Енё Рэйтё - Найденный крейсер

– А чего вам беспокоиться, дядюшка Фред? Может, у вас столовый прибор или кисет с табаком на крейсере остались?

– Я о своих друзьях беспокоюсь.

– Отвяжитесь вы от меня со своими расспросами! Мало того что вечно под мухой, так теперь спьяну и вовсе заговариваться стали. Какие у вас могут быть друзья, при вашей-то черствой душе?

– Ах, Джимми, Джимми! Как у тебя язык поворачивается говорить такое! Забыл, кто тебе предложил мировую и полсотни фунтов в придачу?

– Что правда, то правда, – вынужден был признать Джимми. – Вот только не лезли бы вы ко мне со своими каверзными вопросиками! Спрашиваете о том о сем, а что у вас при этом на уме, разве что одному Господу Богу известно. Ну коли уж вас, дядюшка Фред, так любопытство разбирает, могу передать, что рассказал мне Вихлястый Скелет накануне отплытия. «Роджер», мол, снова нанят каким-то страховым агентством для сопровождения и охраны судна с ценным грузом.

– Странно! – пробормотал Капитан Фред. – Чудеса, да и только… Ну да ладно…

– Чего это вы опять в моих словах странного углядели?

– А вот возьмем, к примеру, тебя, моряка, каких еще поискать. В этих делах я разбираюсь, можешь мне верить. И в наши дни, когда здесь, во Фриско, самый паршивый бич идет на вес золота, команда «Роджера» вдруг отказывается от услуг такого крепкого моряка, как Джимми От-Уха-До-Уха, и уходит в рейс без него. Поди тут разберись, к дьяволу!.. А может, прошел слушок, будто Джимми уже не тот, что прежде? Да, пожалуй, именно здесь собака и зарыта. Помнится, мне кто-то говорил недавно…

– Брехня все это! – возмущенно вскричал Джимми и тотчас спохватился. Старый черт опять очень ловко сыграл на его самолюбии. – Звали они меня с собой, да я сам отказался, потому как рассорился с Толстяком Петерсом. Устраивает такое объяснение?

Капитан пожал плечами и затянулся трубкой.

– Чего ты кипятишься, Джим! Ну отказался плыть с ними, и все дела… – Капитан флегматично почесал в затылке, отчего капитанская фуражка съехала ему на лоб.

Оба шли, храня молчание. Вдали уже показался особняк британского консульства, когда кто-то вдруг истошно завопил:

– Вот он, мой добрый старый приятель Капитан Фред! Прошу незамедлительно выдать мне двадцать два фунта.

То был Вагнер в сопровождении консульского служащего.

Джимми крепко выругался про себя. Подумать только: этот негодяй Вагнер обскакал их, и теперь как ни крути, а вознаграждение достанется ему! Синебородый прохвост правой рукой держался за стенку, а левой – ко причине пьяной неустойчивости – вынужден был крепко-накрепко ухватиться за рукав консульского чиновника.

– Прошу прощения, вы действительно являетесь персоной, известной под кличкой Капитан Фред? – осведомился служащий консульства. Страдальческое выражение, написанное на его лице, свидетельствовало о том, что он спит и видит, как бы ему освободиться от пьяного Вагнера, повисшего у него на руке.

– О чем это вы? – удивленно переспросил Капитан. – Тут какая-то накладка вышла: матрос я, обыкновенный рядовой матрос!

– Помилуйте, друг мой! – возопил Вагнер, в отчаянии всплеснув руками, и попытался обнять хотя бы одного из мерещившейся ему спьяну шестерки Фредов, однако растянулся во весь рост на тротуаре. Приняв таким образом более устойчивое положение, Вагнер продолжил свои причитания: – Как же можно отказываться от собственного доброго имени!.. Да разрази меня гром, если это не мой давний закадычный друг Капитан Фред!

– Кто эта пьяная скотина? – брезгливо поморщившись, поинтересовался Капитан у Джимми.

Тот поначалу обмер от неслыханной наглости, но в следующую же минуту проникся к Грязнуле Фреду почтением, разгадав его гениальный план.

– Этот человек заявил, будто проживает вместе с вами в одном… хм… подвале, – с недоумением переводя глаза то на Вагнера, то на Капитана, произнес чиновник.

– Отродясь его не видал, – огрызнулся Капитан Фред. – Извольте сами взглянуть, вот мой документ. Матрос Джеф Ольсен, всего неделя, как я из Адена, приплыл на судне «Гётеборг».

И что. бы вы думали? Капитан с невозмутимым видом извлек из кармана своих необъятных брюк замечательный, почти неотличимый от подлинного документ, которым совсем недавно хвастался Джимми, и протянул его чиновнику. Как сей документ оказался в кармане у Капитана Фреда, оставалось лишь догадываться.

Минуту спустя все трое поспешно удалились. Третьим был пьяный Вагнер, преследовавший Капитана и Джимми в надежде получить хоть какое-то объяснение. Однако бедолага, видимо, так крепко нализался, что, споткнувшись, упал на землю и тотчас забылся блаженным пьяным сном.

Глава шестая

– Если мы сейчас заявимся в консульство, этот чиновник рассудит, что вознаграждение все же причитается Вагнеру, – резонно рассудил Джимми.

– Значит, и нечего нам туда соваться. Отправишь письмо на имя консула и попросишь его нас принять, – сухо отозвался Грязнуля Фред.

– По придворному этикету это, кажется, называется аудиенцией, – счел нужным уточнить Джимми. – Если хочешь, чтобы тебя приняли, полагается подать прошение в королевскую канцелярию. А это дело долгое.

– Ты не рассуждай, а делай, что тебе говорят. Да побыстрее!

Вечером того же дня Грязнуля Фред и Джимми От-Уха-До-Уха явились на квартиру британского консула в Сан-Франциско, и их без промедления провели в небольшую комнату наподобие гостиной. Там их дожидались два джентльмена. Джимми в юности отслужил два года в военном флоте, после чего вообще не мыслил себе жизни без соленого запаха океана. Поэтому он без труда узнал в одном из присутствующих контр-адмирала Андерсона. Другим оказался консул Хайнс, который, слава богу, не стал уточнять, кто из них двоих Грязнуля Фред. Кто не слепой, тот и сам мог увидеть.

– Наконец-то вы объявились, мистер Капитан! – с искренней радостью приветствовал он старого морехода.

Что же касается контр-адмирала, то в очень давнюю пору они вместе с Грязнулей Фредом служили гардемаринами на боевом корабле Его Величества «Принц Букингемский». Правда, кроме них самих сей факт не был известен ни одной живой душе. Поговаривали, будто Капитан из-за какой-то загадочной, так и не выясненной семейной трагедии пренебрег мундиром капитана первого ранга и преимуществами светской жизни и покатился по кривой дорожке. Однако с тех незапамятных пор в особых случаях, когда даже секретные службы оказывались бессильными, из любого, даже самого отдаленного уголка мира мог быть вызван Капитан Фред. Его уникальный опыт и на редкость проницательный ум высоко ценились британской короной.

Впрочем, Капитан Фред был человеком упертым и недоверчивым, а потому делиться своим опытом был намерен далеко не с каждым. Старый морской волк-одиночка ни в какую не поддавался на уговоры, если просьба не исходила лично от сэра Андерсона.