Алёна Кручко - Осенний перелом (СИ)
— Да, колоритный тип. Думаешь, он убежал под крылышко Клалии? Согласен, разумней всего спрятаться в свите ее высочества. Доступ к новостям, защита… И повод менталист такой квалификации найдет легко. Скрываться с концами причины нет, он не может знать, что засвечен: с острова ушел незамеченным, слухов по городу не ходило: и принц, и прочие участники вылазки о своем приключении дружно промолчали. К слову, не он ли им это внушил? Но вряд ли у Клалии хватит наглости оставить при себе неудавшегося убийцу пасынка.
Грент пожал плечами:
— Почему бы и нет. Взгляни на ситуацию глазами ее честолюбивого высочества. Пусть покушение не удалось, однако случай не получил огласки. Наследник престола, его порученец и несколько боевых офицеров — в самом деле, кто же из них признается, что позволил себе выходку, достойную пьяного школяра? Тем более что окончилась выходка весьма бесславно. Впрочем, я полагаю, Клалия не в курсе подробностей. Вопрос скорей в том, хватит ли наглости убийце спрятаться настолько на виду. Но достойный мастер Агватус вообще довольно наглый тип. Почитаешь, тебе понравится. Мои ребята прижали парочку его работодателей, принесли материал — пальчики оближешь, лет на двадцать каторги уже тянет. Есть с чем работать.
— Но к следующим покушениям он не причастен. Что несколько портит нам стройную картину происшествия.
— Абсолютно точно не причастен, — согласился Грент. — Стрелок не мог знать о подоплеке всей этой авантюры с пари: смысл караулить тех, кто уже должен быть покойником? А ночной гость… Агватус проехал через южные ворота в конце дня, у него не оставалось времени снарядить убийцу так, чтобы оборвать все ниточки к собственной персоне. Он выбрался с острова, нашел лекаря, залечил рану и сразу же ударился в бега.
— Наверняка боялся, что господа офицеры все-таки разболтают о случившемся. Хотя бы по пьяной лавочке. И ведь разболтали бы! Если бы пуля нашего второго номера не уложила Реннара в постель, вечером они наверняка бы пили в том же составе, пересчитывали собранные желуди, и все Офицерское собрание слушало бы об их похождениях.
И уже к утру о них знал бы весь город. Менталисты вообще слывут везучими ребятами, но этому везет как-то даже неприлично. Фор Циррент поймал себя на том, что выстукивает по столешнице кавалерийский марш, и, поморщившись, сцепил пальцы в замок.
— Итого, Варрен, что мы имеем? Один убийца в бегах, второй мертв, а мы, при всех видимых успехах, топчемся на месте. Я бы предположил, что Клалия не слишком верит в способность магов избавить ее от Ларка, вот и решила подстраховаться. Время играет против нее, здоровье его величества все хуже, а тут перелом. Есть причина рисковать. Одно только «но»…
— Риск? О чем ты, — фор Циррент усмехнулся. — Она отчаянный игрок.
— Нет, я не риске, — Грент покачал головой. — Клалия верит в силу менталистов. Ей и в голову бы не пришло, что менталист первой категории может потерпеть поражение в игре против молодых раздолбаев. И уж тем более не похожа на нее мысль, что там, где не справился маг, добьется успеха стрелок.
Граф кивнул. В самом деле, господ военных Клалия откровенно презирает, и полагаться на них не стала бы даже в менее важном и куда более невинном деле.
— Значит, второго номера снарядила не Клалия. Одно из двух — или я, как последний олух, проглядел работу внешних врагов, или целили все-таки не в принца. У Реннара тоже хватает врагов, что бы эти два остолопа себе ни думали.
На некоторое время в кабинете повисло тяжелое молчание. Нарушил его Грент:
— Кстати, Варрен, о Дубовом острове я собираюсь сегодня же рассказать его величеству. Не желаешь присутствовать?
— Разумеется, желаю, — фор Циррент подавил неуместный вздох сожаления. — Если помнишь, я не успел доложить его величеству все те бесчисленные подробности о бедной барышне, которые он жаждал узнать.
— Чего же ты хотел, — теперь в смехе Грента промелькнуло настоящее веселье. — Случай уникальный, а его величество любит все необычное. Готов поспорить, кончится тем, что он прикажет подать девицу пред свои очи и замучает ее вопросами так, как нам с тобой и не снилось.
— Это было бы весьма интересно, — ухмыльнулся в ответ фор Циррент. — Когда едем? У тебя назначено время?
Грент бросил взгляд на украшавшие стену механические часы:
— Его величество просил подойти к шести, времени достаточно. Как раз успею заехать еще в одно место.
— Я тебе там нужен?
— Как хочешь. Лавка колониальных товаров торгового дома «Паллен и сын». Меня, собственно, интересует как раз сын. Леони Паллен, студент, закадычный приятель фор Шоррентена. Шоррентен утверждает, что именно Леони предложил поймать господ офицеров на байку о Дубовом острове. Просто так, для смеха.
— Что ж, я тоже не прочь посмеяться. Поехали.
— Лавка колониальных товаров? — переспросила барышня. — Конечно, хочу! Интересно же!
Гелли печально улыбнулась. В детстве они с Варреном и Арби любили колониальные лавки так, как прочие дети любят кондитерские. Связки жгучего перца, мешки с рисом, пряностями и чаем, головы бурого сахара, яркие ковры и ткани, странные фигурки туземных божков… Разглядывать все это можно было часами. Арби как-то даже упросил отца купить кривой турский кинжал, а после выучился неплохо с ним обращаться, хотя и считается, что чужеземное оружие не пристало дворянину. Потом, когда пришло известие о гибели Арбальда, Гелли долго обходила стороной все, что хоть как-то могло напомнить о брате. Привыкла делать вид, что нет ни колоний, ни кораблей, ни Огненных островов на карте мира. Подумать только, тридцать лет прошло, а она впервые за все это время собралась в лавку колониальных товаров. И чувствует себя почти как в детстве — с той разницей, что теперь не ей обещают сказку о дальних странах, а она сама — вот этой милой девочке, взятой Варреном под свое покровительство.
Ах, Варрен, Варрен. Просил показать девочке все, что можно, рассказать о мире — так, будто она вовсе ничего не знает. Спрашивал, что дорогая сестрица думает о барышне, а сам дергался, будто от благоприятного ответа невесть что зависит. Будь Гелли поглупей, решила бы, что дорогой братец влюбился. Но Варрен из тех, о ком говорят «женат на своей работе», и такой интерес может означать лишь одно: девушка ему нужна для каких-то таинственных дел. Что ж, оно и к лучшему. Таинственные дела Варрена понравятся такой девушке больше, чем скучная и благопристойная семейная жизнь. Да и не похоже, чтобы барышня так уж рвалась замуж. Не так смотрит. Ни оценивающего взгляда, которым отличаются умные невесты, ни томно-зовущего, свойственного романтичным глупышкам.
