Л. Константинов - Искатель. 1968. Выпуск №5
Они вошли, видимо, в самое просторное помещение корабля, и у Лена голова пошла кругом, он растерянно огляделся. Что он натворил? Зачем ввязался в эту дикую историю?
В зале собралось человек пятьсот, они стояли, выстроившись в ряды и колонны. Барона и капитана встретили приветственными кликами. Этот дружный грозный клич, казалось, издавали не глотки, а каждый мускул напрягшихся тел. Барон поднял руку, и все смолкло.
— Народ «Теллуса», к: нам прибыли гости. Спойте им — скомандовал он, и все как один тотчас запели: Кэтрин снова схватила Лена Сесмика за руку.
— Слушайте их, слушайте! Слыхали вы чта-нибудь подобное? Это песнь Земли. Космический легион пел ее перед битвой за Титан. Слушайте!
Если забуду тебя,о Земля, Значит,я слеп навек! Забуду тебя,планета моя,Значит, я нем навек!
Капитан Боулак и Норуич вполголоса беседовали неподалеку, сквозь безликие слова песни до Лена доносился их разговор.
— Прежде мне это не приходило в голову, — говорил Норуич. — В самом деле, если они присвоят Минерву, их жизненное пространство будет вдвое больше нашего. Они обгонят нас числом и через двадцать, лет раздавят нас.
— Вооружитесь — и не раздавят, — возразил капитан. — Если у вас будет оружие, не раздавят.
Песня, наконец, была допета, и люди зашагали мимо них.
Сперва шли мужчины, не свободно и прихотливо рассыпавшись, как шли бы олимпийцы, а ровными рядами, словно по линейке, и все в ногу.
— Вот маршируют настоящие мужчины, — сказал барон, блестя глазами. — Вы когда-нибудь видели, как маршируют?
— Нет, не видал, — ответил Лен.
— Ах, как много, как бесконечно много потеряло человечество! И всему этому мы могли бы вновь его научить. Вот перед вами проходят ветераны. Конечно, это не сами ветераны, а потомки героев, тех, что были изгнаны с Земли.
— А что за палки у них на плечах?
— Просто палки, мистер Сесмик, — ответил барон. — Но придет время, и у нас будут винтовки. Когда нас изгнали, нам не позволили взять с собой ни инженеров, ни машин, так что настоящего оружия у нас нет.
— А вот проходят Верные Дочери! — воскликнула Кэтрин. Она вся дрожала от возбуждения, глядя, как шагают рослые молодые женщины. — Посмотрите, как они выступают! Они знают, что сегодня совсем особенный день!
— Великолепно, а? — обратился капитан к Джонсону. — Ведь, правда, на это нельзя смотреть без волнения?
— Они и в самом деле умеют ходить в ряд, — равнодушно ответил Джонсон.
— Смотрите! Вон он, Первый штурмовой батальон! — в упоении воскликнула Кэтрин, когда появились. полсотни молодых мужчин в черных рубашках и рыжевато-коричневых брюках. Они несли какие-то нелепые копья, глядели прямо перед собой, и лица у них были точно у истуканов.
— Форма! — вдруг сказал Лен. — На них форменная одежда. Теперь я вспомнил. Я видел людей в форме в какой-то старой книге.
— Да, вы правы, — сказала Кэтрин, и глаза у нее. так и сияли. — Это форма. Уже почти триста лет никто не ходит в форме. Как это, должно быть, скучно! — Она с презрением посмотрела на белый тропический костюм Лена. — Не понимаю, как женщина может спать с мужчиной, который никогда не носил форму!
— Большинству женщин это нисколько не мешает, — довольно резко ответил Лен.
Но Кэтрин была слишком поглощена зрелищем и не обратила внимания на его тон.
— Смотрите, вот идут матери-патриотки. Сколько сыновей они народили! Посмотрите, какие лозунги они несут.
Мимо шагала добрая сотня женщин. Лица у всех жесткие, одержимые. Глаза устремлены на знамена, которые плывут впереди колонны. Многие несут огромные, написанные от руки плакаты.
ДОЛОЙ ЧУЖАКОВ! ПЛАНЕТЫ — ЛЮДЯМ! СМЕРТЬ НЕЛЮДЯМ! НЕУЖЕЛИ ТЫ ДОПУСТИШЬ, ЧТОБЫ ТВОЯ СЕСТРА СТАЛА ЖЕНОЙ ПАУКА?
ОДНА РАСА, ОДНА ВЕРА. НАВЕКИ.
СМЕРТЬ! СМЕРТЬ!
УБЕЙ НЕЛЮДЕЙ! СМЕРТЬ ПРЕДАТЕЛЯМ!
Смерть? Убей? Лен провел… рукой по лбу. Он почувствовал, что Джонсон придвинулся поближе к нему, обернулся, и взгляды их встретились, и в глазах Джонсона Лен увидел ту же тоску и растерянность, какая терзала его самого.
— Великолепно! Восхитительно! — сияя, восклицали Кэтрин и барон. Капитан что-то озабоченно говорил Норуичу.
— Наверно, сохранились старые книги, — донеслось до Лена. — И уж наверно, кто-нибудь согласится делать для нас оружие.
— Проклятые пауки! Нет, не видать им моей жены! — скрипнув зубами, сказал Норуич.
— Ну конечно, не видать, — успокаивал его Воулак. — Но только если вы сами, и не вы один, готовы взбунтоваться и начать борьбу.
— Смотрите, смотрите! — вне себя от радостного волнения закричала Кэтрин. — Вот они, юные герои!
Перед ними маршировали совсем еще мальчики, все в светло-коричневых штанах и рубашках, в руках — плакаты, очень похожие на те, что несли патриотки-матери:
НИКАКИХ СОГЛАШЕНИИ С ПАУКАМИ! ДОЛОЙ БОЛТОВНЮ, ДА ЗДРАВСТВУЕТ ВОИНА! ДАЙТЕ НАМ ОРУЖИЕ, И МЫ БУДЕМ СРАЖАТЬСЯ]
Потом шли юные матери. Тяжело ступали совсем еще девчонки с огромными животами. Лен отвернулся.
— Каждая из них родит воина! — гордо сказала Кэтрин, голос ее звенел.
А женщины неистово, одержимо принялись кричать:
— Борьба! Война? Долой чужаков!
У Лена голова шла кругом. Он не верил своим ушам Ничто в; его жизни не помогало ему понять, откуда берется этот чуть ли не священный огонь в глазах пассажиров «Теллуса» и что он означает. От их исступленных воплей путались мысли.
И вместе с ними вопил Норуич:
— Теллус! Теллус!! Теллус!!!
Джонсон все еще стоял рядом с Леном.
— Что будем делать, сэр? — прошептал он, — Этот корабль — просто летучий, сумасшедший дом-. Туг все по мешанные.
— Да, конечно. Вы, правы,. Попробую чем-нибудь отговориться, и уйдем, — сказал Лен. — Надо отсюда выбираться.
— Ну, — обратился к ним барон, — теперь вы сами видите, в каком направлении будет развиваться: человечество. Впервые после злополучной истории с Сириусом-три нам разрешили сесть на планету. Тамошние тупицы нас не поняли и вместо того, чтобы напасть на чужаков, взяли да и передрались между собой,
— Значит, несчастье на Сириусе-три случилось, оттого что там опустился «Теллус»? — спросил Лен.
— Быть может, косвенно — согласился барон. — Они не поняли. Они приняли нашу идею, но не пожелали, чтобы мы стали их вождями — мы, призванные стать, во главе всего человечества.
— Сириус-три теперь бесплодная радиоактивная пустыня, — тихо сказал Джонсон. — Я был там во время практики.
— Знаю, — сказал Лен.
