Вороная - Анна Рыжак
Пока гости делились впечатлениями и наперебой обсуждали уходящий год, Зоя с мамой расставляли готовые блюда на столе: запечённого осетра с картошкой, поджаренную нельму и налима со свекольной полбой. Рыбы в городе у большой реки всегда было достаточно.
Зоя нырнула в сени за мясными нарезками, холодцом и заливной стерлядью, пробежала в новых шерстяных носках по искрящейся инеем ковровой дорожке.
— Ух! Как холодно! — еле слышно причитала она себе под нос и бежала обратно в дом, задерживая дыхание от мороза.
— Прошу всех садиться! — крикнула Исталина в сторону библиотеки, где Ефим Петрович пел праздничные песни, растянув меха гармони.
Гости высыпали из соседней комнаты и разместились за большим столом. В бокалах заискрились лимонад и шампанское. Шум и гам заполнили гостиную. После нескольких тостов мать начала зачитывать пришедшие открытки:
— Дядя Гена с Кубани пишет: «Живите богато, как ваши предки — купцы Плотниковы!», дядя Саша из Тюмени шлет наилучшие пожелания здоровья и счастья.
Исталина наслаждалась своим выступлением, ей очень нравилось стоять над всеми и быть в центре внимания, ловить восхищенные взгляды. От обиды за отмененную поездку в деревню Зоя думала, что только ради одного этого «концерта», были приглашены все эти гости.
— Исталина! Какая же ты мастерица! — приговаривала Глафира, уминая салаты и закусывая стерлядью.
— Ерунда! — отмахнулась она с легкой улыбкой.
Стрелки часов приближались к полуночи. Чтобы создать праздничное настроение, Ефим Петрович раздал гостям бенгальские свечи. Треск и сверкающие искры перемешивались со смехом и разговорами за столом. Каждый загадал желание, и часы пробили двенадцать.
— Ура! — закричали гости друг другу, чокаясь бокалами. — С Новым годом!
Столовую заполнил запах выстреливших хлопушек.
— Предлагаю выйти на улицу, поздравить соседей с праздником! — сказал Ефим Петрович.
Гости укутались в платки, надели шубы, шапки и валенки. Мимо старого особняка на улице Мира проехал Дед Мороз на санях, запряженных в тройку белых лошадей с бубенцами и лентами.
— Пойдемте на Панин бугор кататься! — крикнул кто-то из гостей.
У Зои еще слишком свежи были воспоминания о наказании за порванную шубу. Она взяла бабушку под руку, вдвоем они собрались вернуться в дом, но сначала проводили взглядом компанию гостей, что направилась вдоль городских улочек к высокому прибрежному плато, образованному в глубокой древности ледником. Жители нагорной части тоже не спали, повсюду слышались песни, переливы баяна и радостные крики горожан. Дремала только крутая излучина могучего Иртыша, укрывшись снегом и льдом.
***
— Идём в библиотеку, бабуля! — внучка потянула старушку за руку.
Калерия Ксенофонтовна села на диван, она смотрела, как Зоя выбирает пластинку с музыкой. Под шелками сине-фиолетового платья виднелись худенькие лопатки и детские плечики.
— У нас целых четыре пластинки! — сказала ей внучка с восторгом, не оборачиваясь. — Скрипичные концерты Вивальди, пьесы Астора Пьяцоллы и его «Либертанго», которое я с мамой сейчас разучиваю, современная музыка и детская сказка «Маленький принц». Маме кто-то принёс за уроки музыки. Ты же знаешь, что пластинки не так-то просто достать.
— Включи Вивальди, послушаем, — пробормотала Калерия Ксенофонтовна, откинувшись на подушки.
Мелодия зазвучала. Зоя тоже залезла на диван и легла головой на ее колени. Она гладила внучку по шелковистым темным волосам тёплой, изможденной тяжелым трудом ладонью. Зоя закрыла глаза и погрузилась в сладостную негу. Исталина почти никогда ее не обнимала и не гладила по голове.
— Сыграешь сегодня на скрипке? — спросила старушка.
— Сыграю, когда все вернутся. Сейчас хочу просто поболтать с тобой.
Калерия Ксенофонтовна вспомнила насмешки Исталины над дочерью, отчего кольнуло в сердце. Вздохнула. Чтобы приободрить внучку, решила преподнести ей подарок, подготовленный к ее дню рождения, но взятый с собой на всякий случай.
— Подожди-ка минутку!
Старушка Калерия, шаркая ботиночками «прощай, молодость», тяжелой походкой ушла в гостиную и порылась в своей небольшой дорожной сумке. Она достала маленькую коробочку и вернулась в библиотеку.
— Зоя, — объявила она торжественно, — тебе скоро десять лет, но я хочу сделать тебе подарок сегодня, вдруг потом не получится приехать. Дарю тебе фамильную драгоценность.
Девочка округлила рот и открыла коробку. В ней блеснуло теплым светом необычное украшение — золотая бляшка с выгравированными на ней искусными узорами. На ее нижней части позвякивали мелкие подвески с самоцветами.
— Это — золотая чулпа, старинное накосное украшение. Мне она досталась от матери-татарки. Украшение передается из поколения в поколение, и так как у меня не было дочери, я дарю его тебе, своей внучке. Чулпу вплетают в волосы. Давай покажу.
Калерия Ксенофонтовна помогла Зое закрепить украшение в косе.
— При ходьбе она будет издавать приятные перезвоны. Татары считают, что такие звуки отпугивают злых духов.
— О! Спасибо, бабуля, очень красиво!
— На память обо мне.
Они снова сидели в обнимку и разговаривали о деревенской жизни. В соседней комнате хлопнула дверь.
— Вернулись! — шепнула Зоя.
Веселые, разрумяненные гости раздевались у входа и гомонили.
— Ой, Зойка, вот это мы повеселились! — прогудел низким голосом Максимилиан, заглянув в библиотеку. — Зря не пошла!
— Мы с бабушкой музыку слушали. Тоже не скучали, — ответила она.
Зоя, услышав приближающиеся шаги матери, отгадала ее настроение по дыханию: она была немного раздражена, отчего в ней начала подниматься тревога. Потому, стоило ей только заглянуть в комнату, Зоя тут же отскочила от бабушки. Мать всегда просила ее не виснуть на старой женщине.
— Ставь самовар, — скомандовала Исталина Васильевна, — надо после мороза горяченького попить.
Пока Зоя зачерпывала воду из фляги, хозяйка дома устроила для гостей концерт собственного исполнения, чем вызвала их буйные овации. Потом Ефим играл на баяне военные песни, и все подпевали. Праздничный гомон продолжался на первом этаже особняка до утра.
Глава 6. Солдат, которому можно доверять?
Тобольск, 1917 г.
— Вы тайно пробрались в дом губернатора, чтобы встретиться с заключенными! — орал Панкратов. — И это несмотря на мой запрет! Как вы посмели зайти туда без моего ведома?
Софья заметила, как второй этаж дома купца Корнилова быстро опустел от приближения эмоциональной бури: слуги тихо спустились в холл, а графиня и гофлектриса притихли в маленькой комнате неподалеку.
— Я вас не понимаю! — недоумевала баронесса. — Уже который день я нахожусь в этом особняке, даже не выходила в город!
— Не смейте изворачиваться! Вчера, в Рождество, вы в богатой серой шубе пересекли плацпарадную площадь, прошмыгнули мимо караула и зашли в губернаторский дом.
— Это какая-то ошибка! Мне не разрешили выйти даже в церковь на службу! Не говоря уже о том, чтобы подойти близко к дому.
— Солдаты мне подтвердили
