Трон Знания. Книга 2 - Такаббир Эль Кебади
– У вас всё, советник Лаел? – спросил Адэр.
– Нет.
Адэр внутренне сжался. Похоже, перебранка советников только набирает обороты.
– Продолжайте.
– Я предлагаю провести религиозную реформу.
– Бог мой… – выдохнул молодой человек с нескладно скроенной, как у подростка, фигурой. – А это ещё зачем?
– Советник Джиано! Всем известно, что власть монарха зиждется на двух столпах: престол и религия. В этом кроется величие Тезара и Ракшады. Предлагаю превратить олард в государственную религию, то есть придать ей статус государственной идеологии.
– Вы хотите загнать всех верующих в один храм? – пробормотал Джиано; его глаза потускнели, будто погас внутренний свет.
– Пока в Порубежье будет разброд с языками и верой, мы не сможем возродить патриотизм.
Малика всем телом развернулась к Лаелу:
– Мы ещё ничего не сделали для народа, чтобы он гордился своей отчизной.
– Я предлагаю…
– Вы предлагаете забрать у него последнее: веру и родной язык.
Орэс развёл руками:
– В таком случае у меня всё. – И сел в кресло с видом победителя, оскорблённого непочтением.
Джиано еле заметно кивнул Малике и опустил голову, пытаясь скрыть в глазах оживший блеск.
– Заседание Совета переношу на завтра, – сказал Адэр и покинул зал.
***
Вокруг стола сновала прислуга. По гостиной разливался запах жареного мяса и специй. Развалившись в кресле, Адэр перелистывал книгу в потрёпанной обложке.
В комнату вошёл Вилар. Зная привычку правителя трапезничать без свидетелей, слуги удалились в коридор и выстроились вдоль стены в ожидании вызова.
Адэр перевернул замусоленную страницу:
– Заставляешь себя ждать, маркиз Бархат.
– Прости. Твоё приглашение я получил лёжа в ванне. – Вилар наполнил бокал вином. – Неважно выглядишь.
– Голова разболелась.
Улыбаясь, Вилар сделал вращательный жест рукой, смачивая стенки бокала янтарным напитком.
– Чему радуешься? – спросил Адэр.
– Я уже не представляю тебя без книги или документов.
– Малика сказала, что правитель знаком с историей Порубежья. Да ни черта… – Адэр захлопнул книгу и швырнул на софу. – Полстраницы про династию Грассов, страница про самозванцев и сто страниц про наместников Великого.
Вилар взглянул на обложку:
– Напечатано в Тезаре. Если хочешь, могу поискать что-то более правдоподобное в библиотеке или в архиве.
– Не надо. Настоящую историю не знает никто! Потомки постоянно искажают её сообразно идеям и времени. В конце концов она превращается в сборник псевдоисторических рассказов. История в моём понимании – нечто нерушимое, не зависящее от прихоти человеческой массы.
– Между прочим, человеческая масса, как ты выразился, возвеличила твоего отца, который станет для потомков человеком-легендой.
– Легенды сами по себе не имеют никакой устойчивости. Воображение толпы постоянно меняет их. – Адэр перебрался за стол, жестом предложил Вилару сесть и налил себе вина. – Возьмём, к примеру, Зервана, последнего правителя Грасс-Дэмора. Современники говорили о нём как о покровителе нуждающихся. За ним шла одухотворённая толпа, которая через двадцать лет назвала его предателем. Сейчас, спустя сто лет, некоторые историки уже сомневаются в его существовании. Говорят, что Зерван – некий собирательный образ, который характеризует мышление той эпохи. Скажи мне, чьей истории я должен верить?
– Не забывай, мы живём в его замке.
– В замке покровителя, предателя или обычного человека, носившего звучное имя? – Адэр залпом осушил бокал и спросил без всякого перехода: – Ты её научил?
– Прости, не понял.
– Ты научил Малику заводить советников, а самой оставаться в тени?
– Нет.
– Так поступает Трой Дадье, когда не знает, что сказать. Не поверю, что ты не рассказывал ей о Трое. – Адэр покрутил бокал в руках, разглядывая золотистые потёки на стенках. – Если честно, мне не хватает Троя. Не думал, что когда-нибудь скажу это.
И надолго умолк.
Отложив вилку и нож, Вилар вытер рот салфеткой:
– Я могу задать нескромный вопрос?
– Попробуй, – кивнул Адэр.
– Ты тоскуешь по Галисии?
– Тоскую? Наверное.
– Пригласи её в Порубежье.
Адэр рассмеялся:
– В качестве кого?
– Просто пригласи. Ты правитель, и не должен никому ничего объяснять.
– Не хочу давать ей надежду.
– Мне казалось, что у вас всё серьёзно, – растерянно проговорил Вилар.
– Всё серьёзно, как у вас с Маликой?
Вилар заметно напрягся:
– Между нами ничего не было.
Адэр поставил бокал:
– Значит, четыре дня в Ларжетае прошли впустую.
– Малика не та, за кого ты её принимаешь.
Заложив руки за голову, Адэр качнулся на задних ножках стула:
– Ты надел на неё корону и теперь не знаешь, как её снять.
Вилар поднялся:
– Благодарю за ужин.
– Уложи Малику на спину, и увидишь, как испарится её неприступность. Поверь, Вилар, они все одинаковые.
– Мы с тобой будем редко видеться, Адэр. Разве что на заседаниях Совета. Аудиенции правителя удосуживаются старший советник и советник по вопросам госбезопасности. С остальными ты можешь встречаться только в присутствии секретаря.
– Ты это называешь аудиенцией? – Адэр указал на стол, заставленный тарелками и бутылками. – Я буду видеться с тобой, когда сочту нужным.
– Не раскалывай Совет, – проговорил Вилар и покинул комнату.
***
Узкий слабо освещённый коридор, берущий начало под парадной лестницей, привёл к двери с кованой ручкой, похожей на полумесяц. Перешагнув порог, Адэр вдохнул запах бумажной пыли и провёл рукой по шероховатой стене в поисках выключателя.
– Слева, – прозвучал за спиной голос охранителя.
Раздался щелчок. Тусклый свет выхватил из темноты помещение, которое могло быть небольшим учебным классом, если бы не каменный пол, голые стены и низкий потолок. Столы в два ряда, стопки пожелтевших от времени листов, настольные лампы под запылёнными абажурами. Вероятно, комната когда-то служила читальным залом.
Проём в противоположной стене был завешен грубой тканью. Охранитель приподнял полог, и Адэр ступил в огромный архив, сплошь заставленный шкафами и стеллажами. В свете белых ламп на потёртых корешках книг поблёскивали остатки позолоты, серели самодельные обложки из картона. Кое-где на полках лежали свитки, обмотанные декоративными шнурами.
Из-за стола, втиснутого между шкафами, поднялся человек. Сильно сутулясь и подволакивая левую ногу, пошёл навстречу Адэру. Дымчатый балахон доставал до пола, морщинистые руки прижимали к груди седую бороду, волосы спадали на угловатые плечи, очки с большими стёклами сильно увеличивали водянистые глаза.
Старик остановился в трёх шагах и поклонился.
– Мой правитель… – прозвучал надтреснутый голос.
– Ты и есть летописец?
– Кебади, внук Шаана, к вашим услугам.
– Внук?
– Да, мой правитель. Внук.
– Что же такого совершил твой отец, если ты пропустил его имя?
– На моём отце династия летописцев сделала передышку, – произнёс Кебади, буравя Адэра пытливым взглядом.
– А ты, значит, перешагнул через отца и возродил династию, – сказал Адэр, наблюдая, как охранитель осматривает проходы между стеллажами.
– Кебади, внук Шаана, к вашим услугам, – повторил старец и указал на стул, приставленный к столу. – Прошу вас.
Адэр опустился на обитое выцветшим гобеленом сиденье и
