Моя принцесса - Елена Тихомирова
— Мистер Райли, — воспринял мозг голос из окружающего мира.
— Да, вы что-то сказали?
— Нам пора идти, мистер Райли, — настойчиво сказал пожилой маг, чей взгляд по‑прежнему был полон беспокойства. — Всё закончилось, вы заключили сделку. Раз в год этот дракон будет прилетать сюда, чтобы получить положенные ему драгоценные камни.
— И всё? Никаких бумаг?
— В сделках с драконами слов достаточно. Выполните свою часть сделки, и Рёйель выполнит свою. Драконы никогда не нарушают своих клятв, так что вам стоит озаботиться другим.
— Чем же, магистр… эм-м…
— Магистр Шемрок.
— Так что должно меня заботить, магистр Шемрок?
Маг-драконовед поджал губы, как если бы не осмеливался сказать то, что ему хотелось сказать. Но, размыслив и поглядев, как вольготно летает над городом дракон, он всё же произнёс.
— Мистер Райли, мне претило говорить об этом в присутствии уважаемого Рёйеля, но… Хм-м, право, простите, если вы сочтёте мои слова оскорбительными. Просто совет Ковена принимал решение без моего участия, так бы я обязательно напомнил им насколько щепетильны и обидчивы драконы.
— Ближе к делу.
— Видите ли, я отнюдь не знаю ваших доходов. А ведь такое количество рубинов… Как бы, эм-м, не возникло конфликта между нашими народами.
Маг с тревогой замял сухонькие ладошки, и из-за этого удостоился презрительного взгляда Джонатана.
— Я оплатил в Ковен небывалый по сумме страховой взнос. Теперь, в случае моей смерти, архимаги сами обязаны обеспечивать ежегодную плату.
— Да-да, но это обязанность перейдёт к ним только в случае вашей смерти, — многозначительно прошептал магистр Шемрок.
— Я плохо вас понимаю. Что вы имеете в виду?
— Что если вы лишитесь своего состояния, то обязанность предоставить рубины всё равно останется за вами. А Рёйель не примет даже единожды пропущенной платы. Как бы не случилось беды… Вы точно финансово справитесь?
Лицо Джонатана превратилось в беспристрастную маску, однако всего через мгновение его черты исказила непередаваемая злоба.
— Вы что, не понимаете, что от этого напрямую зависит жизнь моей дочери? Пропусти я плату, и Ковен откажет мне в праве держать Лизу в башне!
— Прошу вас быть спокойнее. Я понимаю вашу точку зрения, но у Рёйеля она своя. Он может…
— Прекратите! Вы просто ещё не знаете, на что я способен ради дочери! — гневно прошипел Джонатан и, громко опустив трость на каменную мозаику, не оглядываясь ушёл прочь. Ему стоило огромного труда не раскашляться кровью так же, как утром.
Часы на городской ратуше пробили полдень.
***
Именно согласие дракона стало отправной точкой. Джонатан ступил на путь без возврата. Или даже, скорее, на путь, с которого никуда нельзя свернуть. Ковен бдительно наблюдал за семейством Райли, а потому все наивные надежды, что его испытывают ради какой-либо цели, давно оставили Джонатана. Он всецело принял серьёзность ситуации и послушно озаботился тем, чтобы Лиза больше не покидала пределов дома, покуда не будет готова башня для неё. И, собственно, девочка особой разницы между своим прошлым и нынешним бытием не заметила. Если она хотела посмотреть на дрессированных обезьянок, то в особняк приезжали циркачи. Если она желала, то ездила верхом на пони прямо по садовым дорожкам. Ей дозволялось всё, а потому Лиза только хорошела и искренняя улыбка не сходила с её лица. Она чувствовала отцовскую любовь к себе.
Зато вот слуги нисколько не понимали, что творится. Они видели насколько странным стало поведение хозяина, но не понимали причины перемен. Никто не сообщил им об опасности. О синдроме Мора, боясь опасных слухов, Джонатан домашних не уведомил. И, к счастью, благодаря магистру Шемроку совет Ковена поддержал мысль держать всё в тайне.
Пожилого мага-драконоведа отчего-то приставили следить за ходом ситуации. Быть может, так вышло из-за того, что он был сведущ в драконах и должен был оставаться в курсе всего происходящего между мистером Райли и Рёйелем. Причина не важна в общем‑то. Важнее, что он оказался человеком сострадательным. Магистр Шемрок настолько проникся ситуацией, что вопреки своему тихому характеру даже выступил перед Ковеном с речью.
«Вы понимаете, сколько людей захочет убить её? — холодно осведомился он у совета и бесстрашно посмотрел каждому из архимагов прямо в глаза. — Даже в нашей среде есть те, кто считает, что так будет надёжнее. Поэтому что говорить о суеверных простолюдинах? Если сделать это знание публичным, то даже с таким охранником как Рёйель, Элизабет Райли никогда не будет в безопасности!».
Защита магистра Шемрока возымела эффект. Город продолжал жить в неведении, какая опасность существует поблизости, а слуги Джонатана… Своих слуг Джонатан теперь старался отпускать из дома почаще. Даже постоянной няни у маленькой Лизы теперь не было, эту должность занимал кто-либо из служанок и не более чем на неделю. Всё это было странным, а потому неудивительно, что по Эндфэллу разнеслись самые разнообразные слухи. Причём охочим до сплетен кумушкам отчего-то наиболее нравилось списывать причуды мистера Райли, а особенно его частые отлучки, именно на некую любовницу. Им казалось это пикантным. Но на самом деле не было у Джонатана времени на плотские утехи. Он был вынужден регулярно уезжать из столицы, чтобы проводить закупки для строительства и через третьих лиц нанимать людей. Возведение башни должно было вестись втайне и скорыми темпами. Прискорбно скорыми темпами. Как бы ни хотелось обратного, Джонатан понимал, что отсрочка Ковена имеет свои пределы, а потому торопил строителей как только мог! И они осуществили, можно сказать, невозможное. Всего за два с половиной месяца в сущей глуши была возведена архитектурная жемчужина. Ровно такая, какая ему и архитектору виделась.
— Тебе здесь понравится, — заботливо сказал Джонатан Лизе, когда он, держа свою малышку за руку, поднялся на самый верх башни. Этот ярус был жилым и являлся достаточно большим, так как вмещал в себя три просторные комнаты.
— Посмотри, здесь есть фонтан, — указал он на небольшую чашу. — Я знаю, ты любишь воду, и поэтому договорился с гномами. Они поставили внизу один из своих странных механизмов, чтобы вода поступала так высоко наверх. А ещё они устроили ванную комнату, такую же как в королевском дворце. Ты рада?
Лиза молчала. Было видно, что она с удовольствием и интересом рассматривает необычные вещицы и обстановку. Было видно, что она с радостью касается всего вокруг своими маленькими пальчиками, но при этом не менее очевидными были её смущение и страх.
— А вот здесь смотри что. Смотри. Видишь, какой стол? Ты же всегда хотела такой, чтобы
