Высшие альфачи - Вадим Меджитов
Он смотрел на Коса с выраженьем щенячьей преданности. Глаза у работяги были маслянистые, покрытые красными нездоровыми прожилками. Видно, что он был не в своем уме, но от него не чувствовалось ни алкоголизма, ни наркозависимости… он был чист. Абсолютно чист. И абсолютно безумен.
Но Кос был не из тех, кто разбрасывался знакомыми.
— Можешь. Но не сейчас. Где тебя найти в случае чего?
Здоровяк назвал свой адрес, а Кос прилежно записал в свою Книжку Друзей. Косяк он предлагать не стал, это показалось лишним, но имя напоследок спросил.
— Дилан! Зови меня Дилан! — работяга на прощание еще раз пожал руку Косу и ушел собирать шкафы, столы и прочие предметы интерьера, что городские богатеи заказывали в свои роскошно обставленные хоромы.
Классовая дистанция… классовый разрыв… что он делает с простыми людьми? Кос покачал головой и закурил очередной косяк.
Впереди его ожидала веселая попойка, а затем очередная неделька адского труда на лесопилке.
Синяя партия отличалась, прежде всего, позитивизмом, открытостью и верой в светлое, прекрасное и хорошее. Их идеологическими противниками выступали Черные, которые верили, что жизнь зависит от Старта, поэтому как ни старайся, но выше головы не прыгнешь.
Синие были убеждены в том, что жизнь — это бесконечная череда саморазвития, а каждая новая веха совершенствования должна была улучшать положение человека в несколько раз.
Они верили, что даже крестьянин может стать королем, если того захочет. Конечно, они не отрицали, что Жизненный Старт имеет место быть, а классовое неравенство — это повсеместное обыденное явление, но также они всем советовали не вешать нос и продолжать работать.
В Вайтпилле Синие пользовались огромной поддержкой у многих жителей страны, потому что каждому человеку хочется жить с мыслью, что завтра будет еще лучше, еще ярче. И, самое главное, что свою жизнь можно изменить, что ею можно управлять, а фатализм — это не более чем вздорный детский максимализм.
Синие редко выступали против капитализма, поддерживая идею разнообразия на рынке, голосовали за процветание продавцов «товаров и услуг для самосовершенствования» — то были психологи, владельцы букинистических лавочек, директора фитнес-центров и магазинов со здоровой едой.
Власти городов, где преобладали Синие, сосредотачивались на развитии «современной городской инфраструктуры», то есть создавали притягательный городской образ — роскошные парки, ухоженные улочки, места для проведения спокойного досуга.
Синие презирали разного рода извращения, проституцию, порочные низменные желания, алкоголизм, наркоманию и прочее темное и притягательное для «недалеких умов». Светлый образ, который создавали Синие в своих пропагандистских речах, заключался во взрослом целомудренном человеке, имеющем свои Принципы, заботящемся о близких, помогающем другим людям, не разводящем негатив и чернуху среди окружающих, старающемся самосовершенствоваться во многих направлениях.
— Так в чем конкретно проблема? — спросил Кос, косясь на угрюмого Чеда.
Игорь уже давно валялся на траве в отключке, иногда смешно дрыгая ногами и крича что-то про злых кабанов, угнетение и мировую революцию.
— Моего друга упекли. В каталажку, — сказал Чед, одним махом опрокидывая в себя целую бутылку пива.
— За что?
— Хуй поймешь, — мрачно ответил Чед. — Он приехал сюда раньше меня. Я прихожу — он сидит.
Чед сплюнул, а затем лег на траву и гневно уставился на небо и звезды, словно именно они были во всем виноваты. Впрочем, возможно, что именно так и было.
Кос почесал затылок, потом пожал плечами и лег рядом с Чедом, закуривая косяк. Хорошо, что погода все еще оставалась прекрасной, — можно было ночевать под открытым небом, как счастливый и безмятежный бомж. Удручало только то, что в понедельник надо было на работу.
— Ты поговорил с ним хоть? — спросил Кос.
— Угу. Он, как всегда, улыбается. Насмешливая такая мерзенькая улыбочка, знаешь? Из-за нее и попал впросак… или из-за того, что он черный.
— Черный? — недоуменно переспросил Кос. — То есть верит во всю эту идеологическую поеботу?
— Да не, — отмахнулся Чед. — Черный он. Как смоль. Негр, знаешь?
— Типа да, — протянул Кос. — Типа… попал тогда он. Он из Зумбии, что ль?
— Угу. Именно оттуда.
Они продолжали лежать и смотреть на иссиня-черное небо с моргающими, подмигивающими звездами. Теперь весь мир казался им черным, темным, непрозрачным, манящим, чарующим…
Зумбия… они затянулись, вдохнули в себя частички психоактивных веществ, а их легкие наполнились воздушным прекрасным дымом.
Перед их парящим невесомым единым сознанием предстали шаманы, бьющие в барабаны, огромные комары, почему-то держащие во всех лапках по бутылке пива, высокие разноцветные зиккураты, с которых лилась бесконечная кровь бесконечных девственниц, а затем мир закрутился, и они оказались в джунглях, в руках их блестели острые скимитары, а попугай вопил: «Революция! Долой кабанов! А-а-а!».
Пираты поигрывали сочными мускулами, деревья обнажались, море превращалось в лед, везде трещали девочки-кузнечики с зелеными крылышками и тонкими усиками, а по небу лазали ядовитые обезьяны, глодающие полумесяц в приступе яростного голода.
Друзья заснули. Во сне они приносили кабанчиков в жертву, а те пытались откупиться деньгами, но тщетно. Во сне идея стояла выше всех мировых ценностей.
Вот только в чем заключалась эта идея, они сразу же забыли, как проснулись.
Конечно, «синее» мировоззрение имело свои недостатки и краеугольные камни, которые обсасывали и стачивали бесконечными дискуссиями Черные, а к ним уже быстро примкнуло отличающееся оппозиционными настроениями население. Главный вопрос, который задавали Черные, был прост: как так получилось, что сколь ни развивайся, а результата не видно?
А также дополнительные вопросы на раздумье. А нужно ли это развитие? А как ты будешь развиваться, если человеку, который находится «сверху», невыгоден твой рост?
Черные выступали не за равенство, не за свержение действующего порядка, но за честность, открытость и искренность. Свои речи они снабжали мощными запоминающимися формулировками, навроде: «Если говно пахнет, что чего вечно изображать, что твой нос заложен? Говорите прямо, осуждайте!».
Синие обожали обвинять Черных, что последние ни черта не делают, а лишь ноют да вносят демотивационные нотки в общественное настроение, но Черные парировали такие суждения, как они называли, Базовыми Истинными Фактами. Они по праву считали себя «базированными» людьми, то есть идеологически состоявшимися.
Фиолетовые, когда вылезали из своей бесконечной хандры и депрессии, усмехались подобным лозунгам, но не опровергали их, а говорили: «Удивительно, как просто в наше время быть адекватным и психически стабильным, по мнению Черных. Всего-то необходимо в красках описать то, что и так видят твои глаза».
Черных отнюдь не смущали подобные ядовитые реплики, они были даже им рады. Ведь они действительно любили говорить о том, что все видят, но стесняются озвучить.
Часто из вежливости, говорили
