Колодец трёх рек. Москва приоткрывает вам тайны своих подземелий - Даниил Юрьевич Давыдов

Вслед за ним мы тоже спустились по короткой лесенке и оказались в коллекторе. По бокам белели большие трубы в гипсовой обмазке. Было тепло и сухо. В одну сторону коллектор шёл под дорогу, за территорию, а в другую – в сторону корпусов. Положив свой рюкзак на трубу, Андрюха достал из него ещё одну бутылку шампанского и несколько мандаринов.

– Что-то странный какой-то этот Колодец трёх рек. Вроде есть, а найти не можем! Впрочем, я примерно так и думал, фуфло это всё какое-то, – говорил он, срывая с пробки фольгу. – Ладно, здравы будем, бояре!

Вино было прохладным и вкусным. Хотелось сделать сразу несколько глотков, чтобы смыть возникшую во рту сухость. Но так не получалось. Наклонив бутылку, я почувствовал, что мне на шею полилась сладковатая пена.

– Та-ак! Юпитеру больше не наливать! Ты что же это продукт переводишь? – в шутку накинулся на меня Костик.

– Ребята, а это что такое? – указал я на трубу толщиной в фонарный столб.

Она шла по стене на ржавых кронштейнах. Синяя краска облупилась, и кое-где проступал такой же ржавый металл.

– Похоже на водопровод, – внимательно осмотрев её, сказал Костик.

– А ты видел где-то, чтобы водопровод вместе с теплосетью в одном коллекторе прокладывали?

Балакин пожал плечами:

– Чёрт его знает, всякое бывает, наверное! А ты к чему клонишь?

Я тоже пожал плечами. Я ни к чему не клонил. Просто мне очень хотелось зацепиться хотя бы за что-нибудь необычное, что, пусть и косвенно, могло бы указывать на существование поблизости Колодца трёх рек.

Допив шампанское, мы положили пустую бутылку в рюкзак и отправились по коллектору вдоль горячих труб. «Оставлять подземелье в том виде, в котором оно было до твоего спуска» – было правилом всех диггеров команды Маклакова. Это каждый из нас помнил как азбуку. Через некоторое время наша команда очутилась на перекрёстке, напоминавшем букву «Т». Водопроводная труба поворачивала направо, уходя в неаккуратно заложенный кирпичом проём. Замуровка выпирала наружу, словно живот выпивохи. И почему только старинные коллекторы выкладывали так аккуратно? Неужели строить их было проще, чем заложить кирпичами дверь? Налево коллектор уводил в таинственную пустоту. Я посветил фонариком. Трубы теплосети, как гигантские черви, уползали за поворот, едва видневшийся за перекрёстком. В луче фонарика кружились пылинки, поднятые нашими шагами. Мы двинулись в манящую тишину. Но не прошли и нескольких десятков метров, как упёрлись в решётку. Замок висел с противоположной стороны, да к тому же был обварен обрезком трубы, как замки на шахтах вентиляции метро. Такая конструкция не позволяет подлезть к дужке ножовкой или ломом, а значит, и отворить дверь без ключа. Однако решётка была установлена так, что снизу оставалась довольно большая щель, через которую, судя по всему, можно было протиснуться, если лечь на пол. Я начал снимать куртку, чтобы не зацепиться за торчащую из решётки арматуру, да и пачкаться целиком не хотелось.

– Ты куда собрался, отец? – спросил Андрюха, криво усмехаясь.

– Туда! Пролезть же, наверное, можно, – отвечал я.

– Ну, и будешь весь как свинья грязный с ног до головы, – возразил Костик.

– Да пусть лезет! Заодно нам расскажет, что там дальше! – махнул Андрюха.

Я снял рюкзак, сбросил куртку и лёг на спину. Нащупал руками песок и мелкие камушки, обильно покрывавшие пол. Только сейчас я осознал, как, должно быть, испачкаюсь. Но – решено так решено. Проползая, я увидел прямо перед глазами неровные прутья решётки, как копья, нависшие сверху.

– Дайте фонарик, сейчас посмотрю, может, там что-нибудь интересное, – сказал я, оказавшись с противоположной стороны.

– Ну-ка, повернись-ка! – потребовал Андрюха, очищая мандарин. – Хар-рош!

Взяв фонарик, я побрёл по пыльному коридору. Вскоре коллектор снова повернул, выведя меня к небольшой металлической двери. За ней что-то гудело. Дверь была не заперта и со скрипом распахнулась, стоило мне её толкнуть. За ней оказалось помещение, полное труб, барометров, на полу стояли насосы, издававшие невыносимый грохот. Осмотрев его, я обнаружил в противоположном углу проём, за которым были видны лестничные марши. Когда я вернулся к товарищам, они пили шампанское.

– В честь чего шампанское пьёте, Колодец трёх рек нашли? – засмеялся я.

– Пока не нашли! – утирая рукавом рот и просовывая в решётку бутылку, отвечал Андрюха. – А пьём, потому что Новый год! Вот и давай-ка за Колодец.

Изрядно отхлебнув, я рассказал о том, что видел дальше в коллекторе. Ребята меня внимательно выслушали и переглянулись. Андрюха, засуетившись, начал стаскивать с себя куртку и полез ко мне. Костик молча смотрел, как тот, охая и ругаясь, карабкается под решёткой.

– Я бы не пошёл в действующий корпус! Во-первых, нам, как диггерам, это не интересно, во-вторых, бродить по институту – ну кто его знает, чем это может всё закончиться!

В Балакине совмещалась страсть к подземным исследованиям и рассудительность. Он и вправду был самым старшим из нас и всегда старался отговорить от опасных, с его точки зрения, затей. Наверное, за это он был назначен в команде Маклакова замначальника штаба. Хотя и это было как бы понарошку: вроде штаб, но в то же время в квартире, отряд – тоже, больше похожий на клуб единомышленников, должности – но нигде не прописанные, как в обычном мальчишеском отряде, хотя и возглавляемом взрослым знаменитым человеком.

Теперь мы с Андрюхой стояли с одной стороны, а Балакин – с другой, и перевес был явно на нашей стороне. Андрюха просунул руку между прутьями и попытался схватить Костика.

– А ну иди сюда! – шутливо прорычал он.

– Не пойду! Вот ещё, делать мне нечего.

– Вот мы сейчас уйдём и ты останешься тут один! Сам знаешь, я не шучу!

– Пфф, напугал! Я-то со стороны выхода как раз! Это я сейчас уйду, а вы здесь останетесь!

Похоже, Костик не блефовал. Он закинул на плечо рюкзак и собрался уходить. Тогда Андрюха решил включить всё свое обаяние и вкрадчивым голосом заговорил:

– Костян, ну, ты сам подумай, коллектор выходит в корпус, в корпусе подвал, оттуда может быть спуск в шахту, да и сами корпуса могут между собой соединяться. Да как узнаешь, если не посмотришь? Давай просто посмотрим, и всё!

Балакин долго глядел куда-то в одну точку, наконец, тряхнув головой, сказал:

– Ладно. Посмотреть надо. Просто мне бы очень не хотелось встретить Новый год в отделе.

Вскоре мы втроём осторожно поднимались по лестнице в подъезд здания. Под моей ногой что-то хрустнуло. Если бы мы не пытались вести себя как можно тише, мы, наверное, не обратили бы на такой звук