Мария Колесникова - Воспоминание об Алмазных горах
— Но вы должны были убить! Вы обманули нас! Я вынужден доложить верховному…
— Не говорите глупостей, комиссар. Не я обманул, а Колчак. Он обещал вам трехтысячную армию. Где она? Нет ее!
Турчанинов наклонил голову, глухо спросил;
— Когда Щетинкин будет в Белоцарске?
— День, самое большее — два.
— Все погибло! — в отчаянии проговорил Турчанинов. — С горсткой моих казаков драться бессмысленно. Впрочем, нужно мобилизовать добровольцев и послать их на утес Сахарная Голова. Этот утес — ключ от Урянхая. Не дать партизанам переправиться через реку Ус! А я тем временем поеду на границу за помощью к монголам, к князю Максаржаву. Он князь и обязан помочь…
— Я поеду с вами.
Турчанинов поморщился.
— Вы самонадеянны, корнет. К монгольскому князю я поеду с Лопсаном Чамзой. Если Чамза узнает, что вы здесь, я не дам за вашу жизнь и полушки! Организуйте оборону утеса Сахарная Голова. Это приказ…
Узорные шатры лагеря монгольского князя Максаржава были раскинуты на монголо-тувинской границе. Сюда и направились Турчанинов с Лопсаном Чамзой.
Князь встретил их сдержанно. Его лицо с тонким, не монгольским носом выражало официальное спокойствие. Одет он был в национальную одежду — халат и безрукавку-курму. Из-под шапки товь свисала толстая, туго заплетенная коса.
Лопсан Чамза с подобострастием начал излагать цель визита:
— Мы одной веры, и у нас одна цель. Просим вас, высокий князь Хатан Батор-ван Максаржав, защитить Урянхай от красных банд Щетинкина. Мы защитим наших богов, князь.
Максаржав иронически усмехнулся.
— Боги всегда на стороне сильного, — сказал он, уклоняясь от прямого разговора.
Чамза молитвенно сложил руки.
— Вы, светлейший князь, опора монгольского трона и должны помочь правителю России Колчаку.
Максаржав холодно посмотрел на Чамзу, с трудом скрывая презрение, сказал:
— Я не хочу вмешиваться в драку между русскими, — и поднялся.
Турчанинов и Чамза вернулись в Белоцарск ни с чем. Тогда комиссар подумал, что нужно бежать. Бежать, бежать, захватив все самое ценное…
В лагерь Щетинкина явились местные партизаны — русские и тувинцы, знакомые Кайгала. Они предупредили: на утесе Сахарная Голова засада, там много пулеметов.
— Дорогу в обход знаете? — спросил Щетинкин.
— По болотам? Знаем. Проведем.
— Прекрасно. Я поведу Тальский полк в тыл противника, Канский полк выступает по второму парому — будет имитировать переправу. От этой операции зависит, пройдем или не пройдем в Урянхай. Сейчас очень важно оторваться от Бологова. Если мы захватим Сахарную Голову, Бологов не посмеет переправиться через Ус, а в болото он не полезет…
Клубился туман над рекой. На вершине утеса Сахарная Голова укрылся корнет Шмаков со своими казаками и добровольцами. Они зорко следили за противоположным берегом. Там показались конные разведчики партизан. Один из них довольно громко сказал:
— Гляди-кось, паром-то целехонький!
— А куда он денется? — отозвался другой. — Бологов-то в тылу где-то болтается, а перед нами — пустынь, никого. При до самого Белоцарска — живой души не встретишь.
Разведчик пронзительно свистнул. На берегу стали собираться подразделения партизан. Шум, звон котелков, хохот.
— Первому батальону грузиться на паром! Орудие, пулеметы…
Шла погрузка. Во всяком случае, так казалось Шмакову. На самом деле на пароме было всего несколько человек. Пулеметы партизаны спрятали в кустах, направили их на Сахарную Голову.
Паром медленно двигался к противоположному берегу. Вот он уже на середине реки.
Шмаков скомандовал:
— По десанту — огонь!
А паром все так же медленно двигался к утесу, с него не слышно было ответной стрельбы. Он плыл, как черный, безмолвный призрак.
В тылу отряда Шмакова, точно из-под земли, выросли цепи партизан. Крики «ура» слились с пулеметной и ружейной стрельбой. Под ураганным огнем бегали казаки по утесу, их постепенно прижимали к краю обрыва. Теперь им уже негде было укрыться. Несколько белогвардейцев один за другим бросились вниз со стометровой высоты и разбились о камни.
И все-таки и на этот раз Шмакову удалось уйти.
В столице Урянхая, или Тувы, царила паника. Сюда, в Белоцарск, идет партизанская армия! Купцы и чиновники, местные богатеи, казаки грузили имущество на плоты, надеясь по Енисею прорваться в Минусинск.
— Я не могу рисковать, — сказал Турчанинов Шмакову. — Ну а если красные вздумают перехватить плоты?..
— Лучше всего погрузить добришко на телеги — и с богом через Тоджу в Минусинск, — посоветовал корнет и задумался.
— Вы будете меня сопровождать, корнет? Я щедро заплачу.
— Это мой долг, — ответил Шмаков. — Никакой награды не надо. Кроме того, у вас охрана…
— Всего пятьдесят казаков.
— Маловато. Ну, ладно, рискнем.
Добро погрузили на четыре воза: сундуки, ящики, шкатулки. На одном из возов на подушках сидела жена Турчанинова. Шмаков подошел к ней, раскланялся.
— Рад видеть вас.
— О, вы так любезны, корнет.
— Вы позволите сопровождать вас?
— Буду очень рада, любезный друг. Веди себя разумно, — добавила она шепотом. — Он продолжает ревновать…
— Теперь это не имеет значения.
Появилась охрана на лошадях.
— Ну, с богом, — сказал Турчанинов. — Я рад, друзья, что в час испытаний вы со мной…
Обоз въехал в ущелье.
— Можно передохнуть, — сказал Турчанинов.
Возы остановились. Казаки спешились, закурили. Корнет о чем-то шептался с каждым из них. Те согласно кивали.
— Кто выполнит акцию? — спросил корнет у казаков.
— Поручаем вам.
— Хорошо.
Шмаков проверил револьвер, сказал Турчанинову:
— Кстати, я забыл передать вам кое-что. Оттуда…
Турчанинов понимающе кивнул:
— Тет-я-тет?
— Совершенно верно. Прогуляемся…
Они ушли в скалы. Вскоре раздался выстрел. Из-за скалы появился Шмаков с еще дымящимся револьвером. — Итак, господа, можете приступить к дележу добычи.
— Корнет, что случилось? — спросила жена Турчанинова.
— Ничего особенного, Вера Петровна, — хладнокровно отозвался корнет. — Вашего супруга убили красные бандиты.
Женщина упала в обморок.
— Не обращайте на нее внимания, — сказал Шмаков. — Приступайте! Всем поровну.
— Да здравствует наш атаман! Щедрый атаман…
— Тише, дьяволы! Красных накличете.
Казаки вскрывали сундуки, делили маральи рога, серебряную и золотую посуду, высыпали из замшевых мешочков золотой песок, золотые десятирублевки и пятирублевки, жемчуг, бирюзу.
