Михаил Шалаев. - Сокровище Джунаида.
— Ну что делать будем? — нарушил молчание Сапар.
Аннанияз неожиданно для себя самого ответил:
— Ничего. В Красноводск, на паром — и домой, — он реально чувствовал, что их сумасшедшее ралли вытрясло из него все — и желание отомстить, и уголовный гонор, и даже горе стало несколько меньше. Но объясниться как-то было надо: — Мы его и дома достанем. Что теперь, до конца дней за этим трусом гоняться?
Сапар согласно кивнул, ничуть не удивившись. Он видел, что отец уже смертельно устал от безумной гонки. Еще бы: Сапар был куда помоложе, а тоже умотался до полусмерти. Он помахал рукою над тарелкой, разгоняя мух, выбрал кусочек шашлыка получше, оглядел его и бросил назад.
— Ну и правильно, — сказал он. — Хватит в догонялки играть. Может, поедем на базарчик, позавтракаем?
— Порсы подождать надо…
Участковый появился буквально минут через пятнадцать — не иначе, бегом бежал. Он притащил пакет с банками холодного пива и, задыхаясь, сел за стол:
— Не… Не проезжали они через Крас… Туркменбаши. Мне ребята точно сказали. Значит, через Огланлы поехали.
Аннанияз с сыном пили пиво, никак не реагируя на его слова. Потом Сапар сказал:
— Ну что, поедем позавтракаем?
Порсы растерянно поглядел на одного, на другого — не понял, почему его сообщение не вызвало интереса. Однако предложение позавтракать воспринял положительно. Они отправились на базарчик и нашли закуток шашлычника еще приятнее, чем накануне: с утра здесь было чисто подметено, полито, курился ароматный дымок. Толстый азербайджанец, вороша саксаул в мангале, крикнул им:
— Сейчас, подождите! Через пятнадцать минут угли будут!
Они открыли еще по банке пива, наслаждаясь прохладой и чистотой. Диссонанс внес Порсы:
— Да… Что я говорил-то… Я ребятам позвонил — те двое через Туркменбаши не проезжали…
— Мы все поняли, — оборвал его Аннанияз. — Только нам это ни к чему.
— Как — «ни к чему»? — оторопел Порсы. — Я же для вас узнавал!
— А кто тебя просил? — вступил в разговор Сапар.
— Ну… — растерялся участковый, — вы же про них расспрашивали. И ехали в такую даль…
Отец и сын промолчали. Доводы Порсы приводил разумные, возразить было нечего. Да им, честно говоря, и не хотелось уже ни возражать, ни соглашаться, хотелось только скорее попасть на паром и уехать домой. Но у Порсы были другие планы:
— Ну как же… Я же с вами ехать собирался!
— Куда? — равнодушно спросил Аннанияз.
— За этими…
— Зачем они тебе? — задал справедливый вопрос Сапар.
— Они-то мне не нужны. Но там же с ними поднадзорная! — голос участкового предательски дрожал, выдавая крайнюю степень огорчения.
— А она тебе зачем? — лениво поинтересовался Аннанияз.
— Да как вы не понимаете! Если я ее не верну — сам вместо нее в тюрьму сяду! — участковый выглядел уже совсем несчастным.
— А мы при чем? — жестко, в лоб спросил его Сапар. — Связывайся с начальством, организовывай облаву…
— Если начальство узнает — то же самое будет… — то ли вздохнул, то ли всхлипнул участковый. — Может, не посадят, но со службы выкинут — это точно.
Азербайджанец крикнул им, что угли поспели. Они заказали три шашлыка и взяли триста граммов водки. Участковый молчал, сопел и что-то обдумывал. Наконец, между второй и третьей рюмками он сказал:
— Вот что. На паром — так на паром. Ладно. Но только сделаем небольшой крюк: поедем через Огланлы — Аджикуи — Небит-Даг.
— А это нам зачем? — совсем расслабившись от шашлыка и водки, Аннанияз уже ничего не воспринимал всерьез.
— А затем… — неожиданно твердо сказал участковый. — Поедете таким маршрутом — я договорюсь, у вас в порту на посадке проблем не будет. А не поедете — будут очень большие проблемы.
— Да на хрена мы тебе нужны? — попытался вразумить участкового Сапар.
— Одному мне, что ли, ехать? — тоскливо спросил Порсы.
И Сапар понял, что у Порсы та же беда, что у него — он побаивался Терминатора. Или даже очень сильно боялся. И не стеснялся признаться в этом вслух (или почти признаться). Тем не менее неприятности он, видимо, мог причинить вполне реальные. Аннанияз решил на всякий случай уточнить, что он от них хочет. Участковый с энтузиазмом принялся рассеивать их сомнения:
— Здесь недалеко. Крюк — всего километров сто, не больше. Да их там и нет, наверно — просто самый короткий путь выбрали… В Ашгабат уже уехали. Просто надо точно узнать, чтобы доложить.
— Если нет — так что ехать? Все равно ведь тебя выгонят.
— А вдруг есть?
Спорить с ним было бесполезно. Лишних проблем на пароме не хотелось. Вспомнили присказку, что «для бешеной собаки сто верст — не крюк», и согласились…
Паром отходил каждый день вечером, поэтому решили отправляться не мешкая, чтобы успеть сегодня же, да еще иметь в запасе пару часов на непредвиденные задержки. Порсы сел с ними, а на вопрос, как он потом будет добираться из Красноводска, заверил, что проблем нет — у него там полно друзей с машинами.
Доели шашлык, допили водку, взяли с собой в дорогу еще несколько палочек осетрины, с десяток банок пива — и снова убаюкивающая пустынная колея побежала под колеса прыткого джипа. Толстый участковый, конечно, слукавил — крюк был куда как поболее ста верст, но ведь они предусмотрительно оставили про запас два часа… Так что настроение было бодрое, особых проблем не предвиделось. По правую руку высились зеленые склоны Большого Балхана, по левую — уже выгоревшие и безжизненные пески Чиль-Мамед-Кум… Но они не обращали внимания на пейзажи, Порсы не терпелось убедиться, что преступница успела покинуть пределы велаята (по-русски — области), и тогда уже ответственность ложилась бы не только на него, но и на все областное, будь оно неладно, начальство. А всем миром отбиваться легче. Спутникам же его хотелось и того меньше: как можно скорее покинуть эту гостеприимную страну, в которой им больше нечего было делать.
Они миновали монументальные барханы южной окраины песчаной пустыни и запылили по дороге, ведущей к крохотному поселку Аджикуи. Когда приехали, Порсы попросил их остановиться у магазина. Они все вместе вошли в перекошенную дверь, удивились прохладе и со света не сразу увидели продавца, у которого над прилавком торчала только голова.
— Здравствуй, хозяин! — громко поздоровался Порсы, привычно ожидая, что его полицейская форма вызовет должное уважение. Но продавец, молодой парень, не переставая жевать спичку, ответил только вялым «Салам!». Участковый решил не обращать внимания на неуважительное поведение молокососа и сразу перешел к делу:
— Здесь машина вчера не проезжала — иномарка, джип?
