Елена Бергман - Мир львинов
Сегодня мама Хеля поручила им мытье посуды. Двойняшки ненавидели грязную посуду лютой ненавистью, и посуда отвечала им взаимностью. Но с мамой не спорят…
Собрав жирные, пахнущие рыбой тарелки, львинята вынесли их во двор. Тарелок было много. Лик притащил два ведра воды, и дети принялись за работу. Высунув от усердия язычки, они драили посуду смесью золы и песка. Первые тарелки дались легко, но вскоре оба притомились и соскучились.
Ирма взяла очередную грязную миску, густо обмазала ее жидкой золой и пальчиком нарисовала обрамленную подобием гривы рожицу.
— Смотри! — сказала она брату. — Это папа!
— Не похож… — фыркнул Лик. — Папа красивее!
Львинька стерла забракованную рожицу и нарисовала другую.
— Угадай кто! — попросила она.
— Ты! — заявил мальчик.
— Правильно! — обрадовалась Ирма.
Лик пририсовал «сестренке» рожки и захихикал.
— Ты окозела! — сообщил он.
Львинька возмущенно мявкнула и кинула в брата комком грязи.
— Сам ты окозел! — заявила она. — А я — орогела!
Лик прыснул.
— Нету такого слова! — мявкнул он. — У кого хош спроси!
Ирма пожала плечиками.
— Окозела — тоже нету! — отрезала она.
— Есть!
— Нету!
— Нет есть!
— А я говорю — нету!
— Есть! Есть! Есть!
— Ты дура!
— Сам такой!
— Я тебя побью!
— Все равно дура!
Оскорбленная Ирма швырнула недомытую тарелку под ноги, с шипением прыгнула на брата и принялась его лупить.
— Мяу! — верещал Лик, отбиваясь от разозлившейся сестры. — Мяяяя-уууу!
— Кто дура?!! — вопила львинька, нанося удар за ударом. — Кто?!!
— Ты!!! — не сдавался Лик. — Ты — дура!
Ирма повалила брата на песок и от души тяпнула за ухо. Лик дернул сестру за хвост. Ирма заверещала.
— Получай! — крикнул львинок, тыкая девочку носом в землю. Львинька отчаянно вырывалась.
Мрах стоял и смотрел на сцепившихся детей. В конце концов ему надоело.
— Прекратить! — рявкнул он. — Немедленно!
Лик отпустил сестру и поспешно вскочил на ноги. Плачущая Ирма осталась лежать.
— Она первая начала! — мявкнул львинок. — Честное слово!
— Верю. — кивнул Мрах. — И что?
— Папочка! — ревела девочка. — У меня хвостик болит!
Львин вздохнул и ухватил обоих детей за уши.
— Почему посуда до сих пор грязная? — спросил он строго.
— Папа! — в один голос заверещали львинята. — Пусти ушки! Мы больше не будем!
Мрах не поверил.
— Даю две лучины! — рявкнул он. — Тарелки в руки! Быстро!
Двойняшки, плача, начали собирать разбросанную по песку посуду. Одна тарелка оказалась разбитой.
— Выпорю! — пригрозил львин.
— Папа… — всхлипнула Ирма. — Папочка, не надо!
— Надо! — рыкнул Мрах. Он был зол.
На шум из дома выглянула Хеля.
Зареванные львинята немедленно побросали посуду и кинулись к матери.
— Мамочка! — запищали они хором. — Нам папа ушки надрал!
Львия обняла детей и вопросительно воззрилась на мужа. Мрах развел руками.
— Они подрались. — обьяснил он. — И тарелку разбили!
Но Хеля не пожелала слушать и увела плачущих львинят в дом.
Расстроенный Мрах остался один. Вздыхая, он поднял первую попавшуюся миску — посудина оказалась треснутой.
— Четвертая с утра, — отметил львин. — Скоро есть с лопухов будем!
Отшвырнув пришедшую в негодность тарелку прочь, он поднял следующую, намазал золой, потом пальцем намалевал на ней гривастую рожицу и задумался. Рожица получилась грустной…
— Опять мне все мыть! — пожаловался рисунку Мрах и окунул тарелку в воду.
Миррик и Шера удрали на реку без разрешения еще с раннего утра. Немного порыбачив, дети запекли улов в золе и поели, потом искупались в по осеннему холодной воде и насобирали моллюсков на обед. Миррик нашел гибкую палку и устроился у костра мастерить лук, его сестра рядом обтачивала на плоском камне раковину — девочка хотела новый рыболовный крючок. Миррик давал ей советы.
— Не то. — говорил он, показывая пальцем. — Тут тоньше делай. Я у Варму видел…
— Сравнил! — фыркала Шера. — Варму — это Варму! У него талант! А я сломаю!
— Все равно тоньше надо! — настаивал Миррик. — А вот здесь- желобок…
Львинька прищурилась и оглядела заготовку.
— Где желобок? Зачем? — спросила она с легким недоумением.
— Тут. — пояснил мальчик. — Для веревочки.
— Аааа! — спохватилась Шера. — Точно! Забыла совсем!
С лучину дети трудились молча. Миррик вырезал крепления для тетивы, его сестра вытачивала желобок для веревочки.
— Хватит. — наконец решила она. — Глубже опасно!
Львинок согласно кивнул:
— Молодец! — похвалил он. — У тебя получается!
Шера проверила у крючка жало и осталась недовольна.
— Поострей бы. — муркнула она. — И зашлифовать, чтоб гладенько!
Набрав золы, девочка смешала ее с песком и добавила немного воды. Миррик протянул сестре обрывок тряпочки.
— Спасибо. — поблагодарила Шера и принялась за шлифовку.
Крючок был почти готов, и львинька радовалась.
— Покажу потом Варму. — рассуждала она, шевеля ушками. — Пусть поглядит.
— Покажи. — одобрил Миррик. — Ему должно понравиться!
Довольная львинька тщательно довела остроту жала и протянула брату.
— Проверь! — попросила она.
Миррик тронул острие пальце и укололся до крови.
— Ого! — воскликнул он восхищенно. — Ничего себе!
Шера просияла.
— Теперь вся рыба моя будет! — засмеялась она. Завернув новенький крючок в замшу, львинька убрала его в снятую с пояса небольшую берестяную коробочку.
— Ты мне тоже такую обещала сделать. — напомнил сестре Миррик.
Шера зевнула и прилегла на песок.
— И сделаю. — муркнула она, прикрывая глаза. — Завтра. Коры только надери…
— Не спи. — попросил мальчик сестру.
Львинька зевнула.
— Утомилась я с этим крючком. — пожаловалась она. — Работа такая мелкая!
Миррик согласно кивнул — он тоже устал.
— Нож плохо режет. — пожаловался мальчик. — Затупился совсем!
— Выброси… — сквозь сон пробормотала Шера.
Большая капля упала с неба и шлепнулась ей на нос.
— Ой! — пискнула львинька, вскакивая. — Дождь!
Костер зашипел и задымился.
— Бежим под елку! — крикнул сестре Миррик.
Схватившись за руки, двойняшки бросились в укрытие. Вокруг падали капли. Забившись под густую невысокую елку, дети смотрели на дождь.
Поднялся ветер. Похолодало. Сверкнула молния, в небе глухо пророкотал гром.
