромов поначалу заплутал, но вскоре сориентировался в штабелях коробок и ящиков. Попадающиеся на пути доброхоты направили его к небольшой, металлического цвета будочке, прилепившейся недалеко от входа в очередной ангар.
– Здравствуйте все, – поприветствовал он сидящих у стола четырёх человек, одетых в мышиного цвета форму, – где я могу найти инспектора Бугрова?
– И кто же это им интересуется? – задумчиво отозвался один из сидящих, неторопливо перемешивая костяшки домино.
– Старший инспектор главного таможенного управления, – веско отчеканил Илья, – подполковник Багреев.
Домино было вмиг забыто и отброшено в сторону, а стоящая на столе бутылка явно незаконно добытого напитка мгновенно переместилась под стол. После секундной, неловкой паузы сразу двое таможенников изъявили желание проводить инспектора к начальнику смены. Хромов выбрал из них одного, самого, на его взгляд, молодого и, дождавшись пока тот распахнёт перед ним входную дверь, вышел из дежурки. Идти оказалось довольно прилично, и пока они шли вдоль длинных дюралевых пакгаузов, он выспросил своего провожатого о недавнем задержании контрабандиста.
