Виктор Бурцев - Зеркало Иблиса

– Что?

– Прекратите, – повторил капитан.

– Подите к черту, – неожиданно злобно сказал Ягер. – Сраный мертвец!

Фрисснер ничего не сказал. Он аккуратно положил у своих ног «стэн» и точно, расчетливо ударил штурмбаннфюрера в переносицу.

Ягер опрокинулся навзничь. В его положении другой человек схватился бы обеими руками за нос, но штурмбаннфюрер и без того знал, что переносица сломана. Глотая кровь, он пружинисто вскочил и нанес Фрисснеру несколько ударов в корпус. Капитан умело уворачивался и один раз даже достал Ягера ногой. Вокруг заметался Замке, истерично причитая

– Разнимите их! Разнимите их, кто-нибудь!

На капитана набросились Ойнер и Хенне, на Ягера – Шинкель и Лангер. Фриц Людвиг стоял с маленькой Библией в руках, не зная, что предпринять.

– Пустите! Пустите, сволочи! – бился и кричал Ягер. Капитан, напротив, сплюнул и попросил:

– Отпустите руки. Я не собираюсь его трогать.

Его отпустили. Через некоторое время отпустили и штурмбаннфюрера. Он постоял, набычившись, потрогал нос.

– Вы сломали мне переносицу, – угрожающе сказал он.

– А вы собирались сниматься в кино? – парировал Фрисснер.

– Нет. – Ну и черт с ней,

– Действительно… – Штурмбаннфюрер широко улыбнулся. – Спирту?

– Давайте, – махнул рукой Артур.

Солдаты еще некоторое время побродили рядом и отправились заниматься пищей. Замке устроился в почтительном отдалении, наверное, боялся попасть под горячую руку. Заметив это, Ягер позвал его:

– Эй! Юлиус! Подите сюда. Замке осторожно приблизился.

– Как думаете, сколько нам осталось?

– Что вы имеете в виду?

– Я имею в виду, сколько нам осталось здесь барахтаться, – сказал Ягер. – Где ваше Зеркало?

– Мы не нашли всех необходимых примет, – развел руками Юлиус. – Нужно продолжать.

– Машина работает, мы поедем на ней. После обеда. Или это ужин? А, не все ли равно… Мы рядом, и я это чувствую. Вы чувствуете, Юлиус?

– Н-нет…

– Напрасно. Это нельзя не чувствовать. Интересно, наш добрый друг Муамар сейчас не наблюдает ли за нами в прицел?

Замке встрепенулся, принялся пугливо озираться.

– Оставьте, штурмбаннфюрер. Если бы он желал причинить нам зло, у него имелась масса возможностей, – сказал Фрисснер.

– Вы знаете, что он сказал мне, капитан? – спросил Замке.

– Нет. Что?

Замке вкратце поведал о разговоре с проводником. Ягер и капитан выслушали его более чем внимательно, после чего штурмбаннфюрер заключил:

– Он оказался сволочью, как и следовало ожидать. Религиозный фанатик.

– Или знает что-то такое, чего не знаем мы. После появления этой твари я верю во все с ходу, – сказал Артур.

– Я тоже. Но наш приятель не так уж прост, чтобы оставить нас на съедение чудовищам, а самому отправиться назад. Уверен, он где-то поблизости. Ждет.

– Чего?

– А вы сами не догадываетесь? Я полагаю, появление твари с двумя членами только начало. Веселье впереди. Пойдемте посмотрим лучше, что у нас с пулеметом в перевернутом грузовике. Возможно, он нам пригодится.

– Я не верю в пулеметы. Теперь я скорее верю вот во что, – и капитан Фрисснер показал маленькую фигурку выгнувшей спину кошки, вырезанную из черного камня.

60

Те, кто не веровали, – те в наказание будут Ввергнуты. Если не превысят они количества отсчитанного.

– Эй, интеллигенция, где этот твой ориентир?! – Ягер остановился и старательно начал вытряхивать из волос песок. – Сколько же, черт возьми, можно носиться от скалы к скале?

– В дневниках… – Замке закашлялся, – в дневниках сказано, что нужно искать черный камень, который отбрасывает тень, похожую на стоящую на задних лапах ящерицу. Большую… Я не могу себе этого представить, но так полагаю, что мимо нее пройти невозможно. Дело в том, что отец пишет об этом мимоходом, значит, этот камень очень заметный и пропустить его нельзя. Помните, как писалось о трещине… Там все было подробно, очень подробно… И мы не прошли мимо.

– Только потому, что проводник ткнул нас в нее носом, – оборвал его словесный поток Фрисснер. – Вы можете объяснить в нескольких словах, что мы ищем сейчас?

Артур сел на песок. Их поисковая группа направлялась на поиски четвертой приметы Зеркала. Вместе с Ягером, Фрисснером и Замке шел только один солдат, Рихард Шинкель. Нескольких солдат пришлось оставить возле машины, поручив командование Ксавьеру Лангеру, единственному человеку, который внушал доверие и пользовался авторитетом после гибели Обста. Остальные были либо деморализованы, либо впали в тихое помешательство на религиозной почве, как Фриц Людвиг.

Через два часа блужданий среди песка и камня подул мерзкий ветерок, который нагонял песок под одежду, в волосы, в глаза, в рот. Дышать было тяжело, вокруг не было ничего, кроме маленьких, колючих, вездесущих песчинок.

– Дело в том, – снова завел старую песню Замке, – что данные в дневнике не слишком отчетливы. Мы ищем скалу, которая отбрасывает тень…

– Это мы уже слышали, – оборвал его Ягер. – Учитесь наконец говорить лаконично.

– Мы ищем скалу или тень? – спросил Фрисснер. Замке неуютно поежился под перекрестными взглядами всей команды.

– И то и другое… – промямлил он. – Мы должны найти это и по совокупности параметров определить…

– О черт! – ругнулся Ягер.

– …нужное место, – довел мысль до конца Замке.

Над ложбинкой, в которой они разместились, уныло завывал ветер Прохлады он не приносил, хотелось пить, смыть набившийся в горло песок. Глаза немилосердно щипало.

– Тени меняются… – уныло и едва слышно произнес Рихард Шинкель. Ему никто не ответил.

– Скоро уже стемнеет, – глядя в песок, сказал Замке, – Вряд ли мы что-то найдем сегодня…

– Вы чертова скотина. – Ягер встал – Проклятая чертова скотина.

– Прекратите. – Фрисснер тоже поднялся, отряхивая одежду – Он ни в чем не виноват…

– Естественно, не виноват, – подтвердил Ягер – Он таким родился. Это не вина, это судьба. Пойдемте назад. Я надеюсь, что ребята не решились на побег или их не вырезали арабы.

– Выстрелов не было, – обнадеживающе заявил заметно повеселевший Замке.

Фрисснер слышал, как проходящий мимо Ягер бормочет, словно молитву:

– Германия, Германия превыше всего. Германия, Германия превыше всего…

Он отошел на несколько метров, но остановился и, прекратив бормотать, обратился к Юлиусу:

– Эй, интеллигенция, а дайте-ка мне дневник…

– Зачем? – поинтересовался Замке.

Ягер сплюнул, неприятно прищурился, словно целясь, и направился к нему. Юлиус быстро сориентировался и вытащил из кармана потрепанные фотокопии.