Ольга Куно - Горький ветер свободы (СИ)
— Бери камни и не беспокойся об остальном. Кстати, а для чего они тебе понадобились? — полюбопытствовал он.
— После истории в чайной мне захотелось дополнительно себя обезопасить, — нехотя призналась я. Не очень-то хотелось распространяться о своих резонах, но Данте имел право на честный ответ. — Кто знает, какие неприятности могут настигнуть меня в следующий раз. И при каких обстоятельствах. Я бы хотела на всякий случай подстраховаться. Поэтому отобрала два камня. Один защитный, другой — для нападения. Стандартный набор. Но камни, не буду скрывать, очень высокого качества. Вот они.
И я положила на стол два крупных неогранённых камня, один красный и один синий.
Данте взял их в руку, бесцельно взвесил на ладони и протянул мне.
— Я же сказал — бери.
— Только, будь добр, не забудь про жалованье, — напомнила я. — Чтобы казначей не бегал за мной в конце месяца.
Данте нарочито тяжело вздохнул.
— Если он начнёт за тобой бегать, скажи, что дон Эльванди уже расплатился натурой, — посоветовал он. — Заверяю тебя, это надолго выбьет казначея из колеи.
— Главное, чтобы он не начал присылать к тебе всех слуг за такой формой жалованья, — лукаво улыбнулась я, стоя у двери. — Ну, если захочет оставить казну нетронутой.
— В этом случае он рискует быстро остаться без работы, — заметил Данте, оглядывая кабинет последним беглым взглядом.
Убедившись, что ничего не забыл, тоже устремился к выходу.
Разобравшись с некоторыми накопившимися делами, я решила ненадолго выбраться на свежий воздух. По правде сказать, последние два дня я провела, не выходя из армона даже во двор, настолько тягостное впечатление на меня произвела история с несправедливым обвинением. Казалось, стоит только высунуться наружу — и меня сразу же ждёт очередная неприятность. Да и настроение совершенно не способствовало прогулкам. А вот сейчас, немного поработав, что часто поднимало мне настроение, и понаблюдав не по-осеннему солнечную погоду за окном, я решила сделать перерыв и выехать — совсем недалеко — за пределы армона.
Всё дело в том, что буквально в десяти минутах верховой езды отсюда располагался парк, в чём-то уступающий нашему саду, а в чём-то существенно его превосходящий. Сначала, свернув с главной дороги на тоненькую тропинку, можно было попасть в рощу, состоявшую в основном из диких сливовых деревьев, которые, как говорят, невероятно красиво цветут весной. За ними следовал миндаль, о котором говорили то же самое, а дальше — небольшой сад, уже не дикий, включавший в себя как цветочные клумбы, так и заросли вечнозелёных растений, буйно зеленеющих и вообще отлично себя чувствующих в тёплом южном климате.
Вот и сейчас я приехала сюда, решив, что вряд ли так близко от армона мне может угрожать реальная опасность. В конце-то концов, невозможно бояться даже на несколько ярдов отойти от забора. Я собиралась погулять минут двадцать, а затем вернуться назад. Но планы пришлось несколько подкорректировать.
Как правило, здесь не прогуливалось много людей. Единственным островком жизни поблизости от парка являлся армон, но там был и свой, весьма красивый, сад. К тому же я имела привычку, спешившись и оставив лошадь во фруктовой роще, пробираться пешком через наиболее густые заросли. В глазах местных жителей такое предпочтение выглядело по меньшей мере странным. Но как было объяснить, что я просто скучаю по лесам — не рощам, а настоящим труднопроходимым лесам! — и пытаюсь хоть где-то отыскать места, напоминающие их по духу. Конечно, контраст в любом случае оставался разительным, но густые — по местным меркам — заросли хотя бы напоминали о том, какой (с моей точки зрения) должна быть настоящая природа.
Тем не менее, я бы не обратила особого внимания на то, что в одном из таких наиболее диких мест из-за деревьев раздаются голоса, если бы до моего слуха не донеслось имя «Эльванди». Инстинктивно замедлив шаг, я на цыпочках пошла на звук и замерла за пушистым кипарисом.
— Вы уверены в том, что он действительно приедет к мосту? — спросил незнакомый мужской баритон.
— Абсолютно. — А вот второй голос был мне знаком. — Он едет на встречу к Николя Видайо, а для этого необходимо перебраться через реку. Других мостов поблизости нет. Единственное что, я не могу сказать, когда именно он там появится. Эльванди собирается сначала уладить в городе пару дел, а уж потом отправляться к Видайо. На это может уйти лишних часа три.
— Это не страшно, — произнёс баритон. Судя по звуку, его обладатель с хрустом потянулся. — Я так долго ждал, что вполне могу подождать ещё три-четыре часа, лишь бы потом всё прошло, как надо. Отсюда вопрос: вы вполне уверены в том, что Эльванди поедет к этому Видайо?
— Уверен. Он не распространялся о своих планах, но мне удалось узнать о них через северянку.
— Сандру Эстоуни? — понимающе уточнил незнакомец.
Надо же, оказывается, мы всё-таки знакомы, пусть и односторонне.
— Её. Она вообще оказалась весьма полезна. Благодаря ей мне удаётся получать ту информацию, которая в противном случае могла бы от меня ускользнуть. При этом мои расспросы не вызывают ни у кого подозрений.
— Что ж, я преклоняюсь перед вашей прозорливостью. Как вам удалось своевременно догадаться, что следует втереться к ней в доверие? Учитывая статус рабыни, такая догадка была, мягко говоря, нетривиальной.
— Я, как вы знаете, достаточно давно служу у Эльванди. Сумел хорошо его изучить за это время. — У меня мурашки пробежали по коже при этих словах. Вообще, чем дольше я слушала, тем меньше мне нравилось услышанное. — Я сразу понял, что северянка ему понравилась. Думаю, я даже понял это раньше, чем он сам. Поэтому уже там, в Арканзии, постарался потихоньку её приручить. Помогал ей по мелочам, в то время как Эльванди со свойственным ему снобизмом изображал перед арканзийцами бесстрастного аристократа.
— Ну, там, где дело касается арканзийцев, снобизм — штука нелишняя, — неожиданно поддержал Данте баритон. — Впрочем, детали не так уж важны. Главное, что вам удалось добиться доверия Эстоуни.
— Удалось, — подтвердил Ренцо, в то время как моя рука сама собой прижалась к горлу. — Я знал, что рано или поздно Эльванди приблизит её к себе. Так и произошло.
— Понятное дело, учитывая, что она — фаворитка Эльванди.
— Не фаворитка. Во всяком случае, не в том смысле, который вы вкладываете в это слово. Неважно. Факт остаётся фактом: она упомянула при мне, что Эльванди едет к своему товарищу, а дальше всё сопоставить и выяснить, к кому именно, не составило труда. Собственно, всё остальное — дело техники. Теперь я точно знаю, что он появится у моста. Думаю, осталось уже совсем недолго. Надеюсь, ваши люди его не упустят?
