Грифон - Николай Иванович Коротеев
Здесь, на этой площади, мы потерпели поражение. Тяжело переживать отступление. Особенно когда люди честно выполняли свой долг и были мужественны.
И то сказать. Почти без исключения на каждой новой площади — в Туркмении, на Мангышлаке, в Восточной и Западной Сибири — не обходилось без подобных неприятностей. Более двух тысяч лет человек бурит землю, но не прошло и двадцати, как перейден пятикилометровый рубеж. И то это стало возможным лишь потому, что наши инженеры изобрели турбобур. Сейчас на очереди буровой автомат. Пользуясь им, мастер каждую минуту будет знать, что происходит на глубине, на забое скважины. В конце этой пятилетки буровые автоматы будут в поле.
А пока, как и всегда, незнание — не ошибка. Ни геолог, ни буровик не знают, что происходит на глубине, на забое скважины. Каждая новая площадь, новый регион, следующая сотня метров глубины — погружение в неведомое.
Подумаешь — буровик. Буровик — не космонавт! Совершенно верно, не космонавт. Он — геонавт.
И далеко отставший от своего счастливого собрата. Если продолжить сравнение, то геонавты еще только собираются изучать Землю с помощью «автоматических ракет». Геонавтам еще далеко до погружения в глубины своего «космоса».
Но коли судить по большому счету, то подлинные исследования в космосе невероятны без бурения. Конечно, если мы хотим что-то познать во вселенной, а не просто познакомиться с планетами, оставив следы своих подошв на их пыльных тропинках.
Выговор… Его можно вынести и Субботину и Салаховой, чтоб на время успокоить свою, нашу, человеческую совесть. Познать мир вокруг оказалось легче, чем Землю. Но понимание необходимости, жизненной важности, непременности этого дела все настойчивее осознается нами…
Тигран Мушегович покачал головой, словно вновь и вновь повторяя сказанное.
Потом в слуховой аппарат Севунц услышал голос председателя:
— Ну что ж… Приступим к голосованию?
