Евгений Гуляковский - Искатель. 1982. Выпуск №1

— Первый раз слышал фамилию.

— А по приметам?

— Никого не вспомнил.

Денисов подождал.

— По адресному бюро проверили?

— Пименовых А Фэ много. Сейчас делают выборку. Кроме того, я просил проверить адрес на улице Объединения.

— Они позвонят?

— Как только закончат. Я дал твой телефон.

Сидевший у окна Немец заметил:

— Мне они сразу показались подозрительными. Особенно Музыкант. Он, определенно, никуда не летел.

— Вы тоже об этом подумали?

— И, слепому ясно. Я его еще в порту приметил.

— Что он делал?

— Ждал. Смотрел, как люди получают багаж. Заговаривал с пассажирами. Я два раза к справочной подходил, справлялся. И оба раза его видел. — Немец пригладил вспотевшую лысину. — Что за люди тут?!

— Никак не привыкнете? — спросил Денисов.

— Что вы?! Больше недели здесь не выдерживаю. Одно оправдание: подарки. В прошлый раз дочери шубу отхватил, — повеселел он.

Тихо звякнул телефон — Денисов поднял трубку. Звонил Сабодаш:

— Я все проверил, как ты сказал…

— Итак?

— Немец Исидор Карпович. Выселен за тунеядство Сокольническим райнарсудом. Тому два года. В Москве без прописки и определенных занятий. Второго числа предупреждался отделом милиции на Казанском вокзале. Так что надо вызывать дознавателя. Пусть занимается…

Пока Денисов разговаривал, доставленный как-то сразу сник, догадался, о чем идет речь.

— Я сейчас возьму его, — сказал Сабодаш. — Он не нужен?

— Приходи.

Антон появился через несколько минут, присел сбоку.

— Исидор Карпович? — с ходу спросил он у Немца, гася папиросу и доставая новую. — Когда вас последний раз предупреждали за проживание в Москве без прописки? Второго? А сегодня какое?

Денисов ждал. По логике происходившего Немец рано или поздно должен был сообразить, что милицию в данный момент Интересуют главным образом Бухгалтер и Альтист, и, отводя от себя удар, заговорить о них. Так и произошло.

Немец шумно вздохнул, достал сигареты.

— Можно?

Денисов кивнул.

— Ну, денек… — Он прикурил. — Знал бы — никуда не ездил сегодня. Только с «северным дураком» познакомился. Весь прок.

— В карты играли? — спросил Денисов.

— Счастье, что всех денег не взял… — Он провел рукой по карманам. — Сейчас бы не знал, на что сигарет купить.

— Где это было? В электричке? После Бирюлева-Товарного?

— Конечно.

Денисов представил, как все произошло, когда он и ревизоры вышли из поезда…

«Картишек нет?» — спросил Музыкант или кто-то другой.

У одного из попутчиков, может у Немца, оказалась новая колода:

«Купил в аэропорту…»

«В подкидного?» — спросил кто-то.

Короткая дискуссия:

«В самолете наигрался! Может, в «северного дурака»?»

«Пока будем учиться — приедем…»

«Проще всего: три карты… Картинка — десять очков, туз — одиннадцать. У кого больше — выиграл. По копеечке!»

«Разве что для интереса…»

— Скажите правду, — обернулся Немец к Антону, ошибочно принимая его за начальника. — Что произошло? Почему вы нас встречали на вокзале? Кто-нибудь сообщил?

Сабодаш — простая душа — нахмурился.

— Человек погиб! Вот что!

— Погиб?! Кто?

— Бухгалтер.

— Сволочи…

Несколько минут Немец сидел, словно что-то решая, потом качнул головой.

— Теперь видите?! — В глазах его был испуг. — Вот кем следует заниматься! Не мной! А мне прописку все равно восстановят. Сейчас или через месяц…

— Кто начал игру? — спросил Антон.

— Это вы их спросите. — Немец показал головой на дверь. — Не надо меня впутывать.

— И все же!

— Я ничего не скажу.

— Хотя бы, кто банковал. Кто выиграл? Долговязый?

Немец колебался.

— Кто?

— Бухгалтер! Теперь, как вы сказали, его уже нет в живых… — Он смахнул с лысины капельки пота. — А сдавал я!

— Лиза неглупая. — Долговязый спрятал пилочку. — Понимает: если меня посадят, свои деньги она не получит…

Несколько минут оба молчали, прислушиваясь к голосам в коридоре.

…Я даже рад, что так получилось. В последнее время часто думал: «К одному бы концу!»

— А деньги? — спросил Денисов. — Пять тысяч?

— От них почти ничего не осталось.

— Карты?!

— Можно сказать: «виноваты карты», но это неточно, — на лицо Долговязого наползли морщины. — Тотализатор, бильярд… Может, что-нибудь и удалось бы сегодня, если бы не вы…

— Крупно играли?

— Не успели. — Долговязый помолчал. — Я говорю откровенно, потому что потерпевший сегодня — я… Событие преступления отсутствует. — Он пристально осмотрел ногти на руке, провел по ним рукавом пуловера, чему-то улыбнулся. — Вы передадите меня в сорок пятое или оставите?

— Будет видно, — пообещал Денисов.

— Там, в отделении, все ясно. Статья сто сорок седьмая — до двух лет. — Долговязый поднялся, размял ноги, снова сел. — Но они ошибаются: Лиза простит. Утром придет с передачей. — Он снова посмотрел на руки. — А здесь, в вокзальной милиции, непонятно. Что случилось? Почему нас не отпустили?

Денисов поправил карандаши на столе.

— Попутчик ваш скончался. Полтора часа назад. Попал под поезд…

— Борис?!

— Вы знаете его?!

Он хрустнул переплетенными пальцами.

— Господи!..

— Он здешний? Москвич?

— Москвич. Это я его затащил в аэропорт! Он словно чувствовал. Еле уговорил: некому было сидеть с детьми… Жена работает в вечернюю смену.

— У него много детей?

— Две девочки, пацан. Такой забавный, меня зовет Шурой… — Долговязый стиснул зубы. — Пять лет. Слух абсолютный! «Опус шесть» играет, Чайковского…

— Борис не хотел ехать?

— Я обещал ему: «В последний раз! Нужно вернуть Лизе деньги». Умолял его, только в ногах не валялся!

— Расскажите, что было дальше.

Долговязый достал платок, провел по глазам.

— Весь день не везло: то клиент без денег, то не играет…

— Потом?..

— У выдачи багажа, в правом крыле, чувствую — кто-то толкнул. Незнакомый. Но по лицу, по глазам вижу — игрок. Мигает, чтобы я спустился в туалет. Поодаль мужчина в кожаной куртке и берете…

— Бухгалтер?!

— Он самый.

Картина постепенно прояснилась: связью Долговязого был не Бухгалтер, как Денисов подумал вначале, а Музыкант. Бухгалтеру с самого начала была уготована роль жертвы.

— Дальше.

— Спустился. Мужчина уже ждет. И сразу ко мне: «Жених на пять тысяч!» Вообще-то он сказал «на пять кусков!». — Долговязый больше не вспоминал о пилке для ногтей, заново переживая случившееся. — Дальше все просто. Борис пошел к электричке. В одной руке футляр от альта, в другой «Советская музыка»… Не подумаешь! Бухгалтер и его знакомый за ним. Я сзади…