Владимир Востоков - Ошибка господина Роджерса
И тогда я, в чем был, ныряю под лед вслед за Роджерсом…
— Голубчик, у вас же клюет, — сквозь сон доносится до меня голос Ивана Петровича.
Открываю глаза, с недоумением смотрю на Ивана Петровича и… радостно улыбаясь, встаю. «Слава богу, Иван Петрович здесь, жив и невредим. И надо же такому привидеться» — первое, что мелькнуло у меня в голове.
— Клюет же… Что с вами, голубчик? — обращается ко мне Иван Петрович.
Едва сдерживая охватившее меня волнение, я в ответ что-то говорю нечленораздельное и беру леску. Вытаскиваю окунька с палец величиной…
— Вот он, миленький, дождался. Какой гигантище, — медленно, тяжело ворочая слова, произнес Иван Петрович.
— Остыли, Иван Петрович? Налить еще стопочку?
— Не откажусь, голубчик, сделайте одолжение.
Я с трудом поднимаюсь со своего места и ватными ногами подхожу к его баулу. По телу побежали мурашки. Чувствую, и я замерз. Едва слушающимися пальцами отвинчиваю крышку термоса, наливаю горячего портвейна в стопку и подаю ее Ивану Петровичу. Иван Петрович выпил, попросил еще, а затем предложил мне. Я не отказался на сей раз.
Кругом по-прежнему было тихо и морозно.
Кое-кто уже начал покидать озера.
Начали собираться и мы. Так, к моему огорчению, мирно закончилась наша рыбалка. Остался в памяти лишь приснившийся мне нелепый сон.
После рыбалки на Медвежьих озерах прошло десять дней, а капитан Насонов молчал. Я терпеливо ждал.
Однажды, поздно вернувшись домой, узнаю, что кто-то звонил и интересовался моей персоной.
Утром позвонил Насонову. Так оно и есть, он хотел меня видеть. Наконец-то.
И вот я у капитана Насонова. Он спокоен, серьезен. На его лице заметна усталость.
— Как дома, Алексей Иванович? Все живы и здоровы? — как всегда интересуется при встрече капитан Насонов.
— Все хорошо. Или, как скажет дочь, о'кей. Спасибо.
— Кстати, как она сдает зимнюю сессию?
— Нормально.
— У вас есть новости?
— Да вроде бы нет. Ждал вашего приглашения.
— Ну, тогда давайте обсудим, как складывается обстановка на текущий момент, и немножко попытаемся заглянуть вперед. Но прежде прочтите вот это. — И Насонов подвинул ко мне отпечатанный на машинке лист бумаги.
Не скрывая любопытства, беру лист, усаживаюсь плотнее на диване.
— Можете читать вслух.
— Хорошо, — отвечаю я, чувствуя, как учащенно забилось мое сердце.
— «Дорогой друг! — начал я. — После нашей встречи прошло шесть месяцев. Пора, как у вас говорят, «подбить бабки». За это время Вы оказали нам ряд полезных услуг, и мы с удовольствием перевели деньги на Ваш счет. Конечно, далеко не все задачи мы с Вами решили, и это нас не может не огорчать. Нам необходимо теперь обратить первостепенное внимание на решение двух проблем. Первая — сообщите точный распорядок работы Фокина (в какое время и на каком транспорте выезжает на работу и с работы), имеет ли собственную автомашину и садится ли сам за руль, номер автомашины. Вторая. Все, что касается любовницы Фокина (адрес жительства, семейное положение, состав семьи). Эти сведения желательно получить как можно быстрее, сохраняя разумную осторожность. Мы надеемся на Вашу расторопность. И последнее. Повторите, пожалуйста, код автоматической камеры хранения. Если к этому времени у Вас будут какие-либо сообщения для нас, поместите их туда. Желаем успеха. Роджерс», — закончил я чтение письма.
— Почему же такая спешка? Что-нибудь случилось? — была первая моя реакция на письмо.
— Может случиться, если мы прошляпим… Как видите, наш расчет с ложным кодом автоматической камеры хранения сработал, и теперь у нас появилась возможность закончить игру. Если, конечно, вы не будете возражать, — говорит Насонов.
— Я в полном вашем распоряжении.
— Вот и хорошо. Дальше медлить опасно. Разведка спешит, как правильно вы отметили. И не случайно. Надо полагать, она, судя по заданию, выжимает из вас последние возможности о Фокине, с тем чтобы завершить свою работу, привлекая для этой цели другие силы, о которых мы можем не знать. А это очень опасно и для Фокина, и для дела. — При этих словах Насонов встал, подошел к столу, налил в стакан воды и крупными глотками выпил. — На сей раз мы дадим им абсолютно достоверную информацию и, больше того, добавим кое-чего горяченького, с тем чтобы можно было и подбить бабки, — закончил Насонов, усаживаясь на прежнее место.
Наступила напряженная минута молчания. Единственно, о чем я сожалел в эти минуты, так это о том, что мне, по всему видно, придется скоро расстаться с чекистами, к которым я так привязался и которых успел полюбить.
— Владимир Николаевич, а что я должен делать? Я готов на все.
— Вам надо сообщить правильный код камеры хранения, предварительно поместив туда подготовленные нами материалы.
— Хорошо, — с облегчением сказал я. — И еще один вопрос можно?
— Я знаю, о чем вы хотите спросить. О рыбалке, да?
— Да.
— Недалеко от поворота на Медвежьи озера за вами из машины «такси» непродолжительное время наблюдала жена известного нам Крота — сотрудника иностранного посольства.
— А я-то думал… — И я рассказал Насонову о своих переживаниях и приснившемся мне сне.
Насонов внимательно выслушал меня, одобрительно улыбнулся.
— Вот вам материалы для Роджерса. Как только их вложите в камеру хранения, немедленно позвоните мне. — И Насонов передал мне объемистый пакет.
На этом закончилась наша беседа.
На следующий день я вышел на работу раньше обычного, с таким расчетом, чтобы успеть поместить в камеру хранения материалы и сообщить, теперь уже правильный, код. В течение часа я успешно справился с этой задачей, сообщил и Насонову и со спокойной душой пришел на работу. Поздно вечером по дороге домой меня догнал какой-то мужчина и в спину сказал, словно выстрелил:
— Не оборачивайтесь! Идите спокойно. Внимание! Алексей Иванович, заберите из камеры свои материалы и держите их при себе. До встречи. Все.
Я чуть не остолбенел. Не помню, как дошел до дома. Меня всего распирало от нетерпения скорее сообщить Насонову. Что это? Почему вдруг такое решение? Кто этот таинственный мужчина? Не допустил ли я какой-либо промашки? Неужели я в чем-то виноват? Что теперь будет?
Капитана Насонова по телефону я застал дома. Он задал мне несколько наводящих вопросов, и я как мог дал ему знать, что у меня только что произошла неожиданная встреча.
— Увидимся завтра в десять часов утра. Сможете?
— Конечно, — ответил я, не совсем понимая, почему встречу надо откладывать на завтра.
Признаться, эту ночь я почти не спал. Время тянулось бесконечно долго. Едва дождавшись утра, я направился на работу — так рекомендовал Насонов — и оттуда, отпросившись у своего начальства, ринулся на встречу к нему.
