Валерий Нечипоренко - Ловчий

— Хм! А нет ли возможности выманить из кишлака Джамала?

Глушенков замотал головой:

— Джамал — не волк-одиночка. Это глава влиятельного клана, у него повсюду глаза и уши, под началом — мобильный отряд. Не сомневаюсь, что в период развала союзной армии он сумел крупно поднажиться. Готов держать пари, что в горах у него припрятаны парочка бэтээров, с десяток орудий и целый арсенал стрелкового оружия. Нет, нахрапом тут не возьмешь, последствия могут быть непредсказуемыми. К тому же, зная, что его враг снова на свободе, он утроил бдительность.

— Серьезный противник, — вырвалось у меня прежде, чем я сообразил, что повторяюсь.

— Они стоят друг друга, — подтвердил Глушенков.

— Что ж, обстановка ясна. А этот сундучок… Предпринимались попытки его найти?

— Конечно. С того самого дня, когда был арестован Путинцев, поиски не прекращались в течение нескольких недель. В них участвовали специалисты с миноискателями и служебными собаками, егеря, альпинисты и даже археологи. Обследовали каждую расселину, всякую запримеченную пещерку. Позднее, когда слух о зарытых сокровищах распространился по всей долине, из города нагрянули любители-кладоискатели, но местные жители решительно дали им от ворот поворот. Но вовсе не потому, что сами надеялись добраться до клада. Они считали, что поскольку тело Мирзоева не было найдено, то тут не обошлось без потусторонних сил и могущественных джиннов. Клад проклят. Каждый, кто отыщет его, навлечет тысячу несчастий не только на свою голову, но и на весь кишлак. Ни поддержки, ни понимания в Ак-Ляйляке вы не встретите. Если о ваших тайных помыслах проведают, вы станете в глазах горцев презренными и коварными злодеями. Джамал, кстати, всячески подогревает подобные настроения. Рассказывают, что в темные безлунные ночи со стороны Змеиного ущелья, где предположительно спрятан сундучок, раздается протяжный заунывный вой. Это стенает бесплотный дух Мирзоева, который никак не может овладеть своим сокровищем. Образованный человек, конечно, сразу же поймет, что причина загадочного звука — ветер, гудящий в ущелье. Но чабаны думают иначе, и вы должны это знать.

— Анатолий Евгеньевич, вы так часто касались темы сундучка, что у меня возник нормальный вопрос: так что же в нем?

— Дмитрий Сергеевич… — с расстановкой ответил мой визави. — Иногда излишняя информация вредит. Ну зачем вам знать, что там внутри? К вашему заданию это не относится.

— Должен же я иметь представление о его наружности.

— Это небольшой сундучок традиционного восточного типа, деревянный, окованный медной полосой, с ярко раскрашенными ячейками, по весу не тяжелее сумки, с которой вы возвращаетесь с рынка. Да вы его сразу узнаете.

— И все-таки… — Я взял атлас и пощелкал ногтем по открытой странице. — На обратном пути мне придется пересечь по меньшей мере три границы. Они хоть и прозрачные, да ведь всякое случается. Как-то не улыбается перспектива отвечать за контрабанду чего-то запретного.

— Это исключено, — возразил Глушенков. — Сундучок вы передадите человеку, который сам разыщет вас и назовет пароль.

— Следует ли мне понимать так, что в кишлак уже внедрен кто-то из ваших людей?

— Нет, — уклончиво ответил он. — Мой человек появится, скорее всего, перед заключительным актом. И не обязательно в кишлаке. Вероятнее всего, в долине. А до той поры о вашей миссии не будет знать ни одна живая душа.

— Так… Покажите мне еще раз, где находится кишлак.

Глушенков взял со стола нож и провел острием по синей змейке, обозначавшей небольшую горную речку, затем резко упер его в карту:

— Примерно здесь.

Я присмотрелся:

— Таджикистан… А ведь там стреляют.

— Стреляют на юге, ближе к афганской границе. А здесь, в северной части, относительно спокойно.

— Любопытно бы узнать, что думает по этому поводу Джамал?

— Скрывать не стану, если он вас разоблачит, то пули экономить не станет. Но и палить без нужды остережется. В горах сильны законы гостеприимства. Пока не дадите повода, никто вас не тронет.

— А почему бы не переложить содержимое сундучка в другую тару? Это снизит степень риска.

— Думаю, это не принципиально. Впрочем, действуйте по обстоятельствам.

— То есть если я вывезу сокровище не в сундучке, а в мешке, претензий с вашей стороны не возникнет?

— Ни малейших. — Он взял со стола зеленоватую полоску бумаги и написал на ней пятизначную цифру: — А это ваш гонорар. Разумеется, в долларах. Командировочные в нее не входят. Половину можете получить хоть сейчас. — Затем посмотрел на часы: — Извините, мне нужно позвонить. — Он встал и вышел из гостиной, плотно прикрыв за собою дверь.

Я хорошо его понял. Он давал мне время собраться с мыслями. А поломать голову стоило.

Начал я, как всегда, с минусов. Наркобизнес. Золотое правило: держаться от него подальше. Там гуляют огромные деньги, а человеческая жизнь дешевле промокашки. Эта сфера никогда не приобретет цивилизованных форм. В силу своей природы, основанной на людских пороках.

Но с другой стороны — задание формально не связано с наркотиками. Конечно же, в сундучке не опий. Не тяжелее хозяйственной сумки… Неужели два матерых волка — Путинцев и Джамал — затеяли многолетнюю смертельную схватку из-за такой малости? Нонсенс! Может, списки, адреса, наработанные маршруты? Ближе к истине. Но за двенадцать лет столько всего переменилось, пришли новые люди, возникли новые рынки. Имеет ли ценности старая информация, собранная когда-то Мирзоевым? Сомнительно… Нет. Тут что-то другое. Что-то очень дорогое и очень компактное, нестареющее… Камешки?

Далее. Не моя сфера. Я привык работать с бизнесменами и их женами, с честолюбцами всех мастей и азартными игроками в обстановке престижных офисов, загородных вилл и ночных клубов. А тут — затерянный горный кишлак, дикие нравы и азиатская логика, не поддающаяся прогнозу. Реальная возможность схлопотать пулю. Впрочем, кто от нее сегодня застрахован?

А те места мне немножко знакомы. После института, еще в той, другой своей жизни, я семь лет работал в Средней Азии в системе мелиорации и водного хозяйства. Доводилось бывать и в Таджикистане. Чертовски жаль, что сегодня там стреляют…

В рассказе Глушенкова меня поразили некоторые подробности, почти мистическим образом перекликавшиеся с моим предыдущим заданием. Роль забайкальского предпринимателя досталась мне, чисто случайно, просто Старик, что называется, ткнул пальцем в небо. И вот, пожалуйста, Путинцев, как по заказу, сидит именно в окрестностях Читы. Его племянница обитает в Питере, где я три недели назад обхаживал Касаева. Еще не вступив в игру, я набрал козырей. Мгновенно сложился весьма изощренный план: я сближаюсь с Ириной, напрашиваюсь с ней в гости к Касаевым, тот начинает расспрашивать меня про забайкальские дела, Ирина — в немом восторге, случай помог ей найти удивительно удобного спутника.