Возвращение колымского мамонта - Виталий Галияскарович Гадиятов
Он поведал об экспедиции за мамонтом, об исключительной порядочности Моримуры и инженера Исикавы, с которыми тесно работал. Не забыл Соколов упомянуть и о благородных целях, которыми руководствовались эти люди при доставке мамонта в Японию. Упомянул он и о своём знакомстве с доктором Микимото.
– Я с полной ответственностью заявляю, что этими исследователями мамонта руководили только гуманные цели. Они хотели оказать помощь в проведении эксперимента по оживлению мамонта. И в конечном итоге результат оказался положительным. А выиграло от этого всё человечество в целом. Так зачем же их обвинять в неблаговидном поступке и выяснять, кто собственник мамонта, которого уже нет? Мы должны поступить совершенно наоборот: воздать им должное за их вклад в выдающееся достижение. Ведь результат успешного эксперимента стал достоянием всего человечества.
Возможно, под впечатлением эмоционального выступления Соколова суд вынес решение, которое огласил председатель, долго зачитывавший вердикт. Сидоркин сидел как на иголках и, когда судья заговорил о собственности на мамонта, он не знал, как сдержать своё волнение.
– Хозяином Колымского мамонта следует признать доктора Микимото, купившего мамонта согласно приложенным документам и пострадавшего от воров, – услышал Сидоркин. – Обязать страховую компанию, в которой был застрахован Колымский мамонт, выплатить оговоренную контрактом сумму компенсации.
От волнения у Сидоркина заболела голова, стало вдруг не по себе.
«Ну всё, мы проиграли. Как же теперь возвращаться домой? Столько денег ушло на мою командировку, и всё напрасно. Начальство вызовет на ковёр…»
И только когда до его слуха долетело слово «Россия», он пришёл в себя.
– Живой клон мамонта, полученный в результате эксперимента, проведённого доктором Микимото, передать российской стороне в качестве компенсации за материальный и моральный ущерб, – читал судья приговор. – Произвести все расходы по его транспортировке за счёт японской стороны. Все расходы по проведению эксперимента клонирования мамонта и оплату клона произвести за счёт государственного фонда «Возрождение дикой природы». Таким образом, можно считать, что пострадавших в деле с мамонтом нет: выиграли все, и в первую очередь человечество.
Возвращение домой
В тундру снова пришла суровая зима. Солнце до весны спряталось за горизонт, наступила долгая полярная ночь. Первый снег здесь лёг ещё в конце сентября, а в декабре уже намело большие сугробы.
В Алазеевске целую неделю готовились к приезду Горохова. Очистили от снега центральную улицу и площадь возле администрации деревни, рисовали и красили плакаты, оформляли посвященные мамонту стенды, писали пламенные речи.
Больше всего забот было у школьников. Наравне со всеми трудились и Колька с Ксенией, готовившие к встрече отца учебный кабинет. У себя в школе Колька тоже стал знаменитостью. Он выиграл последнюю областную олимпиаду по математике, и его зачислили без вступительных экзаменов на математический факультет столичного университета. Колька не отказался, но решил, что окончательно определится после школы. Со своей мечтой детства стать биологом он не распрощался и сейчас в перерывах между учёбой и компьютером серьёзно готовился к поступлению в вуз.
Никаких известий от Высшего Разума он больше не получал. Хотя однажды среди прочей информации, которую он увидел в Интернете, прошло сообщение о клонировании мамонта. А потом он увидел шамана в лаборатории, где проводился этот эксперимент. Там было много разных приборов, возле которых стояли люди и среди них – его отец и «Белый японец». Так про себя Колька назвал Микимото за седину на голове.
Хотя это сообщение было отправлено не только одному Кольке, он мог поклясться перед кем угодно, что это работа Высшего Разума. Слишком всё было похожим: и камера снимала с разных ракурсов, для чего требовалось специальное оборудование, и качество приёма было на высоте. Да и вообще кто бы ещё мог пройтись с камерой по сосудам и показать, как запускалось сердце мамонта. Кольку так поразил «Белый японец», что он захотел научиться тому же, что делал тот, и все последние дни перед приездом отца думал о рождении новой жизни, увиденной в его микроскоп.
«Я тоже хочу заниматься клонированием. Теперь я точно знаю – это моё».
Степана встречали всей деревней, как настоящего героя. С Настей под руку он прошёл по главной улице. На площади играла музыка, были развешены его портреты. Митинг по случаю возвращения Степана открыл глава администрации Слепцов. Он сказал об огромном вкладе Степана Горохова в дело изучения своего края, о планах на будущее.
В ответной речи Степан долго рассказывал о своей поездке в Японию, о работе с доктором Микимото, не забыл он и про шамана Орочона.
– Колымская тундра скоро станет настоящим полигоном для воспроизводства мамонтов, – как обещание прозвучали его слова. – Отсюда они снова вернутся на огромные пространства Евразии, где когда-то жили. Уже в будущем году доктор Микимото привезёт нам двух мамонтят. Его коллеги займутся их адаптацией к нашим условиям, а у нас в селе при участии Международного фонда «Возрождение дикой природы» будет создана международная станция по разведению этих животных.
Во дворе Степана ждала «ямаха» бело-голубого цвета, о которой он так долго мечтал. Вечером того же дня состоялась премьера спектакля, где его дочь Ксюша сыграла роль невесты.
