Георгий Тушкан - Джура
Наступило утро. Баи спали. Солнце поднялось высоко, и Саид принялся тормошить спящих, а если это не помогало, выжимал на шею спящему воду из платка, намоченного в ручье.
Дольше всех не просыпался Кучак. Только после того, как Саид облил его водой, он поднялся и долго не мог понять, где он находится.
Он тер глаза и с удивлением оглядывался во все стороны. Он видел опухшие от сна лица и злые глаза.
— Ты не уважаешь сон! — сердито сказал он Саиду.
— Надо спешить: кругом оспа, — отвечал Саид.
Кучак с любопытством рассматривал кусты шиповника и редкие заросли колючих деревьев и можжевельника.
Все путники сидели на лужайке, возле ручья.
Чистая холодная вода шумела по камням и, загибая за скалу, вливалась в большой горный поток на дне ущелья. По ширине и мощности потока, сбегавшего с перевала тонкой струйкой, Кучак понял, что они далеко отошли от перевала.
Пошли дальше. Ущелье извивалось то к югу, то вело на восток. Кучак справа и слева от себя видел только горные склоны. За каждым поворотом ущелье все больше расширялось, и вскоре перед ними открылись лесистый склон и каменистая долина, зажатая между горами.
Они шли по протоптанной тропинке, которая у самого склона разветвлялась: одна тропинка вела вниз, к югу, другая, более протоптанная, шла на север.
Путники пошли на север.
— Туграковые[25] заросли, — сказал Саид и показал вниз, на лесистый склон.
Справа и слева громоздились камни.
— Эй, стой! Не шевелись! — раздался вдруг окрик, и слева, из-за камня, неожиданно показался человек с ружьем: — Не идите по этой тропинке: вы занесете в наш кишлак оспу! Идите назад!
— Почтенный, — сказал Саид, выступая вперед, — мы идем с Памира и о том, что люди болеют оспой, не знали. На Памире мы ели уларов и поэтому оспы не боимся.
— Зачем вы идете в наш кишлак? Чего вы хотите? — спросил человек.
— Продай нам девять лошадей, — сказал Саид.
Человек свистнул. Из-за другого камня вышел второй вооруженный и подошел к первому. Они посовещались.
— Мы продадим вам четырех лошадей, по одной на двоих, а вы дайте нам мяса уларов.
— У нас нет уларов, мы съели их, — сказал Саид.
— Тогда вы, евшие уларов, заплатите за лошадь и право прохода, дайте каждый по пальцу, иначе мы не продадим лошадей и не пропустим вас.
Баи захотели откупиться, пожертвовав Кучаком. Только он один не понимал этого.
Баи хитро переглянулись и посмотрели на Кучака.
— Беги, — тихонько шепнул ему Саид, стоявший сзади.
Кучак поперхнулся и невольно схватился за пояс, где было зашито золото.
— Иди сюда, Кучак! Иди, милый! — приторноласковым голосом сказал старший бай, подходя к нему.
— Беги же, безмозглый, или тебя продадут! — прошептал Саид.
Кучак подпрыгнул и помчался изо всех сил вниз по тропинке, мимо человека с ружьем.
За ним поскакала Одноухая.
Баи растерялись, но потом побежали догонять Кучака.
— Стойте, не бегите в сторону кишлака! — закричал сторожевой.
Но баи его уже не слушали.
Выстрелив в толпу бежавших людей, сторожевой одного из них убил, но другие успели пробежать по тропинке к кишлаку.
— Он ускачет на лошади! — запыхавшись от быстрого бега, кричали баи, увидев, что Кучак подбегает к лошади сторожевого, стреноженной на склоне.
Но Кучак неожиданно остановился около лошади, испуганно вскрикнул, шарахнулся от нее в сторону и побежал не по тропинке, а вправо, к подножию горы, в лес. Лошадь шарахнулась в другую сторону.
— В лесу мы его не догоним, — сказал Саид.
Он бежал впереди всех и уже был близко от лошади сторожевого.
— Кучак, сумасшедший! Лошади испугался! — кричали баи.
— Не удивляйтесь, уважаемые. Он первый раз в жизни увидел лошадь и, наверно, подумал, что это дракон! — засмеялся Саид. — Вот я сейчас сниму путы и взнуздаю ее, и на ней поедет старейший.
Баи уселись на камнях. Саид спокойно подошел к храпевшей лошади, развязал путы, взнуздал ее и вскочил в седло.
— Прощайте, уважаемые! Я довел вас до Кашгарии. Я сделал свое дело. Мне очень приятно быть в вашем обществе, но я спешу домой. Аллах с вами, да не съедят вас, евших уларов, обезумевшие жители!
С этими словами Саид ударил коня нагайкой и помчался по склону вниз, к лесу.
— Держи его! — закричали баи.
— Держи, держи!.. — неожиданно раздались вокруг голоса, и на лужайку выбежали несколько человек с ружьями.
Один из них выступил вперед и сказал:
— Если вы сейчас же не уйдете от нашего кишлака, мы перестреляем вас!
Баи и мулла бросились наутек.
V
Поравнявшись с лесом, Саид осадил вспотевшего коня и оглянулся. Нестройной толпой баи бежали по склону горы в другую сторону. Саид сдвинул баранью шапку на затылок и вытер ладонью мокрый лоб.
Конь потянул уздечку и жадно начал щипать траву.
Саид свистнул и ударил его нагайкой. Конь прыгнул вперед, но Саид сдержал его и поехал шагом, зорко оглядываясь по сторонам.
Вечером Саид выбрал место у ручья, остановился, привязал уставшую лошадь за повод повыше к дереву, чтобы она, прежде чем пастись, остыла и отдохнула. Потом он собрал сучья и разложил костер. С седла он снял забытый хозяином лошади курджум и вынул оттуда кусок сыру из сливок — курут, несколько ячменных лепешек, бурдюк с кумысом и кусок вяленого мяса.
Поджарив мясо, Саид с аппетитом его съел, закусив лепешками с сыром. После этого он разжег костер еще больше. Огонь высоко пылал, освещая багровым пламенем всю поляну.
Саид положил на седло курджум, вскочил на лошадь и, сказав про себя: «Ищите меня здесь», — поскакал в глубь леса. Там, не разжигая огня, он заночевал под кустом, а стреноженного коня пустил пастись.
Ночью он проснулся оттого, что кто-то у него из-под головы осторожно тянул курджум с провизией.
Саид, притворившись спящим, слегка повернул голову, чтобы рассмотреть вора.
— Одноухая! — крикнул он.
Собака испуганно отскочила в сторону.
— Значит, где-то недалеко и Кучак, — вслух сказал Саид, вставая, и потянулся так, что у него хрустнули кости.
Рассветало. Небо на востоке казалось коричневым.
Одноухая упорно смотрела на Саида, ожидая подачки.
— Кучак, Кучак! — закричал Саид.
Но никто не отозвался.
Тогда он стал бросать в Одноухую камнями, и бросал до тех пор, пока она не поняла, что надо бежать спасаться у своего хозяина.
Саид быстро шел за собакой и вскоре подошел к густым зарослям шиповника. Одноухая проскользнула в заросли. Саид пошел за ней, осторожно раздвигая кусты. Вдруг он почувствовал, что земля под его ногами рухнула, и он кубарем скатился вниз, в глубокую, поросшую травой яму.
