Джеймс Кервуд - Девушка на скале
Дэвид хотел было протестовать, но опять почувствовал головокружение и тошноту. Он приподнялся и медленно вскарабкался на широкую спину медведя. Девушка подняла тюк и ружье и пошла вперед. Тара следовал за ней. Огромная спина животного казалась Дэвиду очень удобным и безопасным местом. Крепко вцепившись пальцами в длинную шерсть медведя, он почти лег. Девушка тихо окликнула его:
— Вам удобно, Сэкуэвин?
— Да, так удобно, что кажется, я могу заснуть.
Если бы не темнота, Мэдж могла бы видеть его свесившуюся голову, и его слова имели бы для нее другое значение. Дэвид отчаянно боролся с собой, но его сердце сжималось от страха: несомненно, у него поврежден череп и задет мозг. Он почти ничего не сознавал, но все же крепко держался за мех Тары и отвечал каждый раз, когда девушка окликала его. Ему казалось, что их путешествие длится бесконечно.
Сердце Мэдж разрывалось на части, когда она, не переставая всхлипывать, вела во мраке ночи Тару с его ношей. Она уже больше не думала о скалистой горе им теперь не удалось бы взобраться по ней. Она направлялась к старой заброшенной хижине, в которой они могли бы спрятаться. Она старалась втолковать это Дэвиду.
— Уже близко, Сэкуэвин! — воскликнула она, обнимая его и едва не касаясь губами его склоненной головы. — Уже совсем близко! Они не подумают искать нас там, и вы сможете спать… спать…
Ее голос казался ему тихим шепотом в верхушках деревьев. Его пальцы продолжали впиваться в мех Тары.
Через много дней — так думалось Дэвиду — они добрались до хижины. Он очень удивился словам девушки:
— Мы всего в пяти милях от Гнезда, Сэкуэвин. Но они не придут сюда. Они подумают, что мы ушли гораздо дальше, или перебрались через горы!
Теперь, когда тряска прекратилась, Дэвид не испытывал такого сильного головокружения. Мэдж намочила его лицо холодной водой, затем распаковала тюк и вытащила одеяло. С чувством бесконечного облегчения Дэвид растянулся на нем. Засыпая, он видел склонившееся над собою лицо девушки и ее большие сияющие глаза. До него доносился тихий шепот:
— Постарайтесь заснуть, Сэкуэвин, постарайтесь заснуть…
Прошло много часов прежде чем он проснулся. Казалось, чьи-то руки стаскивают его с того места, где он чувствовал себя так хорошо, а чей-то голос настойчиво старается разбудить его. Дэвид открыл глаза. Освещенная ярким солнцем, Мэдж стояла на коленях рядом с ним и с выражением ужаса на лице тормошила его.
— Проснитесь, Сэкуэвин… Проснитесь, проснитесь! — кричала она. — Вы должны проснуться, Сэкуэвин… Сэкуэвин… Они напали на наш след… Я вижу, как Они приближаются!
Глава XXV. МЕСТЬ ТАРЫ
Едва Дэвид понял значение слов девушки, как он уже стоял на ногах. Бросив взгляд на Мэдж, он ощутил большую радость от сознания, что его голова ясна, и он снова способен бороться. Даже накануне, когда она не спускала глаз с борющихся медведей, ее лицо не было бледнее, чем сейчас. Еще не видя собственными глазами опасности, он знал, что их гибель близка и нет никаких надежд на спасение. Дэвид осмотрелся: они находились на маленькой поляне около старой хижины, которая стояла на уступе горы, на несколько сот ярдов возвышавшемся над долиной. Схватив Дэвида за руку, Мэдж потащила его к углу хижины и молча, показала вниз. На краю долины виднелось около десятка людей, только что начавших подниматься по склону. Дэвид мог ясно различить Гока и Брокау. Но числа всех врагов он не успел сосчитать: они скрылись за нижним уступом горы. Самое большее через двадцать минут они достигнут хижины.
Он взглянул на Мэдж. Жестом отчаяния она указала на находившуюся позади них гору: на четверть мили тянулась отвесная стена красного песчаника.
— Собиралась разбудить вас до рассвета, — полным безнадежности голосом заговорила девушка. — Я бодрствовала несколько часов, а затем заснула. Меня разбудил Бэри. А теперь… слишком поздно.
— Да, бежать слишком поздно! — произнес Дэвид.
Ее глаза зажглись.
— Вы хотите сказать…
— Что мы можем сражаться! О, Мэдж! Если бы только со мной была моя винтовка! — Он сунул руку в карман и вытащил патроны, которые она ему дала. — Тридцать второй калибр. И их всего одиннадцать. Мы не можем сражаться на открытом месте: они будут держаться за пределами досягаемости этого ружьеца и изрешетят меня пулями.
Мэдж дернула его за руку.
— Хижина, Сэкуэвин! — воскликнула она, словно ее внезапно что-то вдохновило. — У двери крепкий засов, а в некоторых местах между бревнами выпавшая глина образовала отверстия, через которые вы сможете стрелять. Тару и Бэри мы возьмем с собой в хижину!
Дэвид уже осматривал ружье Найзикус.
— На расстоянии полутораста ярдов оно годится и для человека, — сказал он. — Отведите животных в хижину, Мэдж, и отнесите туда тюк. Я подожду здесь, пока они не поднимутся на первый уступ, и застану их врасплох. Если бы мне посчастливилось попасть в Гока и в Брокау…
Он притаился за большим камнем, откуда мог видеть весь склон до первого уступа. Мэдж бросилась к Таре и повела его в хижину, а Бэри приполз к своему хозяину и улегся у его ног. Через несколько секунд девушка снова показалась на поляне, подбежала к Дэвиду и спряталась за камнем рядом с ним.
— Уйдите лучше в хижину, Мэдж, — убеждал он. — Они, вероятно, откроют стрельбу…
— Я останусь около вас, Сэкуэвин.
Ее лицо снова покрылось румянцем, глаза блестели, и она улыбалась. Ребенок! Сердце Дэвида затрепетало. Нагнувшись к нему, Мэдж прошептала:
— Ночью я поцеловала вас, Сэкуэвин. Я думала, что вы умираете. Раньше я целовала только Найзикус — больше никого никогда.
Почему она говорит это, а ее глаза так чудесно блестят? Не потому ли, что смерть карабкается к ним по горе? Не потому ли, что она хочет, чтобы до ее прихода он узнал о ее чувствах?.. Ребенок!
Она снова зашептала:
— А вы Сэкуэвин… ни разу не поцеловали меня. Почему?
Дэвид выпустил ружье. Он медленно привлек ее в свои объятия, ее голова очутилась у него на груди, ее сияющие глаза и приоткрытый рот повернулись к нему, и он поцеловал ее в губы. Яркий румянец залил щеки девушки; она обвила руками его шею. Дэвид еще несколько раз поцеловал ее в губы, а затем, отстранив, взглянул ей в лицо уже не ребенка, а женщины.
— Потому что… — начал он и остановился.
Бэри зарычал. Дэвид осторожно выглянул из-за камня.
— Они приближаются! — сказал он. — Мэдж, вы должны пробраться в хижину!
— Я останусь с вами, Сэкуэвин. Я лягу на землю рядом с Бэри.
Она легла и прижалась к камню. Дэвид снова выглянул из-за засады: их преследователи уже взобрались на уступ; их оказалось девять. Они шли толпой; Гок и Брокау держались позади. Первым шел Ленгдон. Когда до него осталось не больше ста ярдов, Дэвид выстрелил. Торжествующий крик сорвался с его губ при виде Ленгдона, покатившегося назад; он смело встал за своим камнем и снова выстрелил. По этой охваченной смятением толпе он не мог промахнуться. До него донесся отчаянный крик. Он выстрелил в третий раз, и враги бросились под защиту уступа, на который только что взобрались. Четвертый выстрел задел Брокау. Дважды он промахнулся! В ружье больше не оставалось зарядов. Два безжизненных тела лежали на склоне. Еще один враг был ранен и ползком перебирался через уступ в находившуюся под ним лощину. На троих ушло шесть зарядов! И Брокау уцелел! В душе проклиная себя, Дэвид схватил Мэдж за руку и бросился вместе с ней в хижину. Бэри последовал за ними.