Сочинения в трех томах. Том 1 - Майн Рид

Я попросил Чэйна и Рауля поддержать меня, удивляясь смелости молодого испанца.

Взобравшись на плечи товарищей, я повернулся спиною к окну.

Маленькая нежная рука прикоснулась к моим связанным рукам и мгновенно перерезала чем-то острым веревки.

— Держите! — шепнул голос, когда я обернулся.

Вслед за тем у меня в руке очутился кинжал.

— Держите и это.

Протянув другую руку, я почувствовал в ней какую-то бумагу, которая казалась светящейся.

— А теперь, капитан, прошу вас о милости, — продолжал голос.

— Какую милость могу я вам оказать?

— Позвольте мне на прощание поцеловать вас.

— О, милый юноша! — воскликнул я.

— Юноша?! Я не юноша, я — женщина, женщина, любящая вас всею силою своего сердца!..

— Так неужели ты… ты, моя дорогая Гвадалупе?

— А… Я так и думала… Я больше не хочу… Но нет, я все-таки сдержу слово!

Я был в таком волнении, что не придал особого значения этим загадочным словам. Лишь впоследствии я вспомнил о них и понял их смысл.

— Вашу руку, вашу руку! — воскликнул я в свою очередь.

— Вы хотите мою руку? Извольте!

В узкое окно просунулась маленькая ручка, на которой в лучах луны сверкали драгоценные камни. Я схватил ее и покрыл поцелуями. Мне казалось, что рука сама прижимается к моим губам…

— О, зачем, нам разлучаться? — бормотал я в порыве горячей любви. — Бежим вместе… И я мог подозревать тебя, дорогая Гвадалупе!..

Послышалось легкое, как бы болезненное восклицание, рука живо отдернулась, а один из перстней случайно соскользнул на мою ладонь.

— Прощайте, капитан, прощайте! — произнес голос. — В этом мире люди не знают, кто действительно любит их…

Пораженный, изумленный донельзя, я стал звать говорившую.

Ответа не последовало. Я прислушивался до тех пор, пока мои товарищи не устали наконец держать меня. Я спустился на пол, разрезал ремни на ногах, освободил Рауля от уз и передал ему кинжал, чтобы он мог освободить Клейли и Чэйна, а сам занялся чтением записки, в которой был завернут светляк. Слегка сдавив светящуюся муху пальцами, я стал держать ее над бумагою, которая таким образом совершенно осветилась, и прочитал следующее:

«Стены из adobe. У вас есть кинжал. Окно выходит в поле, за которым начинается лес. Остальное зависит от вас. Другим способом помочь вам не могу. Carissimo cabale adios! (Прощайте, дорогой кавалер!)»

«Какой сжатый, деловой слог», — невольно подумал я.

Но задумываться над этим было некогда. Я бросил муху, спрятал записку у себя на груди и принялся расшатывать кинжалом кирпичи, которые легко поддавались.

Однако вскоре снаружи раздались голоса мужчины и женщины.

Я бросил работу и начал прислушиваться. Мужской голос принадлежал, несомненно, Линкольну.

— А, проклятая баба! — рычал он. — Ты хотела видеть капитана повешенным? Ну, нет, этому не бывать… Если ты не укажешь мне, в которой из этих голубятен он сидит и не поможешь вытащить его оттуда, то я вмиг раздавлю тебя!

— Я вам говорю, сеньор Линкольн, что я предоставила капитану возможность вырваться из его заточения, — протестовал знакомый женский голос.

— Какое средство?

— Кинжал.

— А… Ну, вот, погоди, мы это сейчас узнаем… Иди со мною… Я не выпущу тебя до тех пор, пока не удостоверюсь, что ты не лжешь…

Тяжелые шаги охотника приближались. Он подошел к окну и прошептал:

— Вы тут, капитан?

— Тише! — шепнул я в ответ. — Всё в порядке.

Часовой у двери подозрительно зашевелился.

— Ага! Хорошо… Ну, теперь ты можешь убираться отсюда, — обратился он к женщине, которой мне так хотелось бы сказать еще несколько слов. — Впрочем, — добавил он мягче, — можешь и не уходить. Ты все-таки славная бабенка. Беги с нами: капитан охотно возьмет тебя под свое покровительство.

— Сеньор Линкольн, я не могу бежать с вами. Пустите меня!..

— Как хочешь. Но если тебе когда-нибудь понадобится услуга, то смело можешь рассчитывать на Боба Линкольна. Помни это!

— Благодарю, благодарю вас!

Прежде чем я мог сказать хоть слово, она ушла, и лишь издали донеслось до меня ее прощальное печальное:

— Adios!

Мне некогда было вдумываться во все происходившее. Нужно было действовать.

— Капитан! — снова осторожно позвал Линкольн.

— Ну?

— Как же вы выйдете отсюда?

— Разберем кирпичи и выйдем.

— А… Укажите мне место, я помогу вам.

Я смерил обрывком веревки расстояние от нашего подкопа до отверстия и передал веревку Линкольну. И мы с обеих сторон принялись молча работать, пока через стену не проник луч света, и старый охотник не пробормотал:

— Тише, Рауль, ты отхватишь мне пальцы.

Через несколько минут мы могли свободно пролезть через проделанную нами брешь.

Мы снова очутились на свободе!..

Глава XL

МАРИЯ ДЕ МЕРСЕД

Под стеной находился ров, наполненный кактусами и высокой травою. Мы легли в него, чтобы перевести дух и расправить затекшие члены.

— Этот ров тянется довольно далеко, — прошептал Линкольн. — Мы им и проберемся.

— Конечно, — подтвердил Рауль, — это самый безопасный путь.

— Вперед! — скомандовал я шепотом.

И мы поползли на четвереньках. На краю рва возвышалось здание. Во всех окнах было темно, и из дому не доносилось ни малейшего звука. Только последнее по счету окно было ярко освещено. Несмотря на опасность нашего положения, мне во что бы то ни стало захотелось заглянуть в окно. Оно было довольно высоко и забрано железной решеткой. Я ухватился за нее и подтянулся на руках. Мои товарищи притаились в