Обыкновенные истории - Геннадий Олейник
Еще через год Саша решил основать в деревне шахматный кружок. Столь авантюрное решение было вызвано вовсе не желанием заработать или необходимостью удовлетворить свое юношеское эго, а скорее потребностью — соперники, способные дать Саше отпор, закончились.
Занятия Саша проводил дважды в неделю в кабинете школьной библиотеки. Всего в его «классе» было девять учеников — в большинстве его же одноклассники, учитель физкультуры и соседские дети из деревни, чьи родители, воодушевившись Сашиным примером, возложили надежды, что успехи в шахматах позволят их детям обустроиться в городе. С наступлением летних каникул шахматный кружок ушел на перерыв до осени. Но тем не менее Саша ежедневно заглядывал в отведенный для его команды класс, где проводил сеанс одновременной игры с самим собой. Оставшийся за сторожа единственный школьный уборщик не возражал против Сашиного присутствия, да и, скорее всего, из-за обостренной близорукости вовсе не замечал юношу.
И в один из таких дней к Саше заглянул сын фельдшера. Рослый, широкоплечий, к тому моменту он успел забыть, как передвигать фигуры, и проникся любовью к тяжелым гантелям и штангам. Тем утром он отвез отца в город и в больнице наткнулся на дорого одетого господина, ищущего гостиницу. Едва держась на ногах от принятой с самого утра настойки, он сумел объяснить сыну фельдшера, что требуется.
В ответ сын фельдшера предложил господину в дорогой одежде остановиться у него дома, обещая горячий ужин, самогон и баню за ту же стоимость, в которую ему обошелся бы номер второго класса в зашарпанной городской гостинице. Чтобы еще сильнее заинтересовать гостя, сын фельдшера рассказал про местного шахматного гения, способного играть одновременно на девяти досках и обыгрывающего городских перворазрядников.
Гость так заинтересовался юным дарованием, что был готов заплатить сыну фельдшера двойную плату, если его болтовня окажется правдой. Они ударили по рукам, и вскоре гость стоял в шахматном классе, наблюдая за тем, как тринадцатилетний юноша, внешне похожий на хулигана, разыгрывал на девяти досках девять разных дебютов. Когда Саша закончил, гость отпустил сына фельдшера готовить ужин, а сам, расположившись за одной из досок, предложил юноше сыграть.
— Играем на деньги.
— Но у меня их нет.
— Ни рубля?
— Разве что десятка найдется.
— А есть что посущественнее?
— Ну, — Сашка задумался, — книги есть. Есть призовые, можно задорого выручить.
— Неси!
Свою шахматную библиотеку Саша держал в том же классе, и ему не пришлось бежать домой. Разложив на отдельном столе дорогие издания, Саша потребовал от незнакомца достойную оплату. Легким движением руки гость выложил рядом с книгами несколько купюр, оценив книжную коллекцию юноши в разы дороже, чем самый щедрый букинист.
— Дорого.
— Книги бесценны, — пробубнил гость. — Играем?
Нетрезвое состояние, в котором пребывал господин, не скрылось от зоркого глаза заведующего кружком. Саша был одновременно рад возможности выиграть нужные ему деньги и сыграть с кем-то еще, кроме своих же учеников. До ближайших городских соревнований оставалось еще порядка полугода.
Первую партию шахматисты провели разминочную — Саша уступил в самом начале двух коней, однако под конец собрался, отыгрался, но проиграл по времени — они играли с ограничением в десять минут. Вторую партию Саша также проиграл по времени, после чего гость предложил отказаться от часов, чему парень был только рад.
— Теперь играем серьезно, согласен?
— Согласен!
И в ту же минуту гость преобразился. Могло показаться, что алкоголь выветрился из крови Сашиного соперника, отчего тот стал решительнее настроен на игру. В первой же партии подозрения Саши подтвердились — мастерски разыгранный королевский гамбит перетек в быстрые шахматы, где юноша потерял инициативу и тотчас получил мат.
Следующие шесть партий обернулись для Саши катастрофой — он не просто проиграл самые дорогие книги, но и был полностью растоптан. Каждый ход соперника Саша читал и полагал, что знает, как противодействовать и заманить вражеские фигуры в губительные ловушки. И каждый раз его соперник изворачивался так, что парень сам терял сначала инициативу, после — фигуры, а еще через несколько ходов получал мат.
После третьей партии у Саши закралось подозрение, что его противник знал каждый следующий ход заранее. К пятой партии эта мысль утвердилась окончательно, отчего седьмую, заключительную партию он решил играть в другом стиле, нежели он играл до того.
Доведенные до идеала и отточенные на десятках соперников классические дебюты — испанская, Каро — Канн, чемпионская сицилианская — были отложены. Саша, которому выпали черные фигуры, решил разыграть редкий дебют как раз из той книги, которая стояла на кону, — сборник двадцати пяти партий прославленного во всем мире, но не известного мальчику гроссмейстера, который послужил ему первым учебником.
Саша не был готов расстаться с книгой, но желание отыграться, реабилитироваться если не в глазах гостя, так в своих, затуманило ему разум. Саша был еще слишком юн, чтобы знать хоть что-то про азарт и то, к чему может привести невоздержанность в играх со ставками.
В эндшпиль1 Саша вышел с двумя конями и тремя пешками. Его соперник обладал ладьей, слоном и одной пешкой. По своей пешечной ценности фигуры были равны, но оба игрока знали, что слоны, обладающие дальним радиусом действия, давали гостю преимущество. Тревожный холодок пробежался по спине Саши, он лихорадочно перебирал варианты, при которых смог провести пешку на восьмую линию, где она обернулась бы королевой.
— Ничья?
— Я не соглашаюсь на ничью, тем более, когда предстоит такая интересная развязка.
Саша обхватил голову руками и принялся лихорадочно переводить взгляд с доски на книгу и обратно. И вдруг мальца осенило — он видел точно такую же ситуацию в книге, которая стояла на кону. Партия № 23! В ней автор книги был в таком же проигрышном положении, однако двумя связывающими ходами и жертвой обеих коней смог провести пешку на восьмую линию и впоследствии с помощью мощной фигуры выиграть партию. Оставалось вспомнить, какую пешку продвигать: королевскую
