ESCAPE - Алиса Бодлер
В разговор вмешалась Джия. Она говорила умиротворенным тоном, сопровождая свою речь улыбкой. Такой руководительница была во всех спорных ситуациях, однако сейчас мне нравилось думать, что она целенаправленно пришла мне на помощь – Для того, чтобы понять, где нужно сверлить, нам нужно дождаться ответа от сценариста, – девушка кивнула Рику и начала закручивать свои волосы в пучок с помощью карандаша. Он надрывается, а она – само спокойствие!
– Я и без Паккарда знаю, какой у нас свет и где проводка для грозы в окнах! Точнее, ни черта я не знаю! Надо чтобы этот… Мистер Буква! Наконец посмотрел финальную версию декора и сказал – либо да, либо нет, – от негодования проектировщик начал ходить кругами. – И если – да, то все понятно! Короче.
Парень упал в кресло с высоты своего роста и беспардонно закурил. Джия комментировать это не решилась.
– Короче. Еще два дня я подожду, Боузи. С учетом того, что ты сидишь над документом уже больше недели! – Рик метнул в меня злобный взгляд. – Пока что мы занимаемся возведением стен. А потом уж пеняй на себя: ставлю светильники как хочу, окна размещаю, как мне нравится. А ты сам объясняться будешь, понял?
– Я понял.
Он продолжал кричать, а в моем теле так и не дернулась ни одна мышца.
Медленным движением я кликнул мышкой по файлу, работу над которым пытался закончить уже несколько дней. Больше недели… Я был уверен, что с моей последней поездки в МёрМёр прошло всего пару дней, но все оказалось намного хуже, чем я предполагал. Я не мог и представить, чем занимался все это время. Общался ли я с Иви? Ночевал ли дома? Какие вопросы решал по проекту? Должно быть, команда Рика уже заканчивает общестроительные работы – не мудрено, что коллега так злился. Лишь его крик смог пробудить мое сознание, но надолго ли? Я переживал за то, что перестану видеть мир, который помогал мне существовать, но вместо этого лишился ощущения жизни в целом.
Сквозь густую пелену я пытался разглядеть то, что было уже написано в документе. Громкое обсуждение между Риком и Джией продолжалось. Теперь руководительница рассказывала парню, как объяснялась перед Бобом насчет ситуации с мародерством Сэма:
– Молчал несколько дней, а потом объявился, позвонил. Говорит, ты что, сама проверить не могла? Я бы все равно не стал такие суммы оплачивать! А я ему: ты, дурень, уже денег дал! И ничего тебя не смутило! Ну он и заткнулся.
– А старик чего? – казалось, что перемывание костей успокаивало проектировщика. От его гнева осталось лишь чуть.
– Да ничего! – девушка рассмеялась. – Телефон-то у него малой стащил… Я на сайте скупки ему сообщение написала.
– Ну и кто тут у нас мародер, Дуглас?!
Я не отреагировал на шутку Рика, и ему перестало быть интересно развивать эту тему. Джия, тем временем, продолжала:
– Написала, мол, заявление наше руководство накатало, владельца особняка мы оповестили. Телефон ваш у нас, приезжайте, поболтаем.
– А что с барахлом-то? – зевнул парень.
– Мистер Буква промышляет. Боб сказал, что он обратился к владельцу напрямую. Есть шанс, что сможем выкупить у него, так как это имущество считается частью поместья, – руководительница пожала плечами. – И, вроде как, не все то ему и нужно для реставрации.
– Не нужно?! Ха! – Рик задел свою мочку пальцем, намекая на вранье со стороны собственника. – Сейчас просто еще выше ценник взвинтит!
– Не исключено, – девушка вздохнула. – Ну, кто платит, тот и заказывает музыку. Видимо, у Боба, Мистера Буквы или у них обоих – денег достаточно.
Сложностей с подбором обоев и мелочей должно было стать значительно меньше. Все, как в МёрМёр – и теперь с чистой совестью. Мне казалось, что я наконец понял суть проекта, осознал, зачем такая доскональность была нужна заказчику.
Шкатулка вновь стояла на моем рабочем столе. Может быть, особые состояния исчезли не из-за препаратов, а из-за того, что Мистер Неизвестный действительно умер? Даже если его не существовало и ранее, теперь его не существовало вдвойне. По непонятным причинам память о том, что я видел на втором этаже особняка, вызывала щемящее чувство в груди, тихо колола, словно я испытывал боль от утраты близкого друга или родственника.
– Вот черт, еще и Боб сегодня собрался приехать! – громкое возмущение девушки разорвало только вступившую в права, тишину.
– Чего? – Рик нахмурился. – И что он тут забыл?
– Да черт его знает. Но надо же убраться… – Джия подкатила глаза. – Иначе опять разорется. Малой, поможешь справиться с офисом?
Я молча поднялся и, продолжая плавать в своем медикаментозном омуте, вышел за пылесосом, который хранился в мастерской. Сегодня наша бригада шлифовала ДСП плиты – именно из этого материала создавали перегородки-стены для квеста. Пыли от таких работ всегда было много, а пылесос был неотъемлемой частью процесса.
На входе в соседний павильон я увидел полного и немолодого разнорабочего Алекса – он орудовал болгаркой и преграждал мне путь к заветному месту хранения оборудования для уборки. Для того, чтобы сократить время ожидания, я решил прогуляться по остальным залам производства. Шум помогал мне удерживать сознание на плаву.
Слева от фрезерного станка находилась дверь, ведущая в декораторскую. Выглядела она, как обычная входная, и лишь одна маленькая деталь делала ее особенной. В верхней части, над глазком, коллеги закрепили четыре больших символа, которые остались бесхозными после создания одного из наших проектов. Три золотых цифры и одна буква в сочетании гласили: «221B».
Я повернул ручку и собирался войти в обитель декораторов, но вдруг стал невольным свидетелем беседы нашей художницы Хелен и ее подмастерья Джона. В имени помощника была своя ирония, но украшение на двери стало совпадением, и не более.
– Я вообще боюсь таких историй! – тихо лепетала встревоженная коллега. – Даже браться не хочу за детали. Как только подумаю, что все это случилось на самом деле – аж дрожь берет!
– А что там случилось? – наивно выспрашивал юный Джон.
– Ты чего, и вправду никогда не слышал? Человек, который жил в этом МёрМёр,[14] мучал людей в подвалах! Оттуда и название этого дома, – голос Хелен звучал все тише и тише, будто бы она знала, что я подслушиваю. – А потом у него что-то случилось с психикой… Окончательно съехал с катушек! Этот сумасшедший повесился прямо в собственной спальне!
Повесился. Одного этого слова было достаточно для того, чтобы ужасный, разрывающий тишину хруст вновь раздался в моей голове.
Но коллеги продолжали говорить, и я не мог себе позволить пропустить ни единого слова.
– Ну, даешь,
