Такая игра - Дмитрий Сикорский
Не дойдя до нее несколько метров, он остановился, прикидывая расстояние. По его расчетам, он чуть-чуть не дошел до того места, откуда его потащило к «шарику». Ритм, до этого дремавший внутри, как будто напрягся, впрочем, пока активно никак себя не проявляя. Сделав несколько вдохов-выдохов, он, уняв дрожь, сориентировался по хвосту лежащей впереди ленты и кинул гайку, стараясь, чтобы она прошла чуть правее и повыше и, упала чуть дальше, чем предыдущая. Несколько секунд, затаив дыхание, он следил за ее полетом и шумно выдохнул, когда она без помех легла рядом с первой, образовав на земле две параллельные полоски лент. Данил несколько секунд глядел на эти две прямые, потом решился. Надел сумку, проверил, чтобы она не болталась и пригнувшись, шагнул к лентам. Через пару шагов, почувствовав притяжение влево, он, не обращая на него внимание, опустился на четвереньки и медленно пополз вперед, держась между лентами. Через несколько шагов притяжение как будто раздвоилось. Он уже не мог с уверенностью сказать, куда его тащит, влево или вправо. Еще через несколько шагов вектор притяжения вновь проявился более четко – его теперь тащило чуть-чуть вправо. Но он уже достиг первой гайки и вторая лежала впереди, в каком-нибудь метре от него. Ну, может в полутора. Пока он все угадал правильно.
Забрав обе гайки, Данил сместился чуть в сторону, чтобы проверить одну догадку, появившуюся у него, пока он полз между шарами. Догадка оказалась верной – притяжение «шарика» сначала ослабло, а потом и вовсе растворилось – и снова он не смог определить, куда именно его тянет. Впрочем, спустя несколько метров чувство притяжение пропало совсем – видимо, он достаточно отдалился от ловушек. Сделав для верности еще несколько шажков, Данил обессилено рухнул на землю, переводя дух и пытаясь прийти в себя. Только сейчас, выбравшись из этой ловушки, он понял, что его форменным образом трясет. Спина была мокрая, руки предательски подрагивали. Несколько минут он, перевернувшись на спину, просто лежал, восстанавливая дыхание и чувствуя, как отпускает чудовищное напряжение. Потом поднялся, сделал сначала несколько глубоких вдохов-выдохов, а потом и несколько упражнений, стараясь, впрочем, особенно не размахивать руками. Чувствую, что он уже в порядке, Данил, оглядел себя, отряхнул, насколько возможно , одежду и, поправив на плече сумку, вытащил гайку. Глянув на часы, он сориентировался по солнцу. Получалось, что он вылез почти в правильном направлении и ловушки теперь оставались сбоку. Еще раз покосившись в их сторону, Данил отвернулся и кинул гайку.
Уже отпустив гайку, он вдруг внутренним чутьем понял, что рано расслабился, что еще ничего не кончилось. И поэтому совсем не удивился, когда гайка, пролетев десяток метров, словно бы растворилась, а за ней и часть ленты. Такого Данил за утро уже насмотрелся, поэтому вздохнул и аккуратно, небольшим шажками стал двигаться к ловушке. Дождавшись того момента, когда ритм снова попытается потащить его внутрь, он, прикинув направление движения, стал медленно смещаться в сторону, мысленно соблюдая ту незримую границу, которую диктовал ритм. Обойдя «шарик», он прикинул направление и бросил вперед очередную гайку, но уже недалеко, всего на несколько метров. Дошел до неё, поднял и снова бросил. Сделал еще несколько шагов и, уловив знакомое ощущение, шагнул в сторону. Обошел и снова бросил… Шариков через пять Данил перестал их считать и двигался дальше на автомате – бросил, уловил – обошел. Когда в какой-то момент он почувствовал раздвоение, то ни минуты не колеблясь, опустился на четвереньки и пополз, корректируя направление по ощущениям. Где-то ему пришлось просто ползти, где-то испугавшись слишком сильного ощущения, он повернул назад и попробовал обойти его с другой стороны. Еще в одном месте на него навалилось странной ощущение, что он оказался внутри какой-то сферы и уже не в силах определить направление. Тогда он медленно, стараясь не дышать, полез за гайкой и, достав ее, неловко попытался кинуть вперед. Движение получилось корявым, локоть неожиданно подвернулся, и он ткнулся лицом в землю. И тут его накрыло.
Перед глазами плыла странная картина – все вокруг залито ярким синим цветом, кое-где сквозь фон проступают темные пятна, смутно что-то напоминающие. «Это, наверное, карта» – отрешенно подумал Данил, разглядывая сверху странную картину. Именно сверху – он был в этом уверен. Помимо темных пятен, вся поверхность была испещрена странными красными фигурами – тут тебе и кляксы, и странные зигзаги, и волнистые линии, и кружки. Последних было особенно много, в центре их вообще было полно, как будто чья-то рука зачерпнула их из коробки и щедро высыпала на поверхность. Причем они все были разными – какие-то больше, какие-то меньше, иные практически касались друг друга, иные лежали как бы в стороне. Вокруг них по всему полю там и сям мелькали маленькие белые точки, то густо, то редко. И в самом центре, там, где шариков было особенно много, Данил увидел кружки, лежавшие правильным треугольником с желтой точкой в центре. «Это еще что» – подумал он, силясь разглядеть странную картину. И, словно подчиняясь мысленному призыву, картинка начала приближаться, кружки увеличивались в размерах, их видимое количество уменьшалось, но уже можно было разглядеть, что желтая точка кружкам не принадлежит, что она находится строго между ними. И, в отличие от остальных значков, слегка пульсирует. «Это я, что ли» – обалдело подумал Данил, разглядывая картинку – «а это, значит, карта с ловушками. Эк меня занесло, в самую гущу. Понять бы еще, как отсюда выбраться. Надо бы уменьшить…»
Открыв глаза, Данил ошалело посмотрел по сторонам. Он все
