Борис Михайлов - Любовная лихорадка и золото скифов
— Ночью говоришь? Я еще в обед, сразу после разговора с тобой прочитал в Интернете. Позвонил вам, мама твоя ничего не знала, а сотовый ты отключила. Неужто в Феодосии власти не заглядывают в Интернет? Все информационные агентства мира сообщили.
— Провинция. А ты Интернет.
— Скажи честно, перетрусила в милиции?
— Конечно. Разбудили среди ночи. Спрашивают, что сделала с туристами. Разговаривают как с преступницей. Привезли Дашу с отцом, немного успокоилась. И сегодня не покидает ощущение, я виновата, не досмотрела.
— Перестань переживать и успокойся. Следователи разберутся. Представь лучше, мы рядом, я прижимаю тебя к груди и целую. Сто, тысячу раз! Завтра вечером обниму по-настоящему. Раз у тебя неприятности, поспешу. Ночевать в Москве не стану. Через полчаса у меня короткая встреча и сразу поеду. В дороге где-нибудь часок — другой прикорну.
— Ни в коем случае! Только — что семьсот километров из Питера отмахал, да еще по Москве. Представляю, как устал. Умоляю, послушай меня, отдохни, а поедешь утром. Мне здесь ничем не поможешь. Пока не найдутся немцы, уехать с тобой нельзя будет. — Она помолчала. — Ты меня любишь? Ради меня сделай, как прошу. Не торопись ехать, отдохни! Обещаешь?
— Хорошо.
— Не хорошо, а скажи, клянусь нашей любовью, что сегодня не поеду.
— Будь по-твоему. Клянусь.
Игорь действительно чувствовал себя усталым, ехать сразу в Крым безумие. Тем более, встречу на "Электротехмаше" вряд ли удастся провернуть быстро.
— Если уверена, ничем не помогу, не буду торопиться.
— Разумно.
***
Полдня Курт возил омоновцев по пыльным жарким улицам в поисках дома, где томился в заточении дядя. Проверили с десяток дворов, на которые он указывал. Стоило раскрыться воротам или увидеть заливающегося лаем пса, как убеждался, что ошибся. Ехали дальше. После заточения Курт чувствовал себя скверно, волновала судьба дяди. К тому же не ел нормально четвертый день. Признался, что умирает от голода.
Кормежка не входила в планы омоновцев, и Курта отвезли в "Асторию", предупредили, чтобы не покидал гостиницу. Первым делом Курт принял ванну, ему повезло, несмотря на середину дня, в номере была горячая вода. Переоделся, побрился, принял вид респектабельного иностранца и спустился в ресторан. Карточку "Visa", рыскавшие в вещах, не нашли или не взяли, зная ее бесполезность для чужого владельца.
В штабе поисков потеряли веру в помощь Курта, и наконец, занялись причиной похищения. В общем ажиотаже, вызванном вниманием людей из Киева, все силы кинули на розыски похищенных. Разбирательством преступных намерений туристов, вывезти не принадлежащие им ценности, с самого начала не занимались, отложив на потом.
Из ресторана Курту не дали вернуться в номер, сразу увезли в офис Феодосийского отделения ГБ. Местные и приезжие чины взялись за допрос о цели приезда. Курт поначалу принялся рассказывать про воспоминания и мемуары, сказку, какую с дядей поведали Елене. Киевский полковник прервал.
— Не будем терять время. В ваших интересах рассказать правду. Хотите, чтобы нашли вашего родственника живым? Не рассказывайте сказок! Какова истинная цель вашего приезда в Феодосию?
Решительный настрой полковника и остальных офицеров в форме, находящихся в кабинете, подействовали на Курта. Сообразил, что попал в руки всемогущего КГБ, о котором имел представление еще по ГДР. Решил рассказать всё, но от испуга забыл половину русских слов, долго вспоминал нужные выражения.
— Остановимся. Вспоминайте пока, — остановил мыкание Курта полковник и обратился к феодосийскому коллеге.
— Переводчика толкового быстро найдешь? Иначе и до завтра ничего не добьемся.
— Не надо искать. В Феодосии с ними работает гид из турагентства, местная учительница немецкого Смородина. Живет рядом. Сейчас вызовем. — Майор вышел и, вернувшись, сообщил: — Поехали за ней.
Пока допрос Курта продолжили без переводчика. Курт медленно, подбирая едва ли не каждое слово, рассказывал о дядиной армейской службе.
Приехавшая Елена помогла Курту вспомнить рассказ дяди о закопанных сокровищах, что собой представляют, кто знает об их поездке в Украину.
— Кто видел, как вы ходили по огороду с металлоискателем?
— Как собирались пронести ценности через таможенный контроль?
— Хозяйка дома связана с похитителями, как думаете? — сыпались вопросы на несчастного Курта.
На последний вопрос вместо Курта ответила Елена, заверив сыщиков, что уверена в непричастности Нины. А Курт неожиданно вспомнил, что в одну из ночей, приходил молодой мужчина с просьбой дать таблетки от головной боли. Его попросили описать портрет, и он, как мог, рассказал о Славке.
Когда Курт напомнил, что вместо археологических сокровищ, откопали неразорвавшийся снаряд, гэбэшники не сразу поняли, о чем он, через переводчицу потребовали уточнить, о каком снаряде речь. Курт повторил, а Елена пояснила, что снаряд во дворе Полюткиных. Гэбэшники испугались самым настоящим образом.
— Боевой снаряд?
— Не разорвавшийся? Столько лет пролежал, не разорвался?
— Как определили, что это снаряд?
— Дядя сказал. Мы засыпали его землей, чтобы хозяйка не догадалась, что копали в огороде.
Руководитель операции по освобождению заложников прервал допрос, вызвал саперов, и все поехали на Старо — Карантинную к Нине.
Такого скопления народа, вскоре собравшегося на огороде, Нина представить не могла. Саперы, омоновцы, Елена с Куртом, киевские и феодосийские сотрудники ГБ.
Курт привел приехавших c ним к месту опасной находки. Их захоронение оказалось разрытым. Стабилизатор снаряда торчал не присыпанным.
— Мы закопали и разровняли сверху. Мафиози не поверили мне и приезжали проверить.
— Похитителям рассказывали про снаряд? — спросил Курта полковник, что вел допрос в управлении.
— Меня били. Пытать хотели. Как мог не говорить правду?
— Все понятно, — воскликнул полковник. — Бандиты не поверили россказням немцев и приезжали проверить. Но почему не закопали!
— Когда приезжали? Я никого не видела. Ночью сплю чутко, — удивилась Нина, с первой минуты приезда гостей, сопровождавшая их.
Один из саперов склонился над ямой, веточкой осторожно почистил хвост торчавшего снаряда от насыпавшей земли. Другой сапер поднял с земли электрический фонарик.
— Ночью работали.
Следователь прокуратуры забрал фонарик и аккуратно завернул его в чистый носовой платок.
— Корабельный снаряд 82 миллиметра. Не понятно, как не рванул, когда до него дотронулись. Придется эвакуировать людей из ближайших домов. Вывезти невозможно, взрывать будем на месте, — вынес приговор сапер, первым осмотревший опасную находку.
