Н. Аббре - В поисках мистики
— Да, вам здесь плохо, но я жила на вашем месте, на вашей кровати, но нашлись люди — перевели меня в пансионат, потом во дворец Павлина.
— Принца встретили?
— Неважно. Не знаю. Чем я вам могу помочь? Сдать вам комнату в своем дворце?
— Денег у меня нет на комнаты во дворцах.
— Уезжайте домой.
— Не могу.
— Почему?
— Я убил любовника жены, дома об этом знают. Здесь я скрываюсь от правосудия.
— А зачем мне говорите такие страсти?
— Чтобы вопросов не задавали: кто я, что я и почему без денег.
— Вам надо искупить свой грех!
— Я год жил в тайге и сейчас в бегах, я уже готов пойти и сдаться. Зверем жить надоело.
Белла, удивленно посмотрела на Тараса, а он неожиданно потерял сознание. Она подошла к нему, потрогала его лоб. Он был холодный. Признаков жизни в теле Тараса не было. Пульса не было. Белла закричал истошным голосом.
На крик прибежала хозяйка:
— Белла, что случилась? Что с ним?
— Не знаю. Он лежал, потерял сознание, умер.
— Типун тебе на язык! Давай, сделай мужику искусственное дыхание! — и старушка вышла из домика.
Белла тронула руку Тараса, пульс появился, она нажала двумя руками на грудную клетку, но и визуально было видно, что он оживал.
— Я жив? — спросил Тарас, поднимаясь на локтях, вглядываясь в лицо Беллы. — Что со мной было?
— Не знаю, отключился, как лампочка и включился.
— Ты кто? Ты не медсестра?
— Нет.
— А я, что здесь делаю?
— Живешь.
— Я тут живу? А я кто?
— Ты — Тарас, преподаватель технического колледжа.
— Правда? Вроде я был инженером, потом менеджером. Тебя не знаю. Что это за дом?
— Вы сказали, что убили любовника жены и потеряли сознание.
— Я никого не убивал, я только институт окончил. Я хороший мальчик.
— Бред, но не пойму почему? — она невольно засмеялась, сквозь стянутые от напряжения скулы. — Что будем делать?
— Надо что-то делать? Мне трудно, я какой-то весь чужой и тяжелый.
— Надо все забыть, иначе вы в себя не придете. Вы чем убили человека?
— Не помню, чтобы я кого-то убивал.
— Каким оружием вы владеете?
— Холодным.
— А это, что такое?
— Складной нож.
— Как же вы им убили?
— Песок не убивают!
— Почему песок?
— Потому, что я кидаю ножи в песок или в дерево.
— И случайно метнули в человека?
— Нет, в человека нет, не бросал нож.
— А, что бросили?
— Снежки.
— Снежком убили?
— Вы понимаете, что спрашиваете?
Белла поняла, что его мозг прячет ненужные знания глубоко и надежно, и он пытается взять, таким образом, свои слова назад.
— Здесь снег бывает в феврале, — задумчиво сказала Белла.
— Что сейчас февраль?
— Нет, сентябрь.
— А снег здесь, откуда взялся?
— Снега нет! — воскликнула Белла, и вышла из комнаты.
В спину ей полетел нож, но он вонзился в косяк. Она посмотрела на вибрирующий в косяке нож и выбежала за калитку маленькой усадьбы. Объяснять ей больше ничего не надо было. Она все поняла, но страха не было. Белла быстро села в свою машину, резко нажав на газ, она уехала. Тарас вынул нож из косяка, сложил его, и засунул в карман. Потом он взял деньги, паспорт, вышел во двор, улыбнулся хозяйке, и вышел за калитку. Теперь он точно решил поехать в тайгу на Малахит, к целительнице. Он сел на попутную большую машину, но поехал не на Малахит, а домой, заставив изменить маршрут шофера газели. У его дома стояла Галина, смотрела на Григория Ивановича, а сын играл в песочнице. Тарас из машины выходить не стал, он вспомнил о даче.
Глава 14
Тарас ехал на дачу без единой мысли, он даже не знал, как открыть ее ворота, поэтому попросил таксиста поставить машину рядом с забором, и с крыши перемахнул через забор. Дача была пуста. Он здесь и остался. Тарас медленно обходил дачу. В помещении охранника он обнаружил вязанку ключей, которую бросила Лада. Ему оставалось найти двери к этим ключам. Больше всего его интересовала столовая, и ее запасы. Поскольку народ сбежал с дачи внезапно, то продукты в наличии имелись. Тарас открывал все двери, открыл музей. Он не ожидал увидеть дощечки, привезенные им самим из тайги. Но они замечательно
украшали мебельный гарнитур, и так слились с основной массой дерева, что переход был практически не заметен.
Ему вообще понравилось сидеть в музее, к которому он приложил свои руки, ничего мистического он здесь не наблюдал. Одно плохо, поговорить было не с кем, и еще ему очень надоело скрываться. Он нашел способ, как открывать ворота дачи. Он включил телевизор и долго не открывал глаз от экрана, где показывали, как делают пластические операции. Он нашел деньги на пластическую операцию! Осталось продать мебель из музея, и на эти деньги изменить свою внешность! Он не стал много думать по этому поводу, а позвонил прямо в медицинский центр и предложил оплату антикварной мебелью. Там посмеялись, но нашелся хирург, который согласился сделать операцию за необычную плату, и даже сам приехал на дачу за мебелью и пациентом.
Тарас закрыл все двери, а ключи взял с собой, на всякий случай. В больнице он познакомился с отцветающим хоккеистом, того качественно ударили клюшкой по лицу, когда он не надел маску на тренировке, в результате был вынужден делать пластическую операцию. Этот же хоккеист был готов приобрести гарнитур мебели с мистическим уклоном. Тарас ему все уши прожужжал о новом комплекте мебели, который пока находится в работе. Покупателя он нашел, и после выписки, с новой внешностью попросил хоккеиста замолвить за него слово, в результате он получил новый паспорт. По его версии, его избили, ограбили, но он клялся и божился, что назвал свои личные данные при получении нового документа.
Итак, он стал другим человеком, голос у него еще в тайге изменился, а теперь он был неузнаваем, даже для себя. Что делать дальше Тарас не придумал, и поэтому вернулся на дачу. Дня три он отдыхал, на четвертый день он услышал, что к даче подъехала машина. В открытые ворота зашли Галина и Григорий Иванович.
Тарас наблюдал за ними сквозь шторы из комнаты последнего этажа, сожалея, что не уехал с дачи раньше. Григорий Иванович решил продать очередной, музейный гарнитур, у него появилась мысль по обновлению фирмы. Он открыл дверь в музей, а там — пусто, хотя ему привиделось виденье: Самсон сидит на своих подогнутых ногах посередине пустой комнаты. Во второе мгновение он увидел, пустую комнату, две другие комнаты тоже были пусты. Остались висеть вишневые шторы.
— Галина, ты, что-нибудь понимаешь? Куда могла исчезнуть вся мебель?
