Джеймс Кервуд - Девушка на скале
— Мы направимся туда? — спросила она.
Дэвид мечтал о будущем. Там, куда она указывала, жили его и ее друзья. Как удивит он отца Ролана в один прекрасный день, нагрянув к нему вместе с Мэдж! Его сердце билось от восторга, когда он стал рассказывать девушке о том, что их ожидает: о колоссальных пространствах, которые им придется пройти, о том, какое это будет чудесное путешествие, как они наконец придут в «замок», домой, а… «Потом мы найдем вашу мать», — прошептал он.
Пока они спускались в долину, они много говорили об ее матери и об отце Ролане. Каждый раз, когда они останавливались отдохнуть, Мэдж задавала все новые и новые вопросы, и каждый раз в ее голосе звучало легкое сомнение. «Неужели все это правда?», и каждый раз Дэвид уверял ее, что это так.
— Я думаю, что Найзикус послала ей ту карточку, которую вы хотели уничтожить, — как-то сказал он. — Она, наверно, все знала.
— Почему же в таком случае она ничего мне не сказала? — вспыхнув, проговорила девушка.
— Может быть, потому, что она не хотела потерять вас… и она послала карточку только тогда, когда поняла, что ей осталось недолго жить.
Глаза Мэдж потемнели, а затем постепенно приняли прежнее мягкое выражение.
— Я… любила… Найзикус, — сказала она.
К закату солнца они расположились на ночлег в кедровой роще. Дэвид убил там для Тары и Бэри дикобраза. После ужина Дэвид и Мэдж немного посидели при свете звезд, а затем девушка удобно улеглась на своей постели из кедровых веток. Но прежде чем закрыть глаза, она обняла Дэвида и, целуя, пожелала ему спокойной ночи. Дэвид долго еще не ложился спать и думал о том, что наконец-то сбылась чудесная мечта всей его жизни.
День за днем они упорно шли на юго-восток. Горы поглотили их. Много чудесных долин попадалось им на пути. Время от времени Дэвид видел уже знакомые места и знал, что идет правильной дорогой. Они продвигались медленно, теперь им незачем было торопиться. Поспешно готовясь к бегству, Мэдж захватила из провизии только то, что ей попалось под руку; по счастью в тюке оказался двадцатифунтовый мешок овсяной муки. Из нее они пекли лепешки. Страна изобиловала дичью. В долинах уже созрела черная смородина и лесная малина. Тара и Бэри стали жиреть. Радость наполняла Дэвида при виде того, как с каждым днем девушка становилась все прекраснее, а ее лицо все больше выражало счастье и любовь.
Вечером на десятый день их пребывания в горах Мэдж сидела рядом с ним и с той очаровательной, почти детской непринужденностью, которую он так в ней любил, заговорила:
— Когда мы придем в «замок», Сэкуэвин, мы поженимся. — И прежде чем он успел ответить, она прибавила: — Я буду вести хозяйство для вас и отца Ролана.
Дэвид уже много думал об этом.
— Но если ваша мать будет жить на юге в одном из больших городов? — спросил он.
Она слегка вздохнула и прижалась к нему.
— Мне не хотелось бы, Сэкуэвин, жить в городах… долгое время. Я люблю это… леса, горы, небо. — Внезапно она спохватилась и быстро прибавила: — Я буду жить всюду… всюду… если только вы будете там, Сэкуэвин!
— Я тоже люблю леса, горы и небо, — прошептал Дэвид. — Мы не расстанемся с ними, дружок.
На четырнадцатый день они стали спускаться по восточному склону скалистого хребта, за которым находилась долина реки Финлей. Следующим вечером они остановились на ночлег в том месте, где Дэвид и возлюбленный Бабочки сделали свой первый дневной привал. Этой ночью, хотя было тепло и светила величественная полная луна, Мэдж захотелось развести костер; она старательно подбрасывала хворост до тех пор пока огненные языки не вытянулись вверх к вершинам сосен. Дэвид с удовольствием сидел у огня, курил свою трубку и наблюдал, как девушка порхала с места на место, собирая хворост, и то исчезала в темноте, то снова появлялась в ярком свете костра. Немного спустя, она устала и уютно устроилась рядом с Дэвидом; около часу они разговаривали, и их голоса дрожали от счастья. Когда она наконец улеглась и заснула, он вышел на открытое место, залитое лунным светом, и уселся на траву, куря и прислушиваясь к шепоту долины. Внезапно среди этого шепота он услышал тихий голос:
— Дэвид!
Он вскочил на ноги. Из тени карликовой ели в нескольких шагах от него выступила фигура человека. Он стоял с непокрытой головой, ярко освещенный луной; из груди Дэвида вырвался дикий крик, словно он увидел привидение.
— Отец Ролан!
— Дэвид!
Они бросились друг к другу и обменялись горячими рукопожатиями. Дэвид от волнения не мог произнести ни слова. Прежде чем он пришел в себя, отец Ролан заговорил:
— Я увидел костер, Дэвид, и потихоньку подкрался, чтобы посмотреть, кто здесь остановился. Мы разбили лагерь там, не больше чем за четверть мили от вас. Идемте! Я хочу, чтобы вы увидели…
Он не кончил. Он волновался. Его лицо показалось Дэвиду помолодевшим на много лет. Схватив Дэвида за руку, отец Ролан с юношеской стремительностью зашагал вниз по долине. Его глаза блестели. Они быстро дошли до маленькой купы низких деревьев. Прерывисто дыша, отец Ролан на цыпочках повел Дэвида туда.
Через несколько секунд они остановились около спящей фигуры. Не произнося ни слова, отец Ролан указал на нее.
Там спала женщина. Лунный свет падал на нее и играл в густых прядях темных волос, скрывших ее лицо. Дэвид затаил дыхание; его сердце, казалось, готово было выпрыгнуть из груди. Он наклонился, осторожно приподнял тяжелые пряди и изумленно смотрел на чудесное лицо спящей — лицо той женщины, которую он встретил в трансконтинентальном экспрессе!
Над собой он услышал тихий шепот:
— Моя жена, Дэвид!
Он выпрямился и схватил отца Ролана за плечо.
Прерывающимся от возбуждения голосом он произнес:
— Значит, вы… вы Майкл О'Дун… отец Мэдж… а Тэвиш… Тэвиш…
Его голос оборвался. Лицо отца Ролана побледнело. Они снова тихо, стараясь не разбудить женщину, вышли на открытое место.
Там они рассказали друг другу обо всем, что с ними произошло. Дэвид первый быстро и кратко рассказал свою историю. Когда Майкл О'Дун узнал, что его дочь находится в лагере Дэвида, в его глазах заблестели слезы радости. Затем он тоже коротко — минуты этой ночи казались им слишком драгоценными — рассказал о случившемся с ним. В своем безумии Тэвиш верил, что ожидающее его ужасное наказание близко, что судьба послала ему последнее предупреждение, приведя его в те края, где поселился человек, жизнь которого он разбил: и перед тем, как покончить с собой, он написал свою исповедь для Майкла О'Дуна и поклялся в невиновности похищенной им женщины.
— И в тот день, когда он убил себя, моя Магрит уже была на пути ко мне. Все эти годы она искала меня, пока наконец в Нельсоне ей не рассказали об отце Ролане, подлинного имени которого никто не знал. И почти в то же самое время в Ле-Па она получила карточку, которую вы нашли в поезде, а с ней письмо с сообщением, что наша маленькая девочка жива и находится в Гнезде, как вы называете то место. Жена Гока послала письмо с карточкой через Северо-Западную горную полицию, оно пересылалось из одного пункта в другой, пока не достигло своего назначения в Ле-Па. Она добралась до «замка», но не застала меня там. Я провожал вас. Она двинулась по нашим следам, и мы встретились, когда я и Мукоки возвращались домой. Мы не вернулись в «замок». Мы отправились вслед за вами на поиски нашей маленькой Мэдж. И теперь…
