Джеймс Роллинс - Амазония
— Я... я решила, он мертв, — пролепетала Каррера, делая шаг в его сторону.
Капитан прополз еще несколько дюймов, как вдруг удар лапы подцепил его, словно крюк, за бедро и втянул в тень с другой стороны. Ваксман закричал, царапая рыхлую глину, но та лишь крошилась под его пальцами.
Прогремел выстрел. Голова капитана откинулась назад, затем вперед, с силой стукнувшись о камень. Мертв. Нат обернулся и увидел за собой Костоса. Он сидел на корточках со своей М-16 в руках, приникнув глазом к окуляру прицела. Сержант медленно опустил оружие, огорошенный скорбью и внезапно свалившимся на него бременем вины.
— Все внутрь, живо! — прокричал он.
Отряд все еще толпился у входа. Нат и Каррера поспешили к устью пещеры. Фрэнк и Костос стерегли на пороге с оружием на изготовку. Их фигуры очерчивал свет затухающей вспышки внутри пещеры. Фрэнк помахал новоприбывшим.
— Поторопитесь!
Со своего места в нескольких ярдах ниже по косогору Нат заметил крадущуюся у подножия скалы густую тень. Налево лежал вход в пещеру.
— Берегись!
Тенью оказался ягуар — самый крупный, которого Нат заметил сначала. Он вихрем пронесся мимо отверстия. Фрэнка сбило с ног, он подлетел кверху и приземлился на спину. Костоса вдавило в скалу. Потом зверь исчез: пробежал и скрылся во мраке леса.
Раздался крик Келли:
— Фрэнк!
Нат и Каррера побежали туда. Костос поднялся с земли, держась за ребра и хрипло дыша.
— Помогите! — взывала Келли.
Перед ней, в пыли, корчился Фрэнк. Его не просто сбило с ног, он их лишился от колена до пяток. По камням хлестала и струилась кровь. За считанные секунды гигантский хищник срезал обе ноги Фрэнка с ловкостью гильотины.
Коуве бросился на подхват с другого бока. Олин помог перетащить стонущего Фрэнка в пещеру. Келли — за ним, вытаскивая из аптечки жгуты. На пол попадали пузырьки от морфия. Нат подобрал их.
У входа прозвучал выстрел. В пещеру ворвался свет — еще одна вспышка. Нат сжимал в руке пластиковые пузырьки, раздавленный собственной беспомощностью.
Коуве забрал их.
— Пойди лучше, прикрой нас, — кивнул он на выход.
Олин и Келли трудились над раненым. У Келли катились по щекам слезы, но лицо ее оставалось решительно-сосредоточенным. Она гнала прочь мысли о потере брата.
Нат повернулся и с ружьем наперевес присоединился к Костосу и Каррере, охранявшим устье пещеры. В свете новой вспышки оказалось, что прилегавшие джунгли все еще полнились тенями. Звери с легкостью находили укрытие на усеянном валунами склоне.
К Нату подошел Манни с пистолетом в руке. Тор-Тор понюхал следы крови Фрэнка на камне и зарычал.
— Я насчитала не меньше пятнадцати, — сказала Каррера. Прибор ночного видения скрывал половину ее лица. — Они не уходят.
Костос выругался.
— Если нападут всем скопом, нам их не сдержать с одним гранатометом, парой М-16 и кучкой пистолетов.
— И моим дробовиком, — добавил Нат.
— Я зарядила в «бейли» новую кассету, — проговорила Каррера, — но больше у меня нет.
Манни присел с пистолетом на корточки.
— Там в пещеру надуло разного мусора — веток, листьев. Можно разжечь у входа костер.
— Давай, — отозвался Костос.
Едва Манни собрался идти, как по склону прокатился низкий горловой рык. Все замерли. В свете ракеты от валуна отделилась черная фигура. Дула смотрели прямо на нее. Нат узнал в тени самую крупную кошку.
— Самка, — прошептал Манни.
Она вышла на свет и осталась стоять, изучая и дразня их. Джунгли позади нее ходили ходуном от стройных тел зверей, мускулистых и острозубых.
— Что теперь? — спросила Каррера.
— Эта дрянь пытается нас выманить, — проворчал Костос, опуская голову к прицелу.
— Не стреляйте, — зашипел Нат. — Иначе натравите на нас всю стаю.
— Нат прав, — поддержал Манни. — У них разыгрался аппетит. Что угодно может их спровоцировать. По крайней мере, дождитесь костра.
Самка, будто услышав его, испустила пронзительный вой. Она прыгнула прямо на людей, приближаясь в стремительном натиске, словно машина из мышц и сухожилий. Рейнджеры выстрелили, но бестия оказалась проворнее, мчась с почти сверхъестественной скоростью. Пули бились о скалы, рикошетили, свистели мимо, как если бы ягуар и впрямь был призраком. «Бейли» выпустил один-единственный диск, да и тот отскочил от булыжника и безобидно скатился по склону.
Нат присел на колено, выставив дробовик.
— Кис-кис-кис, — прошептал он вполголоса.
Стоит ей оказаться поближе...
Каррера поправила орудие, но выстрелить не успела — ее сбило с ног. Мимо пронесся Тор-Тор, соскочив с хозяйской стороны на склон.
— Тор-Тор! — позвал Манни.
Ягуар проскакал несколько ярдов вниз и встал как вкопанный, перегородив путь гигантскому зверю. Он припал к земле, рычащий и взъерошенный, грозно хлеща себя хвостом по бокам и подбирая лапы для прыжка. Затем оскалил длинные желтые зубы и выпустил когти.
Черный ягуар налетел на него, готовясь сбить наземь, но в последний миг замедлил бег и встал нос к носу с Тор-Тором, точно так же подобрался и зарычал. Ягуары шипели, испытывая друг друга.
Костос поднял ружье.
— Тебе конец, тварь.
— Стой! — замахал на него Манни.
Два зверя медленно закружили, всего в ярде от носа к носу. На секунду спина черной кошки оказалась напротив пещеры. Нат видел, как рейнджерам приходилось сдерживаться, чтобы не нажать на курок.
— Что они делают? — спросила Каррера.
Манни ответил:
— Она не может понять, почему такой же ягуар, пусть и меньше ее, защищает нас. Это сбивает ее с толку.
Парочка перестала рычать. Они осторожно приблизились, почти соприкасаясь носами. В каком-то молчаливом согласии кружение продолжилось. Великанша зафыркала, уловив запах странного малорослого ягуара.
Вдруг оба прервали свой танец, вернувшись туда, откуда начали. Тор-Тор снова вкрался между людьми и гигантской кошкой. Поворчав напоследок, та подалась вперед и потерлась щекой о щеку Тор-Тора, понимающе и миролюбиво. Затем черная бестия стремительно развернулась и скользнула со склона.
Тор-Тор не спеша выпрямился. Его глаза лучились золотом. Потом он с кошачьей непосредственностью привел в порядок взъерошенные волоски, развернулся и продефилировал к входу, будто только вернулся с прогулки.
Каррера опустила ствол «пушки» и сдвинула на лоб «ночной бинокль».
— Они отступают, — потрясенно сказала она.
Манни сгреб питомца в охапку.
— Вот ведь дурень, — прошептал он.
— Что это было? — спросил Костос.
— У Тор-Тора переходный возраст, — пояснил биолог. — Как у всякого молодого самца. Самка, хотя и огромная, примерно такого же возраста. А вся эта кровь в воздухе создает напряжение, в том числе гормональное. Судя по их действиям, выходка Тор-Тора была истолкована не только как вызов, но и как демонстрация сексуальности.
