Густав Эмар - Тунеядцы Нового Моста
Они пошли за ним.
Площадь Двора Чудес буквально кишела народом; весь этот грязный, оборванный люд кричал, жестикулировал и кидал чем попало в полицейских, перья на шляпах которых развевались наверху, над головами, которыми был усеян двор.
В сопровождении Клер-де-Люня, Дубль-Эпе и двух Тунеядцев наши герои быстро свернули в узенький переулок и после' нескольких поворотов подошли к городским стенам; это заняло у них всего несколько минут; страх ведь, говорят, придает крылья.
У городского вала Клер-де-Люнь остановился и прижал пружину. Дверь отворилась, и они очутились в подземном ходе, вероятно давно забытом. Их ждали семь оседланных лошадей, которых стерег какой-то нищий.
— Эльзас! — шепнул ему Клер-де-Люнь.
— Богемия! — отозвался он.
— Едем, господа! — объявил Клер-де-Люнь. — Вся надежда теперь на быстроту ног наших лошадей.
Через пять минут они неслись во весь опор к Сен-Лазарской заставе.
А за ними во Дворе Чудес все еще раздавалась ружейная пальба.
ГЛАВА X. Где доказывается, что не все свиданья одинаковы
Минут двадцать они неслись сломя голову. Наконец Клер-де-Люнь сдержал свою лошадь и спросил капитана, куда же это они едут. Капитан и сам не знал.
— Господа, — сказал он, — приостановимся немного и решим, по крайней мере, стоит ли нам так торопиться?
— По-моему, не стоит, — отвечал дю Люк, — а вы как думаете, мсье де Лектур?
— Я думаю иначе, — возразил де Лектур. — Я тороплюсь к нашим друзьям дать им отчет в том, что я сделал. Поэтому позвольте мне проститься с вами здесь. Что ты возьмешь с меня за твою лошадь, Клер-де-Люнь?
— Я ее не продам вам, сударь, а променяю, пожалуй, на вашу. Будьте спокойны: она надежная. Кроме того, откровенно вам скажу, дорога до Сен-Лазарской заставы будет для вас не совсем безопасна, так я отправлю с вами двоих проводников. Ваша лошадь будет ждать вас на некотором расстоянии за заставой; там уж вы поедете один.
Де Лектур поблагодарил Клер-де-Люня, и вельможи расстались, повторив еще раз друг другу обоюдные условия.
— Куда же мы теперь? — спросил графа капитан Ватан.
— По-моему, окончим день каким-нибудь развлечением, так как на сегодня, по-видимому, наши дела окончены, — предложил Оливье.
Остальная компания согласилась, и они отправились в маленькую деревеньку, за Сен-Клу и Севром, где, по указанию капитана, в одном трактире подавали особенно вкусное вино.
Проехав Севр, они остановили на минуту лошадей.
— Вон этот трактир, о котором я вам говорил, — показал, потирая руки, капитан, — он на вершине горы перед нами.
Стали взбираться по ее крутому, скалистому склону. Лошади совсем выдохлись, добравшись до вершины.
В нескольких шагах, у самой дороги, стоял чистенький, белый домик с зелеными ставнями. У ворот было несколько телег; лошади ели овес из мешков; из окон слышались веселые восклицания извозчиков, остановившихся по дороге в Париж или из Парижа. Безграмотная вывеска объявляла, что в трактире Рассвет» и конный, и пеший могут получить все, что им нужно.
Всадники остановились и были радушно встречены толстым, веселым хозяином, мэтром Гогелю, и его гарсонами.
Извозчики в это время садились в свои телеги, собираясь ехать дальше.
Капитан, войдя с товарищами в опрятную залу, подозвал хозяина и заказал ему обед, прося поторопиться. Через час все было готово. Капитан между тем условился, чтобы Оливье назывался графом де Сен-Клером, Дубль-Эпе — маркизом де Ла Бланш-Ландом, а Клер-де-Люнь — шевалье дю Пон де Ларшем.
Обед им подали в комнате самого хозяина.
— Что же это значит? — полюбопытствовал капитан.
— Я не хотел, — объяснил хозяин, — чтобы такие хорошие господа сидели рядом с неучами, которые у меня беспрестанно бывают.
Его поблагодарили за внимание и в награду попросили отобедать вместе. Обед был отличный.
— У вас, должно быть, хорошо идут дела, — произнес с видимым равнодушием капитан.
— Не могу жаловаться, господа; но прежде было лучше. Мой отец устроил это заведение лет пятнадцать тому назад, и во время смут после того, как покойный Генрих Четвертый уехал из столицы, дела отца шли отлично. Теперь я живу главным образом посещениями придворных; если бы не они, мне пришлось бы запереть лавочку.
— Как! У вас бывают придворные? — удивился капитан. — Да ведь король, кажется, когда не живет в Париже, всегда уезжает в Сен-Жермен?
— Нет, — возразил, улыбаясь, трактирщик, — он иногда ездит и в Версаль.
— Parbleu! Любезный хозяин, я провинциал и не знаю, что делается в столице; скажите мне, пожалуйста, что это такое Версаль?
— Версаль, господин барон, — это старый, полуразрушенный дом, в который съезжаются для охот; король Людовик Тринадцатый особенно любит его.
— Вот как! А я и не знал. А далеко это отсюда?
— Да меньше двух миль.
— Скажите, пожалуйста!
— Но какая же вам выгода от того, что Версаль недалеко? — спросил Клер-де-Люнь.
— А вот видите ли: в Версале места немного; там едва размещаются человек восемь, остающихся при короле, а приезжает с ним всегда человек сорок.
— А! Понимаю. Так остальные обращаются к вам?
— Точно так, господин шевалье.
— Ну, так это успокаивает меня на ваш счет, хозяин.
— Очень вам благодарен, господин барон.
— Право, вы мне кажетесь таким славным человеком. Пью за ваше здоровье.
— И за ваше, господа! Кроме того, — продолжал он, — и охота часто бывает в этой стороне; ну, понимаете, придворные завтракают в лесу…
— Завтракают в лесу?
— Точно так, господин маркиз. Потом на обратном пути, проезжая у Трех Дорог, король посылает ко мне за вином для своих вельмож.
— Но эти случаи редки, конечно, хозяин?
— Очень редки, монсеньор. Зимой еще туда-сюда, а уж летом совсем плохо!
— Разве летом король не ездит в Версаль? — поинтересовался, улыбаясь, граф.
— Почти никогда, господин граф. Ведь его привлекает сюда охота.
— А здесь много дичи?
— О, множество! Вот и сегодня я был так счастлив! У меня останавливался граф де Шеврез. Вы его, верно, знаете, господин барон?
— В лицо нет, а слышал о нем много хорошего.
— Да, сударь, прекрасный вельможа. Он закусывал здесь, выпил стакан вина и сказал мне, что его величество собирается беспрестанно приезжать в Версаль на охоту.
— А! — хладнокровно заметил Клер-де-Люнь, — но его величество может передумать.
— Нет, господин шевалье, это невозможно. Вот подлинные слова графа де Шевреза: «Мэтр Гогелю, я долго не могу у вас оставаться; меня послали вперед приготовить все к приезду его величества; через пять дней король будет здесь».
