Джоан Уайлдер - Роман о камне
Надо мной размытое пятно, сверкающее безумными глазами и красным огоньком сигары. Отжимая нож от своего горла, я вырвала сигару из его клыков и ткнула тлеющим огоньком в ненавистную рожу.
Раздалось жуткое шипение и резко запахло горелым мясом. Он отпрянул, зарычал и схватился за глаз, а я, наконец-то, дотянулась до доски и… Изо всех сил треснула его по окровавленному обрубку.
Господи! Его рычание напомнило рев водопада. Он ревел, как стадо американских буйволов, африканских слонов и колумбийских крокодилов, вместе взятых. Правда, как ревут буйволы и слоны, я сама не знала, но, говорят, о-о-о-чень страшно.
Бандит откатился от меня сразу футов на шесть.
Я вскочила на ноги. Он тоже. Но оступился и упал на «летучую мышь», которая освещала верхнюю площадку. Фонарь разбился. Огонь пополз по камням, а когда бандит, шатаясь, поднялся, он казался живым факелом.
И снова пошел на меня, изрыгая проклятия. Только теперь Золо ревел, как два водопада.
Сейчас, от боли и дикой ненависти, он ничего не видел, кроме ее головы. Золо шел, широко ступая, вытянув руки вперед, ведомый одним желанием — вцепиться зубами в глотку этой.., он даже не нашел подходящего слова, как назвать ее… И сейчас он был по-настоящему страшен. Джоан попятилась. Она стояла у края решетки, под которой, задрав морды кверху, лежали крокодилы. Золо бросился на девушку всей тяжестью своей ненависти, и тело его весило сейчас десятки тонн.
Джоан успела отскочить.
…Он не смог удержаться. Это было просто невозможно. Золо знал, что их ожидает, но ему было плевать на себя. Он даже к этому был готов. Лишь бы убить ее.
Он прыгнул на меня. Не знаю, КАК я успела отскочить. Наверное, мне показалось в эту минуту, что меня позвал Джек. Нет, я совершенно точно услышала его голос: «Джоан», — и бросилась к нему.
За моей спиной раздался страшный треск. Я оглянулась… Над решеткой мелькнул только окровавленный шарф…
Конец, достойный прожитой жизни…
Джоан, согнувшись, стояла у ямы, не в силах отойти. Оттуда доносилось громкое чавканье, и ей казалось, что если она попытается сделать хоть шаг, то этим тварям пищи прибавится ровно на вес ее тела.
Голова кружилась, ноги онемели, она едва держалась…
— Джоан! — тихо позвал ее ОН. Она оглянулась.
ОН стоял уже здесь, на площадке, едва перебравшись через широкую кладку стены.
— Джек! — у нее не осталось сил на выражение радости. Она просто пошла к нему на негнущихся, широко расставленных ногах, не в состоянии думать об элегантности походки.
Он сжал ее в объятиях, и Джоан, ткнувшись ему в плечо, зарыдала громко, даже не пытаясь сдерживать слезы, — все равно это было бесполезно.
Он нежно гладил ее плечи, волосы дрожащей рукой и тихо приговаривал:
— Ну-ну, все в порядке. Все в порядке.
***Ральф бегал по набережной, несчастный, покинутый, обманутый. Шхуна уходила все дальше.
— Айро! Айро! Вернись! — кричал он, размахивая рукой и понимая, что тот не вернется. — Ты же мой брат, Айро! Ты разве забыл? Твоя мать, моя мать…
У-у, мать твою, урод проклятый! Первая половина гребаная!
Вдруг глаза его расширились. Ральфу показалось, что на него дохнул ледяной ветер: прямо сюда, к их крепости, мчался полицейский катер!
Кипящий гнев его сменился холодной яростью.
— Туда! Туда! — заорал он во всю глотку, тыча уцелевшей рукой в сторону ощерившейся пушками шхуны.
Катер, не меняя направления, приближался.
— Он же уходит! Вот он! — Ральф отбежал на несколько футов влево, куда удалялся брат и его «ребята». — Вон он!!!
Господи, ну какой же я кретин! Разве они будут гнаться за Айро? Этим говнюкам проще взять бедного Ральфа и получить награду, чем лезть под пушки.
Все еще продолжая материться, он опустился на камень, проклиная и Айро, и полицию, и вообще всех и вся.
А напротив, на том берегу, откуда отчалил катер, продолжала веселиться толпа, даже не догадываясь о проклятиях, которые сыпались на их головы.
Праздник…
***Элейн приоткрыла глаза.
Размытое пятно наконец сфокусировалось, и она увидела голубые глаза Джоан, которая низко склонилась над ней, бережно приподняв за плечи. Рядом с ней был человек, бывший владелец «Эль-Корозона», так небрежно швырнувший драгоценный камень черноглазому злодею.
Он что-то быстро говорил сестре, но Элейн еще не в состоянии была понять, что именно.
Кажется, нас осталось только трое, уцелевших в этой кровавой бойне.
Над крепостью повисла тишина, особенно оглушительная после недавнего грохота.
Ее не нарушали ни выстрелы, ни топот сапог, ни брань, ни крики. И даже прожорливые твари захлопнули, наконец, свои пасти.
И вдруг это торжественное молчание разорвал резкий вой сирены полицейского катера. Он приближался, нарастал, заполняя темные ниши и мрачные переходы крепости, обагренные кровью уничтоживших друг друга людей.
Элейн, кажется, пришла в чувство. Ресницы ее задрожали, и она медленно приоткрыла глаза.
— Джоан, — окликнул меня Джек. Я совсем забыла о нем!
— Да? — я повернула голову, все еще поддерживая Элейн, — она была совсем слаба от всех потрясений, обрушившихся на это хрупкое создание.
Джек смотрел на меня тревожными глазами, которые мне очень хотелось поцеловать, и втолковывал, как маленькому ребенку:
— Слушай меня внимательно. Сейчас вы отправитесь в свое консульство и все им расскажете.
«Вы»? А он что, не с нами? Снова разлука? А как же Я?
— А ты куда?
Он очень спешил дать ей «инструкции» — полицейский катер был уже совсем близко.
— И главное… Не упоминайте моей фамилии. Ни за что… — и, увидев удивление в глазах женщин, объяснил. — У меня старые счеты с местной полицией.
Господи! Я выгляжу, наверное, как растрепа! Элейн трясущейся рукой поправила прическу, продолжая лежать на руках Джоан.
Джек понял, что сестра очнулась.
— Элейн, было очень приятно.. — он кивнул головой и бросился к амбразуре.
Отвесная стена с этой стороны вырастала прямо из воды, как будто ее основание возводили жители моря. Он приблизительно оценил расстояние, с которого придется прыгнуть.
Футов двадцать, не меньше. Нормально. Только бы не напороться на камень.
А на той стороне сверкала Картахена, купаясь в огнях праздничного наряда.
Но для него туда пока путь закрыт.
Он бросился к стене, и я поняла, что теряю его.
— Ты уходишь? — отчаянный крик вырвался из моей груди. Я вскочила, и Элейн вновь упала на камни. Но с ней я буду разбираться потом! А сейчас…
— Ты бросаешь меня? — я рванулась к нему, остро чувствуя, что, если Джек не остановится, я буду лежать рядом с сестрой и, может быть, уже не встану.
