Константин Фарниев - Паутина
— И мне тоже.
Оба они не ошибались, потому что видели Азамата в том горном селе, где они дезертировали, но тогда он был еще подростком, и разве могли они узнать его сейчас — прошло столько лет.
— Зойку и Ивана можно отпустить на все четыре стороны. Пусть катятся. К Гоше мы все равно не пойдем больше никогда. Будзи уже нету. Кого они еще знают? Этих базарных шлюх, пусть закладывают их.
— А я? — спросил Жорж. — Меня они тоже знают.
— И меня, — добавил Гоша. — Если их возьмут, тогда мне хана полная. Ты это учти, — обратился он к Ягуару.
За столом стало так тихо, что все услышали сопение старухи в кухне. Из смежной комнаты, где находились Азамат, Зойка и Иван, не раздавалось ни звука. Бандиты говорили совсем тихо, опасаясь, что их могут услышать те, чью судьбу они решали.
— Тогда не знаю, — пожал плечами Ягуар, довольный тем, что разговор разворачивается в нужном для них с Хорьком русле.
— Я бы пришил этого молокососа, а этих отпустил, — добавил он, чтобы еще сильнее обеспокоить Жоржа и Гошу.
— Тебе хорошо, — проворчал Жорж. — Ты сегодня здесь, а завтра тю-тю, и нет вас, птичек божьих. А мне не с руки гореть здесь синим пламенем.
— Пришить их надо всех! — пристукнул по столу кулаком Гоша. — Огород у старой ведьмы большой. Закопаем, ни в жизнь никто не найдет. Верняк.
Хорек с сомнением покачал головой.
— Не подпустят они нас, не фраера, тоже думают калганом. Гоша встал, сумрачно посмотрел на закрытую дверь. В руках у него уже был нож. Как это у него получилось, трудно было уловить. Вроде бы и в карман не лазил, а нож в руках.
— Открывай дверь, — Гоша кивнул Рыбе, у которого был ключ. — Чего с ними чикаться?
— Постой, — остановил Рыбу Ягуар. — Ты чего, в уме? Их же трое, и у Ивана точняк есть перо.
— У чужака ничего нет, по всему видно, — добавил Рыба.
— Все равно, надо всей кодлой. Зойку не троньте, ее я беру на себя. Убери, — кивнул Ягуар на стол. — Потом поделим. Хорек проворно вытащил из-под кровати саквояж, смел в него деньги, облигации, драгоценности, засунул меха. Потом щелчком открыл лезвие своего ножа и приготовился к действию.
Рыба стоял у двери с ключом. Гоша и Жорж с ножами были уже готовы для броска.
— Мы с Хорьком с вами, — сказал Ягуар. — Давай, — скомандовал он Рыбе.
В руке его тускло блеснул наган.
Глава десятая. На окраине…
Машина с бешеной скоростью мчалась по предутренним улицам города. Рядом с шофером сидел Пащенко, в закрытом кузове — Пикаев, Алешин, Задворнов. Следом за ними в другой машине к домику на окраине торопился усиленный наряд милиции.
Перед самым выездом на операцию Пикаеву сообщили, что совсем недавно в тот же район выехал полковник из управления милиции республики, проверявший сегодня ночью работу постовых в городе. Вряд ли он знал, какой опасности подвергает он себя и своего шофера.
Чекисты располагали информацией, что в домике на окраине предположительно скрывается Ягуар и его сообщники.
Задворному и сержанту милиции по купчей удалось установить, где живет мать бывшего дружка Купца. Нашли ее. Мать долго не запиралась. Она подтвердила, что сын и есть тот самый Жорж, которого разыскивала оперативная группа. Он как вернулся из заключения, ни один день не работал, терроризировал мать, занимался, как она полагала, какими-то темными делами.
С неделю тому назад ночью к Жоржу пожаловали гости — двое мужчин: один высокий, стройный, широкоплечий, другой маленький и худой. Жорж думал, что мать спит, а она не спала. Кто пришел, она не знает. Во дворе было темно, а сидели они в другой комнате и говорили тихо. Может, один из них и был Купцом, кто его знает. Она Купца помнит подростком, а прошло уже столько лет. Вот если бы увидела в лицо, тогда, конечно, узнала бы.
Наутро Жорж приказал матери, чтобы она несколько дней пожила у своей одинокой приятельницы, он хочет привести в дом свою женщину. Такое случалось и раньше, и мать не спорила — сын мог и побить, если бы она не подчинилась. Дома он бывал редко и, объясняя это соседям, мать говорила, что Жорж работает строителем и что работа его связана с постоянными разъездами. Не раз собиралась она заявить на сына в милицию, но останавливал страх — этот бандит способен на все. Так она и мучилась с ним.
В воскресенье Жорж сообщил матери, что она может вернуться домой. Гостей уже не было. И сын с того дня перестал бывать дома. Мать догадывалась, где мог жить Жорж. Однажды сын проболтался по пьяной лавочке о том, что «сделал дело»— стал домовладельцем и даже показал купчую. Мать запомнила улицу и номер дома. Как-то даже специально пошла поглядеть на сыновье домовладение. Думала, в самом деле дом, а оказалось — развалюха.
Показания матери Жоржа наводили чекистов на важные выводы. Похоже, что ночными гостями Жоржа были Кикнадзе-Долинин и Маринин: один высокий и крепкий, другой низкий и хлипкий. И то, что Жорж так захлопотал, стараясь спрятать их от глаз матери, и день появления ночных гостей у Жоржа… Именно в этот день, по расчетам оперативной группы, Ягуар и Хорек могли уже добраться до города. И то, что неизвестные пришли именно к Жоржу — старейшему дружку Купца. Слишком много совпадений для случайности. Как бы там ни было, но в неказистом доме Жоржа на отшибе вполне может быть бандитское логово…
— Жми, Чермен, на всю железку! — попросил Пащенко.
— Уже все выжал, товарищ капитан. Хорошо, что успел отремонтировать карбюратор.
При предельной скорости машина громыхала еще оглушительнее, чем раньше. Мчались уже по улице Армянской, когда в районе старых кладбищ грохнул выстрел, потом второй, через минутный интервал — третий, четвертый.
— Все, — побледневшими губами прошептал Пащенко.
Случилось как раз то, чего он боялся: полковник напоролся на бандитов, и они, по всей вероятности, дали ему бой.
Милицейская машина стояла поперек дороги напротив дома, к которому так спешили Пащенко и его группа.
Раненый в правое плечо полковник лежал на траве. Возле него хлопотал милиционер — шофер милицейской машины.
Пикаев, Задворнов и Алешин выпрыгнули из кузова и устремились к дому, а Пащенко подбежал к полковнику, склонился над ним. Он был еще в сознании.
— Со мной милицейский наряд, товарищ полковник. Что здесь произошло?
— Срочно оцепите весь этот район. Бандиты уходят к лесу, надо перекрыть им дорогу, вы успеете, у вас машина.
— Слышали? — обернулся Пащенко к командиру милицейского патруля. — Немедленно к лесной дороге, а мы займемся домом и его окрестностями. Оставьте только нам двух милиционеров.