Путешествие в Мир - Светлана Каныгина
– Ко всему можно привыкнуть,– ответил вурмек, устраиваясь прилечь возле ручья,– Ко всему.
Он опустил руку в воду и закрыл глаза.
– Блаженство,– тихо сказала Денизьям сама себе и улыбнулась.
Хозяин леса.
Прохлада, тонкий запах трав и мерное журчание ручья очаровали своей безмятежностью уставших путников. Друзья лежали на траве и, нежась в сладостной полудрёме, лениво переговаривались. Они решили, что спешить им незачем и выдвинуться в путь можно, основательно отдохнув часок другой. Это было совершенно справедливо, ведь впереди их могло ожидать что угодно, и сколько сил для этого потребуется было неизвестно. Но вместе с тем, засиживаться, растягивая удовольствие, тоже было нельзя. Полдень давно миновал. До наступления темноты девушке и вурмеку надо было успеть найти место для безопасного ночлега, и это обстоятельство стало единственной причиной, по которой разомлевшие у ручья приятели не позволяли себе уснуть. Они знали, что уже скоро им снова нужно отправляться в дорогу, а потому последние мгновения отдыха проводили в полном бездействии, наслаждаясь тишиной и покоем.
Время шло. Горен и Денизьям продолжили свой путь. Девушка предложила идти, рассчитывая дорогу по солнцу, но вурмек настоял на том, что ручей неизбежно приведёт их к дому хозяина леса, а значит двигаться надо вдоль него. Так и решили. И хотя Иль не раз предупреждал путников о сумасшествии Гала, эта подробность нисколько их не страшила. Как вурмеку, так и девушке не раз доводилось встречать чудаков, и очередной сумасшедший вряд ли мог оказаться безумнее прежних. Кроме того, Гал был единственным хоть сколько- нибудь разумным созданием в этих местах. Найти здесь другого проводника друзьям не удалось бы никак.
Отдохнувшие, наполненные новыми силами и верой в удачу, девушка и вурмек шли вперёд. Вокруг, не оставляя путников ни на мгновение, пищащим облачком кружили комары. За последние часы их присутствие стало настолько привычным для Горена и девушки, что почти не тревожило и казалось им незаметным. Денизьям больше не пряталась под слоем папоротниковых листьев. Оставив себе лишь один из них, она невозмутимо отмахивалась от подступающих слишком близко насекомых и уже не боялась быть укушенной.
Солнце медленно клонилось к закату. Окружающий путников воздух становился всё прохладнее и свежее. Перед ночным сном цветы закрыли свои бутоны, а птицы почти смолкли и лишь изредка переговаривались короткими негромкими трелями. Неизвестно откуда появились лягушки. То тут, то там они выглядывали из травы, поблескивая маслянистыми глазами и возвещая о себе мерным кваканьем. Словно по общему сговору, они стягивались к ручью со всех сторон и скоро собрались в таком количестве, что трава вокруг стала просто кишеть ими. На каждый сделанный путниками шаг она отзывалась россыпью выпрыгивающих из под ног лягушек и треском их недовольных голосов. Наблюдателю со стороны могло показаться, что квакающая стая нарочно преследует Денизьям и Горена. На самом деле присутствие чужаков не вызывало у лягушек интереса. К ручью их манил богатый ужин из тысяч витающих в воздухе комаров и сокрытых под водой личинок, а вурмек и девушка были лишь досадным препятствием на пути ластоногих обжор к сытной трапезе. Стараясь не раздавить обезумевших от изобилия еды лягушек друзья шли медленно, то и дело перепрыгивая через них и посмеиваясь над забавностью происходящего. Горен даже изловил одну и, рассказывая истории о заразных лягушачьих бородавках, пугал ею Денизьям.
За шутками и смехом путники не заметили, как ручей, становясь всё шире, вывел их к небольшому лесному озеру. Сами того не подозревая, друзья выбрали путь, который привёл их к сердцу лягушачьих владений. Здесь, на берегу, обрамляющем зеленоватые воды озера, друзья стали невольными свидетелями необъяснимого природного таинства. Лягушки, количество которых в лесу показалось Денизьям и Горену несметным, были всего лишь малой частью от того квакающего войска, что осаждало озеро. Они не просто толпились здесь в едином голодном порыве. Их сбор, очевидно, был вызван чем-то другим. Заливаясь на распев клокочущим кваканьем, они были повсюду: висели в воде, сидели на стволах и листьях деревьев, склонивших свои ветви над водной поверхностью. Оттуда, сверху, влекомые неизвестной целью лягушки спрыгивали на плавающие в озере гигантские листья водяной лилии, спускались в воду и повисали там, надув за щеками пузыри и растопырив задние лапы. Затем, к ним присоединялись новые, а те, что уже пробыли в воде какое-то время, выходили на берег и сливались с бесчисленной квакающей толпой. Словно завороженные лягушки повторяли этот странный ритуал снова и снова, создав вокруг озера непрекращающееся подчиненное вымеренному ритму движение. Двум приятелям чудной лягушачий круговорот показался бессмысленным, но для лягушек он, несомненно, являлся чем-то особенно важным. Всецело увлеченные своим делом, они будто не замечали пришедших к озеру чужаков.
Денизьям так и не прониклась чувствами к ластоногим за время пути. В их суетливой возне девушка не усматривала природного чуда. Лягушки были ей противны, поэтому находиться среди них она не хотела.
– И куда нам идти?– язвительно спросила она Горена, стараясь перекричать лягушачье кваканье.
– Путь только один, в обход озера,– ответил вурмек.
Денизьям недовольно цокнула.
– Это и так понятно,– сказала она,– Вот только ты настаивал, что ручей затемно приведёт нас к дому Гала. И что же? Где он этот дом? Может там, на дне озера?
Горен пожал плечами и медленно пошёл вперёд, расталкивая лягушек ногами. Он не чувствовал себя виноватым, скорее, недовольство девушки было ему неприятно. Денизьям же, сама не зная отчего, всё больше сердилась. Махнув на вурмека рукой, она обогнала его и уверенно зашагала вдоль берега озера. Мысль о вынужденном ночлеге посреди комаров и лягушек раздражала и пугала её. Но больше всего девушку злил голод, который уже не один час не давал ей покоя. Вот почему, едва заприметив на своём пути куст с желтыми грушевидными плодами, Денизьям остановилась и, не раздумывая начала собирать их в подол сорочки.
– Что ты делаешь?– спросил Горен, подойдя ближе.
Девушка с жадностью откусила от сорванного плода добрый кусок и ответила:
– Ем, как видишь. Не хочу кормить ночью комаров на голодный желудок.
Горен выхватил из рук Денизьям плод и швырнул его в воду.
– Ты не знаешь что это! Может, эту дрянь и в руки нельзя брать, а ты взялась её есть,– сказал он.
– Меня и без того мутит от склизких тварей. Если и отравлюсь, то вряд ли это замечу,– огрызнулась девушка, обошла куст и направилась к одной из его самых плодовитых ветвей.
Вурмек бросился за ней. Перехватив Денизьям на полпути, он разъяренно стукнул
