Пропавшие. Тайна школьного фотоальбома - Сергей Александрович Милушкин
Я вдруг увидел сверху бесконечный темный лес, узкую дорожку, петляющую среди вековых сосен, несколько задний за забором и гигантскую параболическую антенну. А ниже, под крышей, на первом этаже — кабинет, от которого исходило ослепительное серебристое сияние. Я зажмурился от нестерпимого света, но мне очень хотелось посмотреть, что же там происходит. Я открыл глаза.
Мою руку тряс старый индеец. Его лицо не было испуганным, скорее удивленным. Он увидел, что я очнулся и заговорил быстро, нараспев. Я узнал этот язык, хотя понятия не имел — откуда. Я просто знал его всегда. Один из старейшин пираха Ообукоо говорил, что ни один белый не выдержит инициации-посвящения и мне не нужно было этого делать. Яд муравьев-пуль очень опасен и может…
— Что — может? — спросил я его охрипшим голосом.
— Он может раскрыть тебе, кто ты есть на самом деле, — сказал индеец. — И тебе это может не понравиться.
— Ты говоришь про Антона? Про того Антона, который натворил столько зла? Это ведь я? Ты про него говоришь?! — я хрипел, смесь русского, португальского и языка пираха казалась сплошной какофонией звуков — без смысла и содержания.
Однако, кажется, старик понял меня.
Он кивнул. Испытующее выражение в его глазах сменилось сочувствием.
— Тебе придется встретиться с самим собой. Ты сам так захотел. И кем ты в итоге станешь — зависит только от тебя.
Он вдруг резко встал, в его руке взвилась плеть. Я попытался защититься руками, но не смог — я был крепко связан. Он размахнулся и ударил меня. Тело пронзила боль. Я выгнулся. Глаза вылезли из орбит. Сердце было готово выпрыгнуть из груди. Еще немного, я точно это знал, и оно остановится. Просто не выдержит напряжения.
И тут все оборвалось. Стихло.
Тишина, которая меня окружила, была оглушающий. Она звенела и вибрировала. Кажется, я слышал каждый мельчайший шорох не только в этом здании, но вообще во всем лесу. Это было невероятно.
— Черт возьми… — раздался потрясенный шепот через одну комнату. — Это он! Они его нашли!
Я услышал, как человек в белом халате сел на стул, который слегка скрипнул, двумя руками взъерошил седые волосы. Я слышал, как бьется его сердце — часто и неровно. У него была аритмия. Ему оставалось совсем недолго до полноценного инфаркта. Он придвинул к себе клавиатуру и застучал по клавишам.
— Давай же, давай! — шептали его посиневшие губы.
Потом он остановился. Покачнулся, рука потянулась к ящику стола. Он открыл его с трудом и достал пузырек с таблетками.
— Только не сейчас… — прошептал старик. — Еще десять минут…
Он закинул маленькую таблетку в рот, скривился, голова его медленно повернулась, и он посмотрел в сторону кабинета, где я пытался выпутаться из стягивающих ремней.
— Погоди, голубчик…
Над головой раздался чистый женский голос.
— СКАНИРОВАНИЕ ЗАВЕРШЕНО… ВЫПОЛНЯЕТСЯ ПОИСК… ВЫПОЛНЯЕТСЯ ПОИСК… ВЫПОЛНЯЕТСЯ ПОИСК… ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ НАЙДЕНА… ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ НАЙДЕНА…
— Есть! — воскликнул старик. — Копирую!
Я услышал его судорожный вздох, услышал, как он задел пузырек на столе и таблетки разлетелись по полу в кабинете. Потом он захрипел и повалился со стула.
Из последних сил я сорвал ремень с груди, высвободил ноги, покатился и упал на кафельный пол, ударившись локтями и коленями. Боль разбудила меня. Я пополз к двери, оказавшись рядом, взялся за ручку, с трудом поднялся и отворил ее.
Старик лежал на боку возле стола с компьютером. Его седые волосы разметались по полу. Рядом валялся пустой пузырек. Возле железного шкафа я увидел свои разрезанные джинсы. Рядом рубашку. Я поднял ее и нацепил на тело. Джинсы одевать было нельзя. Я открыл шкаф. Там висели комплекты белой докторской одежды, а рядом гражданская одежда доктора.
Недолго думая, я снял белые штаны, оказавшиеся довольно добротными, наверх напялил белую рубаху и колпак. Рядом было зеркало — я глянул на себя и чуть не отшатнулся. На меня смотрел человек с синими кругами под глазами. Я был почти не отличим от человека, лежащего на полу.
За дверью послышались шаги.
— Черт…
Я схватил доктора под мышки и оттащил его в комнату с аппаратом, быстро прикрыл дверь и сел перед компьютером. Через пару секунд в дверь постучали.
— Да, — сказал я.
— Федор Михайлович, как там? — осторожно спросил голос. Человек явно опасался входить внутрь.
— Сканирование завершено. Жду результатов, — ответил я сдавленным голосом и прикрывая голову левой рукой.
— Я слышал там про последовательность…
— Это была… промежуточная секвенция. Результатов пока нет. Закрой дверь.
— Да… простите.
Дверь тут же закрылась.
Мои руки дрожали. Я посмотрел на пол, где белели крапинки рассыпанных таблеток. Потом увидел флешку в гнезде компьютера.
— ЭТО ОНО!
Из комнаты напротив раздался какой-то звук. Кто-то тронул ручку.
Я похолодел. Оглянулся на дверь лаборатории, поднялся, прошел к двери кабинета с установкой.
Доктор, цепляясь за каталку, пытался подняться на ноги. Увидев меня, лицо его скривилось в гримасе ненависти.
— Охрана… охрана! — зашипел он, подняв руку.
— Я думал, ты на нашей стороне, — сказал я.
— У вас ничего не выйдет! Ты труп! Ты не выйдешь отсюда!
— Это мы еще посмотрим!
Теперь я вспомнил, кого он мне напоминает. Менгеле — фашистского ублюдка, который проводил опыты на беззащитных людях в Освенциме. Он избежал наказания и умер в Бразилии в 1979 году. Я, конечно, не мог его видеть, но у меня было такое ощущение, что этот монстр по кличке «ангел смерти» оказался здесь не просто так.
Я подхватил его легкое тело и уложил на кушетку. Доктор сопротивлялся отчаянно, расцарапал мне все руки, но я все равно смог завязать ремни на его теле.
— Отправляйся в ад! — бросил я ему, посмотрел в его дико вращающиеся глаза и закрыл дверь.
На стене возле компьютера я увидел рубильник и несколько кнопок. Поднял рубильник вверх и коснулся зеленой кнопки «ВКЛ».
Потом достал флешку. На экране компьютера открылась программа и замелькали данные.
Гул в соседней комнате нарастал. Когда он стал нестерпимым, раздался истошный крик.
Глава 19
Я дернулся к двери, протянул руку, чтобы открыть ее и застыл. Крик буквально пригвоздил меня к полу. Наверняка за дверью стоит охранник. Где искать Свету? Здесь три этажа и куча кабинетов
