Юрий Гаврюченков - Кладоискатель и сокровище ас-Сабаха
Я полюбовался на перстень. Огромный прозрачный изумруд подсказывал, что надо устраиваться с комфортом.
16
Утро началось с телефонного звонка, вернее, с трели мобильника. Под изумленными взглядами звериных голов со стен я вскочил с кровати и добрался до закопанной в куче одежды трубки.
– Алло?
– Здравствуйте, Илья Игоревич, – произнес знакомый голос.
Я испытал чувство дежа вю. Со звонков де Мегиддельяра начинались опасные и неприятные события.
– Здравствуйте. Чем обязан? – прохладно осведомился я.
– Мы хотим выкупить у вас известные вам предметы.
Де Мегиддельяр был склонен к конструктивному общению. Хорхе Эррара хотел реликвии отобрать, а нас убить.
– За сколько? – Цена прежняя, сорок тысяч евро.
– Исключено. – Сумма показалась мне смешной. Я вчера получил примерно четверть, реализовав малую толику золотого запаса хашишинов. У меня еще много осталось. И я был уверен, что сумею заработать куда больше, не расставаясь с дорогими сердцу реликвиями.
– Сколько вы хотите? – Боюсь, что сделка не состоится.
– Почему? – искренне удивился сеньор де Мегиддельяр. Он приготовился торговаться, а получил решительный отказ.
– События последних дней вынудили меня прийти к мысли, что вы поступаете со своими работниками как с использованными упаковками, – я старался выражаться максимально корректно. – Господин Эррара нас едва не убил.
– Илья Игоревич, вы его неправильно поняли...
– Что он вам об этом рассказал? – У меня возникли сильные подозрения, что Эррара исказил события в своем отчете.
– Вряд ли следует обсуждать это по телефону, – напомнил освоившийся в полицейском государстве приор.
– Извините, но встречаться с вами я теперь боюсь. Потому что первым словом, которое произнес Эррара, увидев нас позавчера, было «фуэго». Увидел и скомандовал: «Фуэго! После этого нам пришлось обороняться.
– Господин Эррара совершил ошибку, – сказал де Мегиддельяр. Я чувствовал, как старику нелегко даются скользкие переговоры. – Мы можем встретиться с вами наедине и обсудить цену. Эррара не будет присутствовать, только вы и я. Приезжайте вдвоем, встретимся, где хотите.
Я поднял руку и полюбовался на украшения. Старое золото, старые полированные камни. Огранки восточные мастера то ли не знали в то время... То ли не захотели отнимать у камня лишнее. Камни были живые. И предметы тоже.
– Предметы не продаются! – неожиданно резко отрубил я. – Не стоит тратить время, сеньор де Ме гиддельяр. И отзовите Эррару, пусть меня не ищет. Найдет – ему же хуже будет. Я все сказал!
Большой палец сам надавил на кнопку. Связь прервалась.
Достаточно, поговорили! Меня разобрала злость. Глупые испанцы, заигравшиеся в рыцарей! Решили, что все можно в отсталой стране? Напрасно! Это не отсталая страна, и здесь можно далеко не все. Даже если будешь платить направо и налево. Тут не все продается. И не все имеет цену!
В ярости я пнул упавшие джинсы. Они отлетели в угол, жалобно звякнув пряжкой.
Босиком я прошлепал в прихожую, выхватил из куртки кинжал, вытащил из ножен. Лезвие тускло блеснуло на солнце, пробившемся из окна кухни. – Хрен вам! – процедил я сквозь зубы.
Это было окончательное решение. Предметы испанцам не достанутся. Они должны быть моими.
Перейдя на кухню, я полюбовался на клинок. Сталь заметно посветлела. Отмылась, что ли? Или состав такой, что патинирование от перемены влажности пропадает? Я не сильно разбирался в металлургии, но казалось, что от контактов с воздухом и водой пленка окислов должна уплотняться, а клинок темнеть. На деле происходило обратное. Я осмотрел режущую кромку, кинжал был относительно острый. Скрести лезвие точильным камнем было бы кощунством. Все-таки реликвия!
Впрочем, чтобы заколоть Лося и прирезать бандитов, кинжал оказался достаточно острым. Я полюбовался, как он удобно сидит в руке, усмехнулся и убрал его в ножны.
Последнее дело продавать вещи ас-Сабаха потомкам крестоносцев! Если рыцари Алькантары хотят их получить, пусть добудут в бою. Позавчера предательски напасть на нас, убить и отнять предметы у них не вышло, но можно попробовать снова. Эррара мне задолжал, и долг с него я хотел получить только кровью.
Исмаилиты со мной уже повоевали. Пришел черед католиков. Они тоже получат свое.
Я чувствовал себя настоящим жителем страны, лежащей на стыке Азии и Европы. Я понял, что придется вести войну на два фронта.
* * *На лестничной площадке возле моей квартиры витал остаток аромата Эррары, пряный и чуть сладковатый, напоминающий о накаленных солнцем каменистых тропах Андалусии. Во всяком случае на такие ассоциации наводил запах его одеколона.
– Не так давно здесь был кабальеро, – сообщил я.
– Как узнал?
– Почуял.
– Че, думаешь, крутится где-нибудь поблизости? – шепотом спросил Слава.
– Запросто.
Мы развернулись и, не сговариваясь, двинулись к лифту. Поднялись на последний этаж. На чердаке достали из тайника ТТ и ПМ. В «Макарове» оставалось два патрона, но все же лучше, чем ничего. «Скорпион» был пустой, а таскать под курткой АКМС «афганец» не решился. Проверив оружие, вернулись на исходную.
Дверь я открыл осторожно, будто она была заминирована. Прислушался. Принюхался. Рыцарями не пахло, и мы вошли.
Золото оказалось нетронутым. То ли у Алькантары мастера отмычек закончились вместе с Енотом, то ли испанцы побоялись сигнализации, но в жилище не полезли. Мы уложили золото в две прочные спортивные сумки и покинули холостяцкую нору. Решено было разделить добычу во избежание досадной утраты сразу всего рыжья. Мало ли что может случиться. Засада ждала во дворе.
– Стоять, госопода! – звучно скомандовал Эррара, когда мы, нагруженные сумками, подошли к «гольфу».
Картинно держа на вытянутой руке «дезерт игл», комтур приблизился к нам. С обеих сторон бежали помощники – трое неизвестных мне рыцарей. Очевидно, испанцы выставили снаружи наблюдательный пост, который доложил о нашем появлении, а пока мы возились в квартире, подъехала зондеркоманда.
– Что это значит? – ледяным голосом осведо мился я, опуская сумку на землю.
Почему-то я не был ни удивлен, ни напуган. Нас подловили. Неумело и долго искали весь вчерашний день, потом у де Мегиддельяра закончилось терпение, он позвонил сам, но не договорился. А вот теперь бездарным помощникам улыбнулось счастье. Я почувствовал, как во мне закипает ярость.
– Потрудитесь объяснить свое вздорное поведе ние, сеньор cabron!
Фраза вылетела из моих губ, как плевок. Сама по себе. Неожиданно для всех, включая Славу. Даже здоровяк, единственный качок в этой компании, подошедший ко мне вплотную, чтобы забрать предметы, удивился и притормозил. Наверное, под прицелом мы казались испанцам неопасными.
