Путешествие в Мир - Светлана Каныгина
– Пора, Горен.
Вурмек вздрогнул и открыл глаза. С удивлением обнаружив возле себя девушку, он посмотрел на неё с недоумением, но потом сел на кровати, надел сапоги, взял накидку, и бесшумно вышел из дома.
– Здесь всё, что может нам понадобиться в пути,– сказала Денизьям, протягивая Горену увесистый заплечный мешок.
Такой же она надела себе на плечи и, тихо ступая по палубе, пошла в направлении лодок.
– Нам понадобится?– догнав её, прошептал вурмек.
– Да, нам,– ответила Денизьям,– Или ты решил, я поверю выдумке, о том, что ты в одиночку способен доплыть до берега? Ты один, в северных водах? Нет, Горен, таких чудес не бывает.
– А как же твои родные, что будет с ними?– спросил вурмек, помогая ей закрепить крюки на одной из лодок.
Денизьям огорченно нахмурила брови, но затем, словно отгоняя грустные мысли, встряхнула волосами и ответила:
– Я оставила записку у дверей Сежи. Он прочтёт её и сможет всё объяснить моей семье.
Больше Горен не задавал вопросов девушке. Вместе они спустили лодку на воду и по очереди, сойдя в неё по веревочной лестнице, неслышно отплыли от корабля.
Погода благоволила беглецам. Ветер ослабил свою силу, и море уже не было таким буйным как накануне. Снег по-прежнему шел непроглядной стеной, но он не вьюжил и не обжигал кожу, а мирно ложился на водную гладь, незаметно в ней утопая. Денизьям сидела в пол-оборота, провожая взглядом исчезающие за снежной завесой огни кораблей. Будто завороженная, она не двигалась и не произносила ни слова, но, когда снег полностью поглотил свет судов, решительно пересела за вёсла, взяв управление лодкой на себя.
Как в такой густой снежной завесе Денизьям определяла куда править, было для Горена любопытнейшей из загадок. Заговаривать с девушкой он не решался, ведь, как ни старалась она скрыть свою грусть, ей это не удавалось. Груз вины, который юноша чувствовал за собой перед Денизьям, не позволял ему произнести и звука. Слова утешения роились в его мыслях, но он знал, что какими бы обнадеживающими они ни были, им не под силу унять тоску девушки, возможно, навсегда покидающей свой родной дом.
Зверь.
Двигаясь в полной тишине, лодка беглецов плыла уже более четырёх часов. Не желая останавливаться даже на минуту, Горен и Денизьям время от времени сменяли друг друга на вёслах.
Их спешка имела весомую причину: погода на море вновь менялась. Временное затишье хоть и дало возможность друзьям беспрепятственно проплыть несколько миль пути, но длиться вечно оно не могло. Северный ветер снова напомнил о себе, а вместе с ним проснулось и море. Зародившись едва заметной водной рябью, волны быстро набирали силу, становясь всё крупнее и затрудняя движение лодки. Фонарь, закрепленный на носовом шпиле судёнышка, под натиском порывов ветра раскачивался так неистово, что тонкое стекло, защищающее его пламя, казалось, вот-вот должно было разбиться вдребезги, оставив беглецов без света в молочном полумраке снежной ночи.
– До берега осталось уже недалеко,– сказала Денизьям, утирая с лица снег,– Надо не сбиться с пути, иначе мы заблудимся и попадём в бурю. Лодка больше не слушается тебя, Горен. На вёслах буду только я, а ты держись крепче и следи, чтобы она не перевернулась.
Почти ползком, вурмек перебрался по раскачивающейся лодке на место девушки, и крепко вцепившись в борта судёнышка, удерживал его от крена, наклоняясь против ветра. Так беглецы плыли ещё с треть часа, пока, наконец, не достигли каменистого дна берега.
– Мы возьмём лодку с собой,– громко сказала девушка Горену, стараясь перекричать свист ветра.
Стащив с ног сапоги, заткнув их за пазуху и закатив брючины выше колен, она быстро спрыгнула в воду.
– Но ведь здесь холодно!– изумлённо воскликнул вурмек, глядя на Денизьям.
– Поторопись же! Я так могу совсем замёрзнуть,– крикнула девушка в ответ Горену.
Неуверенными движениями вурмек снял сапоги и вылез за борт. Оказавшись по колено в обжигающе холодном море, Горен больше не мешкал. Вместе с девушкой они взялись за лодку с двух сторон и вынесли её на заснеженный берег.
– Теперь скорее обувайся, иначе распрощаешься с ногами,– сказала Денизьям.
Вурмек надел сапоги и попытался осмотреться. Он точно знал, что море осталось за спиной, но того, что было впереди, юноша увидеть не мог: ночь и густая пелена вьюжившего вокруг снега укрыла от глаз беглецов то, что ждало их там, за её белой завесой.
– Идём,– сказала Денизьям, взявшись за край лодки.
– Но, куда?– удивлённо спросил её вурмек,– Ничего не видно.
Денизьям указала рукой в сторону.
– Туда,– ответила она,– Здесь оставаться нельзя. Скоро буря достигнет берега, и тогда нам не спастись. Надо торопиться.
Возразить Горену было нечего. Он поднял свой край лодки, и беглецы двинулись вперёд.
С каждым шагом вурмек и девушка уходили всё дальше от каменистого морского берега, и вскоре он остался далеко позади. Под ногами друзей лежала заледенелая земля, укрытая толстым настом мёрзлого снега. Неумолимый ветер, который будто не имел никакого направления и был призван небесными силами отягощать и без того нелегкую дорогу, слепил глаза путникам и пронизывал их тела жалящим холодом.
Но, ни его упрямая настойчивость, ни усталость, напоминающая о себе скулящим желанием перевести дух, не могли заставить Денизьям и Горена остановиться. Вурмек, сомневающийся в правильности принятого им решения, был готов перетерпеть многое, чтобы доказать самому себе и девушке, что его затея стоит риска, которому он подверг их обоих. Холод и ветер лишь сильнее разжигали в нём это стремление, и потому он противостоял им ещё упорнее. Денизьям, так же как и юноша, была полна решимости преодолеть все трудности, но вело её совсем иное. Она не сомневалась и не проверяла себя на прочность, как Горен. Позволь девушка себе хоть на мгновение мысль о том, что совершает неверный шаг, она бросила бы всё и вернулась назад, не оглядываясь. Поэтому она просто шла, думая только о том, как поскорее оказаться в безопасности и пережить эту ненастную ночь.
Пройдя еще несколько сотен метров, насквозь продрогшие и уставшие путники оказались всего в десятке шагов от заснеженного леса.
– Ещё совсем немного, – с облегчением произнесла Денизьям,– Мы почти дошли.
Она взглянула на застывшего вурмека и сказала:
– Идём, Горен. Мы сможем отдохнуть, но сейчас останавливаться нельзя, слышишь?
Девушка потянула на себя лодку, призывая обессилевшего вурмека следовать за ней.
– Я иду, – тихо ответил он.
И друзья пошли вперед.
Едва они миновали границу снежной пустоши и вошли в чащу леса, как ветер тот час смолк, словно прекратив своё преследование. Нет, он не отступил, и продолжал бушевать и свистеть где-то высоко в кронах елей, но добраться
