Рэки Кавахара - Ускоренный мир. Том 6. Жрица очистительного огня

Однако Скай Рейкер не останавливалась. Напротив, рев ее «Ураганного двигуна» все усиливался, реактивная струя тянулась кометным хвостом. Впереди гигантская птица, захлопав крыльями, двинулась с алтаря. Несмотря на ускоренное сознание Харуюки, дистанция между ним и птицей сокращалась с ужасающей быстротой.

Его руки задрожали, кончики пальцев готовы были вот-вот соскользнуть с плеч Рейкер…

Как вдруг.

Из тела стоящей внизу, всего в нескольких десятках метров, Блэк Лотус хлынул слепящий свет.

«Оверрей» инкарнации. Цвет – чисто красный, не уступающий даже огненной птице. Миг спустя от яростного жара Черноснежки раскололся весь мир.

– Ооооооооооо!!!

Плотность оверрея удвоилась. Аватар сиял уже, как звезда, и тут раздался холодный голос:

– «Овердрайв»!!! «Мод ред[27]»!!!

Эта команда была Харуюки незнакома. И с ее последствиями он тоже встретился впервые.

По черной броне Блэк Лотус в разных местах побежали ярко-красные линии. Одновременно изменился дизайн правой руки-меча. Она стала раза в полтора длиннее, у острия сузилась, а самый конец принял форму острого ромба. Это был уже не меч – а копье.

Черноснежка отвела это копье до отказа назад, левую руку-меч положила горизонтально, крест-накрест с правой.

Окутывавший все ее тело оверрей стек на копьё и собрался в точку на самом острие.

– «Разящий меч»!!!

С ревом, как от реактивного двигателя, который вполне соперничал по громкости с воплем гигантской птицы, громадное багровое копье рванулось вперед метров на сто как минимум и…

…шикарным образом вонзилось прямо в мощную грудь Судзаку. Окутывающий энеми огонь брызнул в воздух, точно кровь.

И Харуюки отчетливо увидел. Полоса хит-пойнтов Судзаку, настолько громадная, что она была расположена в пять слоев, едва заметно, но явственно укоротилась.

Семпай. Черноснежка-семпай.

Почему ты… почему ты такая сильная…

Эту мысль, промелькнувшую у него в голове, вместе с поднявшейся откуда-то из живота эмоцией Харуюки перечеркнул.

Она «сильная»? Нет. Это вовсе не так, я уже знаю. Она «пытается быть сильной». Ради себя. Ради кого-то еще. Ради чего-то важного, что сияет в ее сердце.

И я тоже. Я тоже, хоть мне и не хватает ни силы, ни ума, ни всего остального – все равно я стараюсь смотреть вперед. Это и есть настоящая сила, которая с самого начала дана всем. Смотри вперед, вдохни, расправь плечи… ну, кричи!!!

– УОООООООО!!!

И на этот вопль Харуюки тут же откликнулась Фуко:

– Лети!!!

– Пошел!!!

И, расправив крылья за спиной – изо всех сил завибрировав десятью металлическими пластинами – Харуюки полетел.

Свистящий в ушах воздух сгустился, превратился в стену. Эту стену, вытянув руки перед собой, Харуюки пронзил сиянием инкарнации на кончиках пальцев. И вдруг давление ушло. Став лучом серебряного света, Харуюки несся вперед.

Впереди и чуть внизу виднелась стремительно надвигающаяся громадная туша Судзаку. По аватару ударила волна жара – горел словно сам воздух. Однако страха уже не было. Потому что Харуюки был не один. Сзади его поддерживали Черноснежка, Фуко, Тиюри, Такуму.

И девочка, готовящаяся впервые за два с половиной года выйти в Безграничное поле, – она тоже.

Они были знакомы всего два дня, но Утай Синомия, несомненно, уже заняла место в сердце Харуюки. Не потому, что ей предстояло очистить его от «Доспеха бедствия». И не потому, что она должна была усилить боевую мощь легиона. Но он хотел, чтобы она вступила в новый «Нега Небьюлас» и стала его товарищем.

Ради этого он сейчас летел. Без страха, без дрожи, только вперед. Вперед.

Летящий серебряной стрелой на высоте тридцать метров Сильвер Кроу пронесся над птицей Судзаку, с ревом наступающей по мосту, – посыпались огненные искры.

Судзаку по-прежнему двигалась на Черноснежку и приземлившуюся рядом с ней Фуко. Теперь им обеим предстояло оттягивать энеми назад, к тому краю моста. Харуюки оставалось лишь верить в то, что им удастся.

На алтаре прямо по курсу Харуюки, где по-прежнему плясали огоньки, вдруг родилось ярко-алое сияние.

Это она. Утай – Ардор Мэйден. Идеальная стыковка. Такуму с ролью связного справился на отлично.

Красно-белый аватар-жрица материализовался практически мгновенно. До него уже и сотни метров не было. Харуюки, готовясь подобрать Утай, начал было снижать…

…ся – как вдруг.

– Харуюки-кун!!!

Полный изумления, страха и отчаяния – крик.

В Ускоренном мире звать человека по реальному имени – естественное табу, и тем не менее именно это донеслось сзади, а следом:

– Беги!!! Сейчас же беги!!!

– ?!

Ни черта не понимая, что происходит, Харуюки кинул быстрый взгляд через плечо.

И увидел.

Судзаку, изогнув крылья, разворачивалась влево. Вывернув длинную шею, она смотрела своими рубиновыми глазами на верхний край моста – нет, прямо на Харуюки.

Вне всякого сомнения, она сменила цель. Но почему? В ее груди по-прежнему сверкал спецэффект от «Разящего меча» Черноснежки. А Харуюки к ней даже не притронулся. У нее просто не было повода им интересоваться…

Эти мысли хаотично мелькали у Харуюки в голове – и вдруг ему почудилось, что он слышит голос.

Он шел от энеми, который, казалось бы, должен просто передвигаться без всякой цели. И в этом голосе был гнев – а может, насмешка.

…Жалкая букашка. За глупое посягательство на мою территорию тебя ждет расплата. Я тебя одним выдохом…

…испепелю.

Гигантский клюв распахнулся на всю ширину.

В полной черноты глотке замелькали огоньки. Атака дыханием. Прямое попадание означает мгновенную смерть, можно даже не сомневаться.

«Беги, Харуюки-кун!!!»

Снова крик Черноснежки.

Миг – нет, даже это слово не подходит – наимельчайшую частицу времени Харуюки колебался.

Если он сейчас взлетит свечкой, то, возможно, увернется от дыхания. И если он поднимется на максимальную высоту, полтора километра, то, может, Судзаку и не погонится. Но… но.

Харуюки под серебряным шлемом заскрипел зубами.

И принял решение.

Не отступать. Сбегать нельзя. Если он сбежит, то Судзаку нападет на ждущую Харуюки в считанных десятках метров впереди Утай Синомию и убьет ее.

Если так случится, вряд ли Утай будет винить Харуюки, когда тот вернется в реальный мир. Скорей всего, просто напечатает со своей обычной сверхскоростью: «Ты ничего не мог поделать».

Но на самом-то деле он может. Потому что здесь и сейчас Харуюки сам выбирает свой путь. Потому что ему даны крылья, чтобы продолжать лететь вперед, и тогда шанс спасти Утай хоть микроскопический, но будет.