Незнакомцы - Маргарет Петерсон Хэддикс
Он открыл рот и прокричал:
– Это всё неправда! Её заставили! Она говорит это, чтобы… чтобы… – И разрозненные картинки у Финна в голове встали на место. – Чтобы спасти тех детей! – Он шагнул вперёд, готовый выбежать на сцену, выхватить у мамы микрофон и объяснять дальше, пока вся толпа в едином порыве не встанет и не воскликнет: «Да, ты прав! Мы страшно сожалеем! И похищенных детей нам тоже жалко!»
Но прежде чем Финн успел сделать хотя бы шаг, кто-то схватил его сзади.
Глава 44
Эмма
«О боже, Финн!» – подумала Эмма, которую волнами захлёстывал ужас. Он высказал вслух то, о чём думала она сама. Когда они и без того стоят в этом опасном месте, окружённые людьми, которые, казалось, от злости готовы убивать.
На мгновение она застыла, не в силах ничего сделать. Потом увидела, как гневные лица поворачиваются к Финну. Теперь, судя по всему, люди хотели напасть на НЕГО. Поэтому она развернулась и прошипела:
– Замолчи! Молчи – и беги!
Неужели Финн не понимает, в какой они опасности?! Разве не слышал, какие ужасные слова выкрикивала толпа? «Предательница, убить…» Разве не видел, что люди здесь ненавидят маму, хотя совсем не знают её? Что стоявшие в первых рядах зрители стучат кулаками по прозрачной пластмассовой стене, которая отделяет зал от сцены, как будто только эта стена не позволяет им наброситься на маму?
Как можно быть таким храбрым – и таким глупым?!
Но Финна за спиной у Эммы не оказалось. Она огляделась по сторонам. Рядом неподвижно стоял Чез, белый как мел. Натали разгибалась, в ужасе зажав рот рукой. Но Финн, Финн, Финн…
Финна нигде не было.
Чья-то рука высунулась из толпы и притянула Эмму ближе; пожилая женщина в оранжевой кепке наклонилась к ней и шепнула:
– Если побежишь, все поймут, что ты виновата. Двигайся вместе с остальными. Не выделяйся. Это единственный способ укрыться.
Эмма шарахнулась. Она уже собиралась закричать, позвать братишку, но в ту же секунду женщина слегка приоткрыла полу своего тёмно-синего пальто, и Эмма мельком увидела испуганное лицо Финна.
Эмма прижала палец к губам. Её глаза умоляли брата: «Молчи, молчи, пожалуйста, не издавай ни звука. Кажется, эта женщина на нашей стороне».
В следующее мгновение луч прожектора прорезал толпу, упав на то самое место, где несколько мгновений назад стоял Финн. Люди разом бросились прочь от света, и на полу образовался пустой круг. Эмма, Финн и пожилая женщина тоже посторонились. Вокруг слышались панические возгласы:
– Это не я!
– Это был не мой ребёнок!
– Он уже убежал!
Эмма увидела Чеза и Натали в толпе по другую сторону круга. Они, казалось, достаточно пришли в себя, чтобы выкрикивать вместе с остальными: «Это не я!» Голос Чеза дрожал. Натали, казалось, была готова расплакаться.
Послышался оглушительный голос стоящего на сцене мужчины:
– Пятиминутный перерыв. Охрана наведёт порядок в зале. Нужно произвести ещё один арест.
Мамино лицо исчезло с гигантского экрана, вновь сменившись ослепительным светом. И от этого глаза Эммы наполнились слезами. Прямо сейчас она так нуждается в маме! Даже если мама говорит самые невероятные вещи.
«Она не убивала папу, – подумала Эмма. – Она не совершала этих преступлений. Я знаю…»
Это было как дважды два четыре. Как уметь дышать.
«Но как мама могла соврать?! Как она могла подумать, что это кого-то спасёт? И почему все ей поверили?»
Впрочем, как следует поразмыслить она не успела: через толпу проталкивался десяток охранников. Толкаться было не обязательно: люди в оранжевом и синем расступались сами, спеша убраться с дороги. Молодая женщина с дредами бессильно привалилась к стоящему рядом мужчине: казалось, она потеряла сознание от страха.
Эмма прерывисто вздохнула, борясь с паникой. Почему настроение толпы так быстро изменилось? Неужели одного вида охранников достаточно, чтобы всех испугать?
Едкий запах вокруг как будто ещё усилился.
«Может быть… может быть, я на самом деле не умею дышать? Может быть, здесь это происходит по-другому? Может, именно оттого, что я дышу, мне становится всё страшнее и страшнее?»
Она задержала дыхание, и отчего-то это её успокоило. Эмма напрягла мышцы, сдерживая дрожь. Но как только она опять вдохнула, ей стало страшно.
Может, потому что охранники были совсем близко. Эти люди в тёмно-синей форме выглядели очень грозно. Они все собрались в кругу света, буквально в шаге от Эммы и пожилой дамы – и от Финна, который прятался у неё под пальто.
– Кто кричал? – спрашивали охранники, вглядываясь в толпу. – Кто посмел вмешаться в ход суда?!
Панические возгласы «Это не я!» сменились бормотанием:
– Я не видел…
– Я не слышал…
– Я смотрел на экран…
– Я стоял спиной…
«Неужели никто не заметил Финна, кроме этой старушки? – задумалась Эмма. – Или другие тоже хотят его спасти?»
Люди беспокоятся о Финне или пытаются сами избежать неприятностей? Или просто ничего не соображают от страха?
Когда охранники отвернулись, Эмма обвела взглядом людей вокруг. Они были молодые и старые, худые и полные, смуглые и бледные, кудрявые и лысые, но все лица искажены ужасом и почти не отличаются друг от друга.
Пожилая дама ткнула костлявым локтем Эмму в бок.
– Опусти голову, – велела она так тихо, что Эмме практически пришлось читать по губам. – Не поднимай лица.
Но как можно смотреть на охранников и на остальных, не дав им возможности видеть её? И как понять, что пора хватать Финна и бежать?
Эмма пошла на компромисс: нагнув голову совсем немного, она смотрела по сторонам сквозь пряди волос, упавшие ей на лицо.
И она увидела, как тёмный мужской ботинок на противоположной стороне круга подтолкнул к кучке охранников что-то круглое и металлическое. Магнит? Пулю? Миниатюрную бомбу?
Учителя всегда говорили Эмме, что у неё научный склад ума, но наука помогает лишь в том случае, когда у тебя есть достаточно информации, чтобы выдвинуть годную гипотезу. А Эмма видела только кусочек металла, выкатившийся на свет. Охранники загораживали обзор, поэтому она даже не видела, кто его подбросил.
«Есть ли бомбы, которые срабатывают под действием света? – задумалась она. – Или тепла? Бомбы с дистанционным управлением?»
Не нужно было думать о бомбах. И о других опасностях, помимо охранников.
Круглая металлическая штучка стукнула о ботинок охранника и повернулась набок. Сквозь опущенные ресницы Эмма увидела, как мужчина нагнулся и подобрал кругляш. Сидя на корточках, он поднёс его к свету. Потом выпрямился и отдал находку другому охраннику, у которого на груди сияло больше всего
