Лето на чужой планете (СИ) - Михеев Александр

В последний раз оглядев пещеру, мы вслед за Йугу нырнули в тёмный боковой тоннель. Прошли пару десятков шагов и на ближайшей развилке свернули налево. Дальше был небольшой подъём, причём потолок низко нависал над головой, так что приходилось пригибаться, карабкаясь вверх. Интересно — как Йугу протащила меня этим коридором? Или я сам шёл, просто не помню?

Становилось заметно холоднее, по ногам ощутимо дул ледяной ветерок. Минут через десять мы снова повернули, в этот раз направо, и нас ослепил дневной свет.

— Больно! — испуганно пискнула Йугу. Я оглянулся на неё. Она стояла, крепко зажмурив глаза и мёртвой хваткой вцепившись в каменную стену.

— Вот чёрт! — обеспокоенно воскликнул Фолли. — Она же никогда не была на солнце!

Действительно, привыкшие к мраку пещеры огромные глаза Йугу не могли вынести солнечный свет.

— Нужно завязать ей глаза и вести за руку! — сказал я Фолли.

— Придётся, — озабоченно качая головой, ответил пилот.

Тряпку оторвали от рубашки Инеку. Она была сшита из плотного полотна и украшена мелким вышитым узором. Йугу завязали глаза, и Фолли взял её за руку. Девушка заметно дрожала.

— Не бойся, — сказал ей пилот.

Наконец, мы вышли на снежную равнину и сразу провалились по колено в жёсткие скрипучие сугробы. После долгих часов пребывания в тесной пещере от простора и морозного воздуха кружилась голова.

Снег давным-давно замёл наши старые следы. Мы шли по нетронутой белой целине между невысоких горных стен. Затем они раздались, приникли к земле и исчезли в белом пространстве.

— Давай, Ал! Вспоминай, как именно светило солнце, — сказал Фолли. Из его рта вырвалось облачко пара.

Я покрутился на месте.

— Вот так. Точно.

Фолли прикинул направление.

— Идём туда. И дай Создатель, чтобы ты не ошибся.

Нам повезло. Через три часа над нашими головами пролетела шлюпка. Она заложила торопливый вираж, снизилась и плюхнулась в снег метрах в сорока от нас. Из шлюза высыпали десантники в белых комбинезонах с автоматами наизготовку. Вокруг пояса у каждого была обмотана верёвка.

Для начала нас положили на снег лицом. Это было неожиданно и, мягко говоря, неприятно. Затем десантники связались с основным лагерем. Основной лагерь связался с крейсером. На крейсере обсудили ситуацию и дали команду забрать нас. За это время я успел основательно замёрзнуть, лёжа в сугробе.

Нам разрешили подняться. Командир десантников мельком глянул на Йугу.

— Местная? Почему глаза завязаны?

Фолли коротко объяснил ему, в чём дело. Десантник хмыкнул и махнул стволом автомата своим бойцам.

— Грузим их.

Нас отвели к шлюпке, разместили в грузовом отсеке и тщательно пристегнули ремнями. Десантники пристегнулись следом, шлюпка набрала высоту и понеслась к побережью. Через пять минут мы увидели расчищенную площадку, на которой стояли четыре шлюпки, и ярко-красный туго надутый купол.

***

Если вы никогда не пробовали брикеты из пищевого синтезатора, проведя перед этим двое суток на скудной диете из полусырых крэббсов — мне вас искренне жаль! Теперь-то я знаю, чем питается Создатель в небесных чертогах! Наверняка у него на кухне стоит пищевой синтезатор, который выдаёт сырные чипсы, мясные брикеты и яблочный компот. С таким меню можно скоротать даже Вечность!

Мы ели. Лопали, глотали, давились. Запихивали в себя пищу обеими руками. Иногда переводили дух и снова набивали рот деликатесами из водорослей и креветок. Литры компота появлялись и исчезали в мгновение ока.

Фолли жевал сосредоточенно и неутомимо. Его челюсти работали, словно мельничные жернова. Кадык двигался равномерно, будто поршень машины.

Коморио был единственным, у кого хватило выдержки воспользоваться вилкой. Он отрезал от брикета небольшие кусочки, клал их в рот и закатывал глаза от восторга.

Йугу держала по брикету в каждой руке и по очереди откусывала от обоих. На лице у неё были тёмные очки, которые ей сердобольно пожертвовал командир десантников. Даже сквозь коричневые стёкла глаза Йугу светились счастьем.

Наевшись до отвала, мы через силу поведали спасателям о своих приключениях.

— Сколько местных осталось в пещере? — озабоченно спросил командир.

— Около двадцати, — ответил Фолли. — Может, чуть больше.

— Двадцать четыре, — уточнил Инеку. Его чёрные раскосые глаза довольно блестели.

— Я свяжусь с крейсером, — решил командир.

Он вышел из столовой и вернулся минут через десять.

— Медики требуют забрать всех и как можно скорее доставить в лабораторию госпиталя. Ума не приложу, для чего им дикари. Но командование решило пойти учёным навстречу. А теперь расскажите мне подробно про этот Голос.

— А разве вы его не слышали? — удивился Фолли.

— Слышали, — небритое лицо командира скривилось. — Потеряли троих бойцов, прежде чем сообразили разоружить и связать наиболее уязвимых. Нам повезло, что поиск шёл в другой стороне от лагеря. Видимо, воздействие слабеет с расстоянием.

Я представил обезумевшего десантника с заряженным автоматом, и в груди похолодело от страха.

— А как же мы будем забирать людей из пещеры? Что, если Голос проснётся именно в этот момент?

План был простой и безотказный, как топор. Он стоял из одного пункта — ждать. Рано или поздно Голос проголодается и затянет свою смертоносную серенаду. А когда он умолкнет — десантники быстро эвакуируют уцелевших жителей пещеры. Жестоко, но рационально.

Коморио не вылезал из-за клавиатуры. Он терпеливо и методично записывал мельчайшие подробности пещерного плена. Затем переводил записи в обучающие файлы для гипношлема.

Инеку и Фолли играли в четырёхмерные шахматы. Полем для игры служил куб, состоящий из пятисот двенадцати ячеек, а одной и той же фигурой нельзя было ходить два раза подряд. На стороне Инеку был опыт, а Фолли выкручивался за счёт блестящей ориентации в пространстве.

Десантники спали. Эти флегматичные ребята не испытывали никаких неудобств от длительного ожидания. Солдат спит — служба идёт. Вот нехитрая заповедь, которая составляла основу их жизни.

Я ждал, томился и жалел, что не захватил с собой книгу. Яркая оранжевая обложка с золотыми буквами так и стояла перед глазами. Вот бы узнать — чем закончилась история с Томом Сойером. Выпорола его тётка, или нет?

Веселее всех проводила время Йугу. Она ела.

Голос зазвучал на третий день. Он по-прежнему был сладок и неумолим. Но на таком расстоянии справляться с ним оказалось легко. Не то, что в пещере, где он попросту сводил людей с ума.

Я почувствовал в голове знакомую пустоту и увидел, как испуганно выгнулась Йугу. Фолли бросился к ней и быстро спеленал по рукам и ногам. Коморио забормотал наизусть классификацию двоякодышащих с газовой планеты Гарвина. Десантники, словно по команде достали книжечки «Устава десантно-космических войск». Инеку уселся медитировать, а я повторял про себя умножение на одиннадцать.

В этот раз песня Голоса не продлилась и получаса. Он сыто вздохнул и затих. Видимо, ученик старого капитана Йори оказался не так хорош, как ему мечталось.

К моему удивлению, десантники взяли с собой меня и Йугу.

— Ты теперь вроде как предводитель этих дикарей, — сказал командир. — Постарайся уговорить их не сопротивляться. А девочка объяснит им, что бояться нечего.

Само собой, пилотировал шлюпку Фолли.

— Фиг я отпущу с вами свою будущую жену без присмотра, — весело сказал он командиру.

Услышав это заявление, я остолбенел. Нет, личная жизнь Фолли — это его дело. Но как он собирается объясняться с Лусией?

Операция по отлову одичавших колонистов прошла безупречно. Мы подогнали шлюпку к самой пещере и, выстроившись цепочкой, направились внутрь вулкана.

Друзья и родственники Йугу были заняты важным делом — перетирали о камни привычные верёвки и проклинали неудачливого наследника капитана. Как я и думал, связав подопечных, Йори немного побормотал молитвы, но потом не выдержал и булькнул вниз головой в кипяток.